Осенняя любовь. Уютные истории

– Мерзавка! – громко воскликнула женщина. – Она спит? Ударь ее по щекам! Посильнее!

Это она Филу приказала. Гурьев растерянно уставился на мать Виты.

– Нужно привести в чувства маленькую дрянь. Виолетта!

Вита, услышав злобный голос матери, схватила Фила за шею и заплетающимся языком прошептала:

– Не отдавай меня ей! Она… Ик!.. Она меня убьет!

– Не говори глупостей! – нервно поморщилась женщина. – Мальчик, грузи ее в машину. Дрянь какая! Гадина. Ты решила меня и в этой школе опозорить?

И она продолжала орать, пока Фил пытался аккуратно усадить Виту на заднее сиденье внедорожника. Рыжая по-прежнему не выпускала Гурьева из цепких объятий. Видимо, от страха.

– Вы ее одноклассники? – спросила тем временем женщина у меня.

Я подумала, что у нее эффектная, яркая внешность… Наверняка несколько лет назад она снималась на обложках глянцевых журналов или ходила по подиуму. Ее красивое лицо никак не вязалось с той злостью, которую она выплевывала с каждым новым словом.

– Да, одноклассники, – кивнула я.

– Почему вы допустили такой?.. – выругалась мама Виты. – И где были учителя?

Хороший вопрос. Жаждущие веселья старшеклассники перехитрили «надсмотрщиков». Я отвечала за осенний бал, но не заложила преподавателям ребят, которые выпивали.

– У каждого своя голова на плечах, – ответила я. – Насильно в вашу дочь ничего не вливали.

Женщина прищурилась. К счастью, к нам подоспел Фил, который сумел усадить Виту в автомобиль.

– Надеюсь, Виолетку не укачает, – брезгливо проговорила ее мать. – Машинка только сегодня из салона.

Женщина начала рыться в небольшом блестящем клатче.

– Вы не курите? – с сожалением в голосе обратилась она к нам, вероятно, не найдя сигареты.

Мы с Филом отрицательно замотали головами.

– Молодцы, ребятишки! А теперь – на горшок и в люльку!

Женщина обошла внедорожник и села за руль. Дала по газам. Машина резко тронулась с места. Последнее, что я увидела – как спящая Вита стукнулась головой об окно.

– Да уж! – первой нарушила я тишину. – Еще думала, что моя мама с катушек съезжает.

– Да уж… – эхом отозвался Филипп.

Теперь мы вдвоем стояли под тусклым фонарным столбом, в свете которого снежинки, словно надоедливые белые мошки, летали над нашими головами.

– Ты хотела что-то мне рассказать, – напомнил Фил наконец.

– А-а-а, – протянула я. До встречи с мамой Виты я была готова воспользоваться козырем, но теперь стало как-то гадко. С такой родительницей и я бы напилась. – Уже неактуально. Пора домой.

– Тебя проводить? – спросил Филипп, не глядя мне в глаза.

Мы оба смущенно уставились на мигающий оранжевый сигнал светофора.

Я неопределенно пожала плечами.

– Если хочешь, – негромко ответила я. – Только нужно водителю позвонить, он застрял где-то на…

– Позвони, – перебив меня, произнес Фил. А затем утвердительно добавил: – Я тебя провожу.

Мы неспешно побрели по пустому бульвару, освещенному одинокими желтыми фонарями. Снегопад усиливался. Шли молча, каждый думал о своем под нервный грохот мчащегося в депо последнего трамвая.

Зима

По твердому гребню сугроба

В твой белый, таинственный дом

Такие притихшие оба,

В молчании нежном идем.

И слаще всех песен пропетых

Мне этот исполненный сон,

Качание веток задетых

И шпор твоих легоньких звон.

Анна Ахматова

1 декабря 20…7

Когда нам с Робертом говорят, что мы – чудесная пара, остается только переглядываться и усмехаться. Одноклассники будто не помнят, с чего началась наша ожесточенная война, которая длилась несколько лет. Только в этом году, в силу обстоятельств, нам пришлось выбросить белый флаг и даже стать кем-то вроде напарников.

О том, что случилось в тот дождливый весенний день в спортивном школьном зале, уже долгое время не вспоминает никто. Никто, кроме меня и Роберта.

Кайзер пришел к нам в третьем классе и сразу завоевал доверие у ребят. Никого не стеснялся, что обычно присуще другим новеньким, сразу нашел общий язык с одноклассниками, отпускал веселые шуточки во время уроков. Меньше чем за пару недель Роберт очаровал всех вокруг. В том числе и меня.

Поначалу я старалась не обращать внимания на симпатичного мальчишку. Но однажды на большой перемене он направился ко мне и заявил, что у меня прикольная коса. А я в тот момент своими длинными волосами страшно гордилась… И все. Простого мальчишеского комплимента было достаточно, чтобы покорить девичье сердце. Ну обмолвился о чем-то и дальше пошел, не придавая особого значения… А я пропала. Впервые влюбилась и не знала, что делать… Все мои мысли занимал Роберт Кайзер. Теперь я замечала в нем только хорошее и восхищалась каждым остроумным замечанием или отличным ответом у доски. Искренне радовалась за его пятерки в дневнике, как за свои собственные. Постоянно оборачивалась к Кайзеру во время уроков, строчила в тетради и личном дневнике его имя:

Роберт Роберт Роберт Роберт Роберт и *сердечко* *сердечко* *сердечко* *сердечко* *сердечко* Много сердечек.

Рассказала я о своей первой влюбленности только тете Маше. Родители уже тогда рассеянно целовали меня в макушку и особо не интересовались школьными делами. Головы их были заняты бизнес-планами, проектами, тратами и закупками… Помню тот день, когда Мария Архиповна помогала мне с математикой, а я ей все уши прожужжала про Кайзера.

– Он очень смешно шутит! Лучше всех в классе знает английский язык. Сказал, что у меня прикольная коса! А еще у него есть белые кеды на липучках. Наши мальчики о них мечтают.

– Кеды на липучках – серьезный аргумент, – пытаясь скрыть улыбку, ответила тетя Маша. – Как тут не влюбиться?

– Я обязательно покажу ему свою симпатию, – решительно заявила я. – Сделаю для Роберта что-нибудь приятное.

«Чем-нибудь приятным» не были обделены и мои мама с папой: ведь я хотела, чтобы они обратили на меня внимание. Развешанные по дому рисунки и самодельные открытки, кривые детские бутерброды на завтрак и записочки в карманах верхней одежды. Не скажу, что это имело какой-то успех. Часто родители вообще ничего не замечали или сухо благодарили. Мой энтузиазм постепенно угасал, но по поводу Кайзера сомнений не было – «приятности» нужны. Роб, по сравнению с мамой, чуткий, классный… Он оценит!

Поэтому я начала оставлять в пенале Роберта послания с признаниями, шоколадные батончики, жвачки… Пришлось воспользоваться «сладким тайником», куда я складывала все необычные вкусности, которые привозил папа из-за границы. Роберта нужно было удивлять. Он привык к неординарным вещам.

Мне нравилось на переменах подкрадываться к парте Кайзера и оставлять там «что-нибудь приятное», а потом во время урока следить за реакцией мальчишки. После того как Роб обнаруживал очередное послание, мы встречались глазами. Кайзер сразу отводил взгляд, становился растерянным и смущенным, а я в душе ликовала… Но почему-то Роб не предпринимал попыток начать со мной дружить. А мне так хотелось, чтобы мы вместе возвращались домой из гимназии… Ведь я уже знала, что живем мы всего через пару домов друг от друга, недалеко от городской набережной.