Осень без любви

Солнце почти скрылось за горизонтом. Только маленький краешек выглядывает из-за сопки. Легкая синева лежит над снегами.

Дом, где живет Лена, стоит на возвышенности, в окно виден почти весь город. Дым вьется из труб многих домов. И дома, засыпанные снегом, напоминают пароходы, зарывшиеся в белую пену штормовых волн.

Из окна видны горы. Они далеко-далеко, там, где смыкается земля с небом. Горы белыми вершинами упираются в розовое от зари небо.

Лена долго смотрит в окно. С детства знакома ей эта картина: узкие улицы в сугробах, дома в снегу, дымящие трубы кочегарок, белые горы, синее небо. Ей даже кажется, что это все нарисовано.

Наконец Лена вспоминает, что нужно делать уроки. Она зябко ведет плечами, отходит от окна, берет портфель и садится за свой стол.

По арифметике заданы примеры, а по русскому языку нужно переписать упражнение. Лена решила вначале заняться примерами. Арифметику она больше любила, чем грамматику. По арифметике у нее были в основном пятерки, редко четверки, а по русскому языку — четверки и даже тройки.

Примеры Лена решила быстро, правда, написала цифры не очень красиво — спешила. По русскому Лена тоже выполнила задание быстро. Некоторые буквы получились слишком «пузатые» и наклонились они больше, чем нужно, но Лене понравилось, как она написала.

В комнате становится темно, Лена зажигает свет. Тихо. Павлик спит. Лене грустно. Она начинает тосковать о маме и папе. Слезы наворачиваются на глазах. Лена берет книжку, но не может ее читать — слезы мешают. Девочка опять подходит к окну, но в него, кроме ее собственного отражения, ничего не видно — мешает свет. Лена приставляет ладони к холодному, влажному стеклу, прижимает к ладоням лицо и смотрит.

На улице густо-синие сумерки истыканы многочисленными огнями. Горят окна, фонари на улице, красные лампочки на высокой телевизионной вышке и редкие звезды на небе. Луны еще нет, но она скоро появится.

Горы еле-еле угадываются вдалеке, они уж чужие, страшно смотреть в их сторону. Кто там живет, в этих далеких горах? И что думают звери, когда глядят на огни Лениного дома?

Девочка отшатывается от окна, бежит к телефону, чтобы позвонить маме, но телефон сам начинает звонить.

Лена снимает трубку.

— Это квартира Соловьевых? — спрашивает грубый, очень беспокойный мужской голос.

— Да, — робко отвечает Лена.

— Папа дома? Мы его никак не можем найти. Где он?

— Папа сказал, что пойдет на бетонный завод.

Мужчина бросает трубку.

Лене становится страшно: вдруг этот человек придет сюда. Она подходит к двери и запирает ее, а ключ оставляет в замке — так никто замок снаружи не откроет.

Вновь звонит телефон. Лена долго стоит возле него, не поднимая трубки, — боится. Наконец отвечает:

— Квартира Соловьевых.

В трубке слышится звонкий девичий смех.

— Таня, ты? — спрашивает Лена.

— Конечно, а кто ж еще? Ты так ответила, как будто разбойнику.

— Ты же не знаешь, а тут какой-то дядька звонил, и голос у него был противный-препротивный. Я так испугалась! А ты когда ко мне придешь?

— Чуть-чуть осталось дописать по русскому и приду. Ты скажи, как писать: прерода или природа?

— Посмотри в словарь.

— А ты что, не знаешь?

— Природа.

— Ладно, покедыва.

Таня бросает трубку.

Лена возвращается в комнату, убирает со стола учебники, достает из шифоньера старую дамскую сумку, которую носила мама, когда еще дружила с папой. В сумке хранятся лоскутки, открытки, фантики от конфет, сломанные ручные часы, разные пузырьки, флакончики из-под духов, баночки и многое другое.

Лена решила играть в «магазин». Она приносит игрушечные весы, устанавливает их на журнальном столике, потом раскладывает вокруг принадлежности дамской сумочки.

— Что вам угодно? — спрашивает Лена у мнимого покупателя. — Пожалуйста, духи, губную помаду — все французское. Деньги платите в кассу.

Играть Лена вскоре устает. В ее «магазине» одни дефицитные товары, и их быстро разбирают.

Лена начинает играть в «фигурное катание». Она сама себя представляет воображаемым судьям и зрителям, называя при этом чемпионкой мира и Олимпийских игр; сама себе голосом аккомпанирует и танцует. Потом, подражая голосу диктора, зачитывает оценки. Лена не скромничает, ставит себе высший балл 6,0.

Наконец приходит Таня.

— Ты во что играешь? — спрашивает она.

— Сначала играла в «магазин», а потом в «фигурное катание».

— Давай играть в «больницу», — предлагает та.

— Кто будет больной? Павлик же спит.

— Пусть больными будут твои куклы. Они же как люди, только неживые.

Девочки идут в детскую комнату, где на кроватке, посапывая, спит Павлик, осторожно среди машин, кубиков, солдатиков и других «мальчишеских игрушек», которые лежат в углу на расстеленном ватном одеяле, берут свои куклы.

— Давай придумаем каждой болезнь, — говорит Таня.

— Нет, — протестует Лена. — Пусть они все будут здоровые, только пришли чуть-чуть подлечиться.

— Бюллетень получить? — спрашивает Таня.

— Да нет, они ж еще не работают.

— Тогда зачем пришли в больницу? — удивляется подруга Лены. — Если пришли в больницу, значит, за тем, чтобы получить освобождение от работы.

— Ну почему же? — удивляется Лена. — Они просто пришли получить витамины. Живем на Севере, а здесь витамины нужны.

— В больнице витамины не получают, на это есть аптека, где их продают, — поясняет спокойно, уверенно Таня. — Я-то уж про это знаю, потому что моя мама работает в поликлинике. Пусть берут деньги и идут в аптеку.

— У них же нет денег. Они маленькие.

Лена краснеет от того, что ничего не может доказать своей подруге.

— Пусть найдут.

— Разве деньги можно найти?

— Конечно! В карманах матера или отца всегда есть мелочь, о которой они давно забыли. Пусть поищут, — предлагает Таня.

Лене не хочется, чтобы ее любимым, куклам придумывались болезни и чтобы, они лазили без разрешения по карманам, она неожиданно предлагает новую игру.

— Давай поиграем в «школу».

— Это скучно.

Таня сделала на лице гримасу. Она выше Лены и потому выглядит постарше. У Тани большие зеленоватые глаза, нос с маленькой горбинкой, тонкие губы, какие обычно бывают у вспыльчивых, капризных людей.

— Будем ставить друг другу оценки, — угодливо говорит Лена, ей очень хочется поиграть с Таней. — Сначала ты будешь, ставить оценки, а потом я.