Оружейник-3

— Петрович, в башню! Заряжай товарища Владимирова.

Приказ я отдавал холодным, самым ровным голосом, на который только был способен. Если запаникуем, засуетимся, то можем и не успеть. Сейчас ведь все решают секунды.

Кальмар попал в поле моего зрения, когда разворот был уже практически закончен. Зверюга ползла к нам, это без вариантов. Три мощные как стрелы экскаваторов лапы поочередно вздымались и резко опускались вниз, глубоко вгрызаясь в землю. Вогнав один коготь, страшилище подтягивало к нему свое мерзкое тело и тут же выбрасывало вперед вторую лапу. Зацепившись вторым когтем, подтягивалось и к нему. Затем наступал черед третьего. Далее цикл повторялся, и кальмар неспешно, размеренно полз вперед. Правда я отлично знал, что эта медлительность обман, маскировка. При необходимости лапы зверя замельтешат так, что и не уследишь. Повстречай я такую тварь за пределами Проклятых земель, то несомненно постарался бы смыться, но здесь... Здесь быстро не ездят. Иначе повстречаешься не с кальмаром, а кое с кем или с чем похуже. И от этой опасности не спасет никакой КПВТ. Кстати, а как он там? Чего это Петрович копается?

— Саша...! — начал было я, но тут же осекся, среагировав на движение за бортом.

Словно спугнутый моим голосом, кальмар кинулся в атаку, а буквально через секунду крупнокалиберный пулемет ударил ему на встречу длинной очередью. По люку у меня над головой забарабанили стрелянные гильзы. До кальмара в этот момент оставалось с пол сотни метров, не больше, поэтому я отчетливо разглядел как слева от него заклубились небольшие пыльные облачка. Первые пули прошли мимо, однако бывший комбат еще до окончания очереди сумел сделать поправку, и последний из увесистых кусков стали калибра 14,5 миллиметров угодил точно в цель.

Будь тварь чуток полегче, ее бы непременно отбросило назад. Но такая махина даже не вздрогнула и продолжала нестись на нас. Нанесенный противнику урон оценить было очень сложно. Кто знает, может сейчас мы наблюдали за последним предсмертным, наполненным отчаянием рывком, которого хватит метров на десять-пятнадцать? А может тварь просто ранена? Эта рана лишь разозлит ее и уже через мгновение кальмар кинется на нас с еще пущей яростью и рвением. Однако Петрович не стал этого выяснять. Пулемет Владимирова выпустил новую очередь, и еще две пули вошли в отвратительное чешуйчатое тело. Кальмару переломало одну из лап и вдрызг разорвало его мерзкое шарообразное брюхо. Зверюга наконец остановилась и принялась судорожно молотить по земле двумя уцелевшими конечностями. Со стороны складывалось впечатление, что она пытается прикончить гурьбу мелких, незаметных нашему глазу насекомых, которые вдруг кинулись на нее со всех сторон.

— Ах ты, сука, жив еще! — прогорланил распалившийся башенный стрелок. — Ну, сейчас ты у меня получишь!

— Отставить! — скомандовал я и с удовлетворением заметил, что мой голос чуток восстановился. Хрипяще-сипящих ноток в нем теперь стало куда меньше, чем часа назад.

— Не добили ведь... А вдруг снова кинется? — высказал опасения сидевший рядом Загребельный. — Тварь то, судя по всему, живучая. — При этих словах подполковник с подозрением покосился на крышку люка у себя над головой, из чего стало понятно, что история о погибшем БМП произвела впечатление, даже на цельнометаллического ФСБшника.

— Патроны надо тратить с умом, — пробурчал я, думая о своем.

Приблизив лицо к бронестеклу смотрового люка, я стал выискать разбросанные по полю фишки. Мы тут прямо перед войной нарезали всякие фильдеперсовые фигуры. Был такой идиотизм в те годы. Мода что ли последняя. Танковые войска оказались в немилости у Верховного главнокомандования. Говорили, мол, военная доктрина изменилась, да и танки в современных условиях это просто самоходные гробы. Их легко и непринужденно уделают из самого незатейливого гранатомета или ПТУРа. Так что привлекали мы к себе внимание, напоминали о своей нужности и полезности самыми разнообразными способами, в том числе и идиотскими. Фигурное катание танковой роты под классическую музыку, да на глазах у высоких московских гостей — один из них. Бред собачий! Как вспомню, так вздрогну. Так вот именно для отработки этого безобразия весь полигон фишками утыкали, разбили на квадраты двадцать пять на двадцать пять метров. Где-то тут они и должны оставаться.

Вскоре я действительно стал замечать теперь уже совсем не оранжевые, а скорее бурые конусы, торчащие то там, то сям из низкой грязно-желтой травы. Одна такая вешка находилась аккурат возле бьющегося в агонии кальмара. Что ж, это очень хорошо. В правильном месте его Петрович остановил.

Взревев мотором, я развернул БТР и покатил по полю. Предварительно скомандовал всем: " Не зевать! Глядеть по сторонам и следить!«.

— За чем следить то? — уточнил Леший.

— А за всем, абсолютно за всем, — ответил я. — Неправильные тени, колыхание воздуха, необычные предметы и образования, участки с полеглой травой и углубления с четкими обрывистыми краями. Докладывать обо всем немедленно.

Конечно же, я и сам время от времени приглядывался к окрестностям, но все же основное внимание было сосредоточено на поиске фишек. Только бы не просчитаться, не сбиться.

С гордостью могу сказать, что нам все удалось. Леший вовремя указал на участок засеянный «огненными пузырями», а от зоркого глаза Лизы не укрылась нора очень похожая на логово вьюнка. Одним словом, бог миловал и уже минут через десять я остановил «302-го» около четвертой от бестии фишки. Сделал я это предварительно развернувшись, так что все еще не упокоившийся кальмар стал вновь отчетливо виден через смотровые люки. Я заглушил двигатель, включил первую передачу и затормозил машину стояночным тормозом. После этого зычным голосом прокричал нашему башенному стрелку:

— Петрович, до цели точно сто метров. Сможешь пристреляться? — майор еще не успел ответить, как я дополнил свой вопрос: — Выверочной мишени у нас, увы, нет. Ты уж извини.

— Сделаю, тут как говориться не до жиру, — ответил мотострелок. — Где тут у тебя трубки ТХП?

— Там где и положено, — возмутился я. — В ящиках на штатных местах.

Тут у меня екнуло сердце. Цирк-зоопарк, а целы ли? Не так давно внутри моей «восьмидесятки» рванула граната, так что от трубок холодной пристрелки могли остаться...

— Есть, нашел! Нормально! — голос Петровича свалил с моей души не камень, а целую скалу.

— А мужик здорово шарит, — шепнул Леший и скосил глаза в сторону мотострелка.

Я кивнул, а про себя подумал: ясное дело, шарит. Целый майор, как никак. Да и БТР это штатная боевая техника любого мотострелкового подразделения, ее то уж строевой офицер должен знать как свои пять пальцев.

— Я наверх выйду. С ПКТ пламягаситель снять надо, — подал голос Петрович, тем самым подтверждая мои мысли.

— Погоди, — остановил я майора. — Подполковник сделает. Ему только люк открыть, и пулемет прямо над головой окажется. Ты только его разряди от греха подальше.

— А я Калашникова еще и не заряжал, — успокоил меня мотострелок.

— Вот и славно, — порадовался я и тут же повернулся к Загребельному. — Ну, ФСБ, давай. Помни, резьба там левая. — А что бы Андрюхе было поспокойней добавил: — Мы все тебя страховать будем.

Не успел я это произнести, как сзади грянул выстрел из СВД.

— Какая-то тварь многолапая поблизости крутилась, — пояснила Лиза.

— И что?

— Уже не крутится, — по-деловому доложила моя подруга.

— Понял, — я удовлетворенно кивнул. — Только ты все равно на нее время от времени поглядывай. У них тут, как у кошек, девять жизней, блин.

Когда Леший полез свинчивать пламягаситель, я подтянул к себе автомат и стал внимательно оглядывать свой сектор. Огненный змеи давно ушли, а вместе с ними и чувство безопасности. Кстати, интересно было бы узнать, что за существа такие были?