Оружейник: Записки горного стрелка. В самом сердце Сибири. Оружейник. Над Канадой небо синее
Шрифт:
– Генерал, а у вас не сложилось мнение, что наши друзья темнят?
– Да, они что-то недоговаривают, тем более что разведка на местах докладывает о значительных проходах войсковых колонн в том направлении. Но я не обнаружил там чрезмерного скопления боевой техники. Усиленный мотострелковый полк, несколько батарей ПВО, несколько групп спецназа. Но много новейшей техники слежения и наблюдения. Полковник Павлов, он распоряжается этим укрепрайоном, сообщил мне, что из-за нескольких боестолкновений он решил увеличить контингент, чтобы навсегда предотвратить эскалацию событий.
Зия Уль Хак, получив сообщения от американцев, недоуменно пожал плечами: удар с этого направления по Пакистану невозможен. Слишком труднопроходимое место. Но а если это закупает Индия? Нет, это исключено! Конечно, желательно посмотреть на все это вблизи, но и так отношения
А Председатель Хуа Гофен находился в полном неведении по этому вопросу. Последнее время на него оказывается слишком сильное давление со стороны бывших соратников. Его попытки продолжить давление на Советский Союз и вернуть его к идее строительства коммунизма во всем мире натыкаются на жесткое сопротивление со стороны Ден Сяопина. Экономика практически разгромлена в результате «Культурной революции». Ухудшение отношений с ближайшими соседями: Индией, СССР и Японией лишили Китай огромных рынков сбыта. Ставка на Пакистан пока себя не оправдывает. Проигранная война с Вьетнамом тоже не прибавила ему популярности. Понятно, что НОАК проигрывает практически любой ближайшей стране в техническом отношении. Ден настаивает на улучшении отношений с соседями, введении экономических рычагов в экономику. Скорее всего, так и произойдет, так как постепенно вокруг него начинал складываться костяк новых руководителей. Товарищ Хуа маневрировал, искал соратников, но не находил их. Поднять новую волну «Культурной революции» не получалось. Молодежь устала. Мелькало где-то сообщение, что СССР перекрыл новую дорогу в Афганистан, сбил нарушивший границу с Афганистаном транспортный самолет НОАК. Китай выдвинул очередную ноту протеста и в очередной раз предупредил СССР об опасности ревизионизма. Пока все этим и ограничилось. Данных о том, что СССР накапливает силы на танкоопасных направлениях, не появлялись. Китайский тигр спал.
Глава ХIX
Ночью, 9 апреля 1943 года, авиация дальнего действия начала регулярные полеты вдоль северо-восточного побережья Крыма в районе Перекопа и Сиваша. Но наземные части активности не проявляли. Немцы пытались обнаружить самолеты, вели вялый заградительный огонь. Изредка взлетали ракеты. Появления большого количества танков, самоходок и мотопехоты справа и слева от Красноперекопска никто не ожидал. Город был взят мгновенно и почти без боя. Затем последовал удар сзади по немецким позициям на Перекопе. Утром генерал Руофф доложил в «Дубовый домик», что противник форсировал Сиваш и Перекопский залив, в течение ночи взяты Джанкой и Перекоп. Русские навели двухполосную переправу через Сиваш и двумя мощными потоками вливаются в Крым. Он начинает эвакуацию штаба из Симферополя в Севастополь.
– Вы – паникер! – в бешенстве заорал Гитлер.
– У меня нет столько противотанковых средств, чтобы сдержать удар такой силы. Во время штурма Перекопа я потерял сто шесть танков. Русские применили много плавающей техники, обошли нас с двух сторон и невероятно точно стреляли ночью!
Во время штурма Перекопа мы впервые применили АСУ-85, ПТ-76, МТ-ЛБ и БТР-50. Разведгруппы с помощью ночных прицелов и ПБС зачистили два участка побережья и двинулись по траншеям вправо и влево, аккуратно зачищая их. Затем через Сиваш и Перекопский залив пошла плавающая техника дивизии морской пехоты. А понтонеры приступили к организации переправы. К пяти утра переправа была готова и Малиновский дал команду наступать. После взятия Красноперекопска два полка первой горнострелковой дивизии «Эдельвейс», оборонявшие Перекоп, были окружены и практически полностью уничтожены в ночном бою за Перекоп. Утром ПВО и авиация восьмой воздушной армии буквально разгромили немцев, которые предприняли попытку отбомбиться по переправе. Немногие возвратившиеся немецкие летчики доложили Рихтгофену, что такого точного и плотного огня они никогда не видели.
– Нас просто смели! – заявил гаупман Рихтке. – Прорваться нет никакой возможности.
Попытка проштурмовать колонны войск, накатывающихся на Симферополь, окончательно поставила крест на бомбардировщиках Рихтгофена. Ударная сила четвертого флота: 9/KG.3, 14/KG.27 и 9/KG.55 за один день потеряли 80 % Хейнкелей-111, 65 % Юнкерсов-88 и все «Штукас». Гитлер снял Руоффа и Рихтгофена своим приказом, но изменить ситуацию
в Крыму уже было невозможно. Доволен был только Манштейн, который по опыту предыдущих лет считал, что русские неспособны наступать в нескольких местах и неверно определили направление главного в этом году удара вермахта. И он отдал приказ наступать на Богодухов! Огромный танковый кулак: первая дивизия Лейбштандарт CC «Адольф Гитлер», вторая танковая дивизия СС «Дас Райх», третья танковая дивизия СС «Тотенкопф»:134 танка Pz.Kpfw.VI «Тигр» (еще 14 – командирских танков),
190 Pz.Kpfw.V «Пантера» (еще 11 – эвакуационные и командирские),
90 штурмовых орудий Sd.Kfz. 184 «Фердинанд» (по 45 в составе sPzJgAbt 653 и sPzJgAbt 654), всего: 348 танков и самоходок новых типов, 1700 Т-4 и 384 откровенно устаревших танков Pz.III, Pz.II и даже Pz.I, был расположены в лесах у деревни Владимировка. Фронт проходил в семи километрах юго-восточнее этой лесополосы. В шесть часов утра немцы подали команду к запуску, и громадный клин танков выдвинулся на исходные. В этот момент ударила наша артиллерия. РСЗО «Град» обрушили на противника массу кумулятивных 9M28К. Налет длился всего несколько минут. После этого установилась полная тишина. Не звучало ни одного выстрела. Рассвело. Поле у села Разнотравное было усеяно сгоревшими и остановившимися танками. Как шли строем «клин», так и остались в чистом поле. Генерал Гудериан выстрелил себе в рот из старенького «вальтера», с которым он еще прошлую мировую отбегал, Манштейн попытался застрелиться, но ему не дали этого сделать. Кто-то должен ответить за разгром! А мы выбивали уцелевшие танки, экипажи которых не могли покинуть машину, так как находились на минном поле. Редкие, но точные выстрелы с максимальной дистанции пробивали танки насквозь, вне зависимости от толщины брони. А стреляющих еще не было видно. Неожиданно на НП фронта подъехал Гитлер. Было одиннадцать утра. Несмотря на щелчки каблуков, крики «хайль», он метнулся к стереотрубе: осмотреть поле боя.
– Что русские?
– Никакой активности! Изредка стреляют по несгоревшим танкам. К ним никого не подпускают. Передали, что генерал Вальтер фон Хюнерсдорф, командир шестой танковой, сидящий на этом поле, тоже ушел вслед за Гудерианом!
– Гудериан – трус и подлец! Он предал рейх! Его жизни ничто не угрожало!
«Кроме гестапо!» – подумали все, кто был рядом. Манштейна врачи объявили находящимся в невменяемом состоянии. Адольф присел на стул у края стола и трагическим жестом обхватил лоб правой рукой.
– Большевистские орды ворвутся на территорию великого рейха! Нас распнут и изнасилуют! Каждый, кто может держать оружие, должен находиться на линии фронта! Это наш крест! Наше предназначение! Мы уничтожим большевизм и русских! Никакой пощады врагу! Германия и германская раса превыше всего! Требуется поднять на борьбу с гидрой большевизма всех! Даже наших врагов!
– Зиг хайль! – заорали присутствующие. Но каждый понимал, что все круто изменилось: они шли начистить морду варварам, отсталому народу, а получили по зубам. Причем так, что выплевывать кровь и остатки зубов придется долго. Легковес оказался супертяжеловесом. И каждый его удар заканчивается нокаутом.
Русские не начинали наступление, хотя момент, казалось, был очень благоприятен для них. Инженерные службы начали придумывать способы разминирования и эвакуации техники. В этот момент над полем появились три девятки Пе-2, прикрытые большим количеством истребителей. В воздухе, на высоте примерно 50–100 метров от поверхности, возник первый огромный красный шар, сработала ОДАБ-500. У танков выворачивало люки, слетали башни. Всего взрывов было двадцать семь. Отбросив карандаш в сторону, инженер армии генерал Мольтке, потомок того самого Мольтке, произнес: «Все! Спасать и эвакуировать некого и нечего!» И в этот момент на передовые позиции немцев обрушился ураган снарядов. Короткая, но очень мощная артподготовка – и в прорыв вошли танки, бронетранспортеры, по чужим окопам растекается волна пехоты. Противник ворвался в окопы через тридцать секунд после переноса огня на вторую линию обороны. Генерал-полковник Хейнрици, только что возглавивший группу армий вместо «заболевшего» Манштейна, оторвался от стереотрубы:
– Это все, мы сделали все, что могли. Приказываю отходить за Днепр! Машину!
Он вышел из блиндажа, сел в поданный «Хорьх» и поехал в Полтаву.
Окруженная Харьковская группировка получила приказ самостоятельно вырываться из окружения. Они предприняли одну попытку, потеряли большую часть танков, сожженных гранатометами, и приняли предложение капитулировать. Москва впервые украсилась салютами в честь победы под Полтавой и взятия Севастополя. А в Ейске состоялся первый вылет Ил-28!