Оружие уравняет всех

Голова все еще тяжелая, но в ней уже начинают пробуждаться знакомые мысли.

Тело отдыхает. Тяжелеет? Наливается. Вот точное определение. Наливается. Вызревает. Пробуждаются другие чувства. Он потянул носом раз, другой, третий. И пришел к выводу, что так должен пахнуть человек, который пролежал в гробу три недели.

Глава 21

Приехав в Нджамену, Николаев первым делом позвонил в российское посольство, находящееся в полутора километрах от президентской резиденции, и через полчаса его встречали в холле особняка Румянцев, невысокий, склонный к полноте, лет тридцати, военный атташе, и Николай Зотов. Никто даже не предложил Николаеву не то что присесть, но даже облокотиться о стену. Зотов слушал, изредка перебивая его, холодея за себя и свое интерначальство: «Он что сделал?.. А ты?.. А потом куда вы поехали?.. Вот с этого места поподробнее»…

Зотов пару раз приезжал в Чад, этот визит стал третьим по счету. Эта африканская страна на протяжении своего существования являлась участницей многих международных организаций, в том числе ООН, Организации Африканского Союза, Интерпола.

Он долго молчал. Затем вдруг потянул за собой атташе, оставив адвоката одного на сорок минут. Где он был – оставался в одиночестве, анализируя ситуацию, определения которой не находилось, или держал через секретную связь совет у начальства, – Николаева нимало не трогало. Скажут ему: «Убирайся отсюда к чертовой матери!» – он последует совету.

Нико еще раз огляделся в приемной посольства, которое видело всякие времена. В апреле 1980 года оно было эвакуировано из Нджамены в связи с гражданской войной в Чаде. И только спустя девять лет возобновилась его деятельность. Ну а самым заметным событием этого года стал захват самолета суданской авиакомпании, который приземлился в Нджамене. На борту находились больше ста пассажиров и восемь членов экипажа.

– Что скажешь? – этим вопросом Нико встретил Зотова. Тот еле протолкался через толпу чадцев, стоящих в очереди к консулам. По дороге нахватался запахов. От кого-то разило потом, кто-то источал тонкий аромат духов или одеколона, но не было никого, от кого бы не пахло ничем. С этой глубокой мыслью он ответил на вопрос Нико:

– Даже не знаю, что тебе сказать. Хочется послать тебя поглубже.

– Это вариант, – улыбнулся адвокат. Он был одет в просторные темные брюки и рубашку навыпуск. Через плечо перекинут ремешок сумки в стиле «унисекс», одинаково подходящей и мужчинам, и женщинам. Во время разговора он не переставал теребить бородку; и это новая привычка, не мог не отметить Зотов. Сам он был облачен в светлую рубашку в еле заметную полоску, костюмные брюки; узел галстука сильно ослаблен.

– Кстати, – возобновил он разговор, – тебе просили передать: девочка находится в Центральной больнице Таллина. У Вергельда там действительно все схвачено. И он держит слово.

– Я бы сказал по-другому, – возразил адвокат, – он держит обязательства, предусмотренные джентльменским договором. Он снова будет в Таллине ровно через месяц. Там у нас встреча и полный расчет.

– Это еще одна головная боль: девочку придется нелегально вывозить из Эстонии.

– Я знаю одного человека, который сумел вывезти ее из Африки.

Зотов наконец-то улыбнулся и похлопал Николаева по плечу. Он припомнил отрывок из беседы с Нико в Москве. «Если Интерпол передаст Вергельда правоохранительным органам Эстонии, они тут же отпустят его на свободу». Большая проблема. Выходит, что международного преступника легче взять на огромном Черном континенте, чем на ничтожном «Белом клочке».

– Я подумал над твоим предложением и, скорее всего, дам выход на человека, который поможет вам с оружием, – обнадежил он Николаева.

– Горец? – Получив утвердительный ответ, Алексей продолжил: – Я хорошо знаю горцев. И если ты когда-то нашел общий язык с одним горцем, пусть даже он из Шотландии, считай, найдешь общий язык с горцем из Чада. И кто этот горец?

– Он перебрался в Чад из Камеруна.

– Бежал, что ли?! – Нико артистично выкатил глаза. – Ну и убежище он себе нашел…

Зотов продолжил, не обращая внимания на реплику адвоката.

– Пару лет назад в Парижском дворце правосудия прошел процесс над группировкой, которой предъявили обвинение в подготовке терактов во Франции. Они замахнулись на Эйфелеву башню, посольства России и Израиля, комиссариаты, магазины, школы и так далее. Горец тоже был участником этой группировки, но убедительных доказательств его причастности к террористам у суда не нашлось. Он перебрался сюда, в Чад, и отсюда поддерживает жителей бывшей английской части Камеруна. Бамилеке и другие, более мелкие народности выступают в качестве сепаратистов, – пояснил Зотов. – Они не хотят отсоединяться от Камеруна, они хотят создать свою страну – Амбазонию.

– Звучит забавно.

– А как тебе такое – ФРЮК?

– Не знаю, что это. Свиное рыло, может быть?

– Федеральная Республика Южного Камеруна, – расшифровал Зотов. – И флаг у «фрюков» есть, и правительство в изгнании. Надеются они на то, что взовьется когда-нибудь флаг независимой Амбазонии на Ист-Ривер перед штаб-квартирой ОНН. Одним словом, горцы будут рады заварушке, устроенной против оппонентов; таковыми они считают и группировку Вергельда. Ты же знаешь, здесь террористов нанимают оппозиционеры. Но с отходом они не помогут, только оружием. И вот еще что. Через два дня в Абеше тронется колонна военных грузовиков. Ты можешь пристроиться к ним в хвост и беспрепятственно доехать до пункта назначения.

В разговор вступил военный атташе.

– Я дам тебе выход на майора Ришарда – он только наполовину француз, отсюда такой нюанс в его фамилии.

– Звучание, – нашел более точное определение Нико. И тут же помрачнел. Виолончель. Он снова вспомнил о виолончели, навсегда, как казалось ему, потерянной. Он удержался от вопроса: известно ли Румянцеву что-либо о виолончели сербского мастера Божко. Пожалуй, тот окончательно сочтет его ненормальным: виолончель украли в Камеруне, тогда как Нико надеялся обнаружить в Чаде. А инструмент жаль.

Он уже рассеянно слушал атташе, который что-то говорил о майоре Ришарде (в имени которого лишняя буква начала резать слух), применяя морскую терминологию: майор станет во главе этого сухопутного ордера.

– …Пригласи его в ресторан. Он не откажется от хорошего обеда. Мы с ним в хороших отношениях. Но ты исключи все ссылки на меня. Он с уважением относится к русским.

– Я найду, что ему сказать.

– Надеюсь, ты не с настроением Горбатого продолжишь операцию, – подхватил эстафету Зотов.

Нико наморщил лоб.

– В каком смысле?

– Вы же товарища из беды идете выручать. А это, как сказал Горбатый, дело святое.

Адвокат на этот вопрос предпочел не отвечать.

Он встретился с майором Ришардом после того, как побывал в «кладовой» торговца оружием. Горец не был похож на горца. И эта деталь отчего-то завела Каталина. Он смотрел на Ришарда таким взглядом, словно тот оккупировал весь Северный Кавказ.

Торговец оружием был одет в короткую белую тунику и шорты; голову его венчала лиловая феска с кисточкой. Одной рукой он приветствовал гостей, другой, вооруженной мягкой метелкой, отгонял назойливых мух. Он с места в карьер приступил к делу, обращаясь только к Николаеву, а на малорослого Каталина – ноль внимания.