Оружие

– Я сама видела, как один дракон рассыпался. Из его... тела появилось два других существа, - говорила кевтиянка.
– Мы думали, ты ушла, и теперь эти уроды бесполезны. Но они делились вот так, - она разняла сложенные ладони.
– Их стало очень много, только размерами поменьше. Они бросились на эльфов, и всё началось заново - демоны переворачивали танки, воровали гранаты и разбрасывали их у рва, где встали эльфийские войска, а когда в небо поднялись самолеты, явились орки.

Рассказы Деамалы не шли у меня из головы. Когда-нибудь, в учебниках истории Компериата напишут, что орки напали на земли, которые эльфы по итогам Первой Индустриальной войны великодушно предоставили кевтам на длительное пользование, и воины Компериата вступили в битву за СВОЮ территорию. А вот оркские школьники будут читать о том, как ССК, возмущенный дискриминационными действиями эльфийских военных, напавших на ни в чем не повинных жителей резервации и находившихся там членов Ордена миссионеров, отрядил туда войска, занятые, как бы между прочим, на крупнейших, со времен объединения кланов, учениях.

И никто никогда не узнает, что всё началось с контрабандной торговли пушниной в обмен на глиняную посуду.

Интересно, что напишут обо мне и орде демонов, что я привела с собой? Кем стану я для будущих поколений? И если кевты называют меня пророком, как назовут эльфы? Ведьмой, напустившей на них чудовищ из Тьмы?

– А где разместили раненых?
– нахмурившись, спросила я шагавшего рядом орка.

– В госпитале, на второй палубе. Нужно спуститься на две ниже.

Судно оказалось огромным. Я видела по телевизору авианосцы Эрзамона во время трансляции с ежегодного парада по случаю Дня Войны, когда люди справляли победы во всех известных боевых действиях, которые имели место в истории человеческого государства, стараясь забыть о поражениях. Так вот, "Степной ястреб" был, примерно, такой же длины. Спускаясь по лестнице, я заметила на палубе соты зенитно-ракетных установок и, похожие на трезубцы, пушки, стоявшие вдоль борта судна.

– Куда мы плывем?

– Ждем распоряжения штаба, - уклончиво ответил орк.
– Нам направо.

У его ног прошмыгнули две кевтских девочки, верещавшие на все лады про страшных громил с маленькими глазами и острыми клыками.

Что взять с детей - они никогда не видели орков.

– Сюда, - мой спутник шагнул вперед и, позвонив в дверь, замер. Ответивший по громкоговорителю потребовал пароль, и орк, кашлянув, назвал комбинацию цифр. Двери перед нами разъехались в разные стороны и мы, вопреки моим ожиданиям, оказались в небольшой, чистой комнатке, по периметру которой располагалось около десятка мониторов, за изображениями на которых следили три орка. Под потолком прыгала маленькая молния, испуская в разные стороны синие лучи.

– С победой, - произнес мой спутник, поднимая голову и рассматривая шарик света.

– С победой, - хором отозвались военные.

– Какой победой?
– не поняла я.

– Первой, - отрезал мой спутник.
– Какого раненого вы хотите навестить?

– Арельсар, он - кевт, миссионер из ордена.

– В ордене есть кевты?
– хохотнул один из орков.

– Там даже гоблины есть, - бросил второй.

– Дай пять!

Они так громко заржали, что затряслись мониторы.

– Реанимационное отделение, бокс сто сорок первый, - успокоившись, мне протянули талон с номеров.
– Она же знает наш язык?

– А что, не похоже?
– огрызнулась я.

– Оооо... Какое вредное человеческое существо!

Мой спутник закатил глаза.

– Хорош ржать, открывай двери.

– Так это она демонов вызвала, которыми командует ат харг?
– услышала я, проходя в госпиталь.

– Похоже на то. Говорят, она вообще его наложница.

– Ага, я тоже слышал.

Я резко развернулась и пустила "мельницу" в их молнию. Её разрубило надвое, и по комнате полетели ярко-синие искры.

– Точно! Она знает оркский.

– Не обращай внимания, - охранник подтолкнул меня вперед.
– Они счастливы, что могут поучаствовать в войне.

– Хоть кого-то это радует, - я огляделась.

Мы оказались в огромном, светло-зеленом зале, где в несколько рядов располагались больничные койки. Мимо нас прошла медсестра, катившая перед собой капельницу.

– Пациент?
– спросила она, останавливаясь.

Я протянула талон.

– А, тяжелые, - бросила та, глянув на записку.
– Зарна, проводи человечка по номеру.

– Человечка?

– О, вы знаете оркский?
– она пожала плечами.
– Да простят меня предки, но я не люблю людей. Живых, по крайней мере.

– Очень... по-врачебному, - фыркнул мой спутник.
– Болтай поменьше, женщина.

Медсестра надменно вскинула голову и прошла к койкам, виляя задом. Орк что-то пробубнил про "бабские кланы" и, взяв у меня из рук талон, отдал его другой медсестре.

– Идемте за мной.

Мы свернули в коридор, прошли мимо операционной и перевязочных пунктов, и оказались перед зелеными дверями реанимации.

– Она пойдет туда одна?
– спросила медсестра, доставая из расположенного справа от двери шкафчика халат и стерильную обувь.

Орк кивнул, а я, принимая от девушки вещи, невольно подумала, что уж слишком часто хожу в реанимации. Зарна ещё раз посмотрела на талон, а затем заинтересованно - на меня.

– Значит, вы, правда, очень сильный хил?
– спросила она, открывая двери.

– Возможно. А в чем проблема?

– Да ни в чем. Просто с такими ранениями живут, ну, несколько часов, а тут - фактически сутки. Нам говорили, что у кевтов выживаемость выше, чем у любой другой расы, но чтобы так.

"Видела бы ты, как я заштопала вашего ат харга", - подумала я, следуя за медсестрой мимо закрытых боксов.

– Сюда, - она приоткрыла дверь.
– Ваш талон. Десять минут.

Разговаривать особо было не о чем. Арельсар спал.

Я присела на стул у его кровати и принялась изучать поврежденную абстракцию кевта. Даже просто сидя рядом с ним, мне не хотелось уходить. Я ждала, что он проснется, скажет, что всё не так уж плохо, что Кэрроу жива, что орден разберется или что-то в этом духе, скоро мы вернемся на Прэн и больше никогда, никогда не покинем остров.

Но, увы, всё зашло слишком далеко. Орки начали войну с эльфами, Кэрроу пропала, нас везут неизвестно куда, а после посещения родных земель Арельсар снова на больничной койке.

Ещё неизвестно, что скажут в ордене.

А, впрочем, Тьма побери этот орден.

– Время вышло.

Я вздрогнула, приходя в себя.

– Да, я ухожу.

– Вас хотят видеть, пройдите в палаты.

Алтаннат стояла перед иллюминатором и курила. Костыль она прислонила к стене, предпочитая держать раненую ногу на весу.

– А здесь можно курить?
– спросила я, стягивая с плеч халат.

– Мне - можно, - она улыбнулась, обнажая клыки.
– Навещала того крутого парня из ордена? Сколько ему лет?

– Около ста.

Алтаннат присвистнула.

– Что слышно от брата?

– Ничего, - я нахмурилась.
– Где он сейчас? Демоны ещё с ним?

– Не знаю, он докладывает только харгу.

– Вашему отцу.

– Это для Азара он отец, а для меня - харг, - она усмехнулась.
– Я ведь долгое время работала на "Детей теней", лет десять. Сливала нашим спецслужбам информацию. Азар и Терзум меня люто ненавидели, думали, я предала клан, сбежала от отца. Ты испортила такую операцию, вся агентурная сеть под копыта бизона во имя безопасности человеческого существа.