Осенняя женщина (сборник стихотворений)
Шрифт:
В том доме
По дому, где гуляют сквозняки,
Где брошен якорь верности и долга,
Опять брожу без цели и без толка
В предчувствии рождения строки.
Стучал октябрь мокрою листвой,
Бросал декабрь белый снег горстями
В окно, что зажигалось в старой раме
Под самой крышей в сутемь
над Москвой.
Под тем окном кормили голубей.
И на прохожих лаяли собаки.
Случались свадьбы, похороны, драки.
А ты была отрадою моей!
И дом, кренясь от ветра, уплывал,
Черпая лужи стенами-бортами.
И рифмы засыхали – там, в гортани.
И я тебя по шагу узнавал,
Когда в нарядном платье налегке
Ты по ступеням лестницы взбегала.
И лампочка горела вполнакала,
И золотилась пыль на каблуке
Французских туфель – тех, что до утра
Лежат на пестром коврике в передней
Моей надеждой, верою последней,
Что наша жизнь печальна, но добра,
Что наши
А ночи на двоих не так уж долги.
И брошен якорь верности и долга
В том доме, где гуляют сквозняки.
И выпал снег
А снег упал и так давно лежит,
Сомнениям и мукам неподвластный,
Что кажется – белесый саван сшит
Любви неповторимой и прекрасной,
Бушующей о пору осенин —
Прозрачную и яблочную пору,
Когда Всевышний дланью осенил
Тех, кто пришел к венчальному престолу.
Российский быт мятежен и суров.
Ни для кого с младенчества не ново,
Что сменится октябрьский Покров
Пуховым платом зимнего покрова.
Под Новый год земля опять бела.
Опять в промерзших колеях дорога.
Здесь было много света и тепла,
Хотя их не бывает слишком много.
Весной забьют хрустальные ключи,
Но, чтоб дожить до Пасхи причащенья,
Есть таинство рождественской ночи
И иорданской проруби Крещенья.
И есть любовь, которая была
Иконной нерушимою стеною.
И выпал снег… Земля опять бела,
Как два крыла, простертых надо мною.
Спи, женщина
Спи, женщина. Покуда ночь права.
Дышать тобою – высшая награда.
Но сны полны губительного яда
И пробивает наст разрыв-трава.
Верь, женщина, я сызнова прощу
Твою игру краплеными страстями
И в галок над соборными крестами
Кольцом воспоминаний запущу.
Знай, женщина, в сумятице веков,
Среди балов, в лорнетах перекрестье
Мы проходили об руку и вместе,
Но стал невнятен звук твоих шагов.
Жди, женщина, хоть я уже не жду,
Что станет жизнь, как прошлое,
прекрасна,
Что будет снова солнечно и ясно
И слышен птичий гомон за версту.
Спи, женщина. По Млечному Пути
Любовь уходит из земной юдоли,
Оставив пуд невыплаканной соли
И вечное российское «прости!».
Что ж, женщина, да не судима будь!
Среди сугробов зимнего пространства,
Быть может, нам достанет постоянства,
Чтоб встретиться в былом когда-нибудь.
В ту ледяную пору января,
Когда любовь качали в колыбели
Крещенские московские метели,
Спи, женщина. Спасенья якоря
Опустятся с небес процветшим древом,
Чтоб, расплескав губительную ночь,
Двоим вернуться в прошлое помочь.
Спи, женщина, и сна не верь химерам!
Новогоднее
Год уходит. Декабрь в эпилоге,
И печаль новогодней пурги
Белым снегом легла на дороги,
На былые стихи и грехи,
На тропинки, рокады, проселки,
Что уводят из прошлого прочь
В край, где звезды украсили елки
В эту долгую-долгую ночь.
Тишина и серебряный иней
Опустились на наш палисад.
Бьют часы, и к былому отныне
Невозможно вернуться назад —
В январи, сентябри и апрели,
Что дарили нам календари.
Но свистят за окном свиристели,
Утром зори зажгут снегири.
И не надо печали ложиться
На склоненное грустью чело.
Свет любви, свет лампады-божницы…
И душе в Новогодье светло!
Опять начинается месяцев лествица
Завещаю Россию
Задолго до Светлого праздника вешнего
От комля столба, у заставы стоящего,
Под кашель простуженный старого лешего
И шорохи льда, переправы мостящего,
Метет по дорогам пурга-околесица.
Но дело неметно, как водится исстари.
Опять начинается месяцев лествица
От печки, где ели горят серебристые.
Беременна прошлого года загадками,
Пришла января суетливая проза.
Опять Рождество с надоевшими Святками,
Опять на Крещенье не будет мороза.
Под утро опять одолеет бессонница
И скрип половиц под шагами неслышными.
И дело к разлуке негаданной клонится,
Печальной разлуке под старыми вишнями.
И Виевы веки сомкнутся усталые.
Века разомкнутся в пространстве и времени.
И лишь снегириные сполохи алые
Рассыплются искрами в траурной темени.
Но звон колокольный густою октавою
Разбудит вчерашние сумерки синие.
Я в них остаюсь за чертой, за заставою,
А вам, сыновья, завещаю Россию,
Где никнут березы над прахом отеческим,
Над зимником битым стальными полозьями
В края, где не пахнет жильем человеческим
И звезды висят самоцветными гроздьями
Над русской землею, как ворот распахнутой,
От скал, где бушует волна океанная,
До степи полынной, нагайкой распаханной,
Где Разина песня звучит окаянная.
Размышление
в сочельникЦарапая пальцами стылую твердь,
Кружит завывая метельколоверть
Средь сосен.
Но, словно «бессмертье» в наградных
листах,
Сочится сукровицей клюквы в лесах:
Жди весен!
Суставами веток скрипят дерева,
Спеша одолеть ледяной перевал
Николы.
И, прахом снегов по погостам пыля,
Идет в наступленье зима на поля
И долы.
Белее венчального платья парчи
И ярого воска молебной свечи
Свет снега.
И, с лютым морозом бороться устав,
Река начала слюдяной ледостав
От брега.
Пусть выпьет простор лубяные глаза
Того, кто забыл голоса, образа России!
Их душ купину согреют костры,
И вороном ночь упадет на кресты Косые.
Мне вечно блуждать между русских
равнин,
Рождеств и Крещений, святых именин
Любимых
И слышать, как мерзлую землю грызет
Стремящийся к солнцу зеленый народ
Озимых.
Рождественское
Непроглядны сумерки под елками.
В таинстве рождественской ночи
Холода сквозят меж рамы щелками,
Щелкают поленьями в печи.
Вся Россия ждет, на небо глядючи,
Первозвездья драгоценный дар:
Кривичи, радимичи и вятичи
По деревням, селам, городам.
На земле, где мною столько хожено,
Где делил с друзьями черный хлеб,
Вьюгой бездорожье запорошено.
Долог путь в рождественский вертеп,
От острога и горючей паперти
На Руси не зарекаться стать.
В женщине с глазами Богоматери
Узнаю свою родную мать.
Над землей, которой Богом дадено
Мужества на долгие века,
Проплывают о?блаки из ладана,
Мчатся снеговые облака.
Но в сугробы страхи и сомнения
Опадут, как прошлого листва.
В полночи высокое мгновение
Светлого начала Рождества.
На морозных равнинах
Запечатана речка
прощальным письмом.
Оплывает свеча
догоревшей зари.
На морозных равнинах
крещенским постом
Шелестят снегири
да свистят снегири.
Разгулялась метель,
превратилась в пургу,
И, хотя не размежит
волна берега,
Я тропинку к тебе
проложить не смогу,
Потому что зима,
потому что снега,
Потому что не греют
холодные сны
И по швам разошелся
нагольный тулуп,
И медведи в берлогах
не чуют весны,
И застыли слова
в узкой проруби губ.
И до первой травы
ни мизинным перстом
Не ударят
в зеленых лугах косари.
На морозных равнинах
крещенским постом
Шелестят ковыли
да свистят снегири.
Крешение
Не рассветает. Смутен зимний сон.
Метели бьют на вылет и на вынос.
На аналое – инея анти?минс,
На колокольнях – куколи ворон
Чернеют.
Непрогляден окоем.
Не рассветает. Сон медвежий смутен,
И не понять, толь сумерки, толь сутемь
Витают над разбуженным огнем
Лампады.
Но простуженный тропарь
Вещает, что близка весны примета —
День встречи с Новым Ветхого Завета,
День Сретенья, говаривали встарь
В России.
Здесь весомы, но нежны
Снега ложатся в тракты и дороги.
И чаще встреч – разлуки на пороге,
И чаще песен – ектеньи слышны
Под небом,
на которое рассвет
Вернется и с надеждой будет встречен
В день Сретенья, который свят и вечен
Для тех, кто верит, что разлуки нет.
Был снега шепот
На окна новорожденным узором
Ложился абрис птичьего пера.
Клубился пар. Зима брала измором.
Была люта, дебела, матера?.
Снегов февральских ровное круженье
Неслось поземкой, гранями шурша.
Был снега шепот, как остереженье
И как преодоленье – каждый шаг
В безмолвии, безвременьи, безверьи,
В бесправии бессолнечной любви.
В лесах, кишащих чудью, вепсью, мерью,
Где правят бесы гульбища свои,
Зрел март, всходя опарою сугроба.
Подрезы троек клали виражи.
В колючий панцирь ледяного гроба
Стучали струи пульсом синих жил.
Тянулся день – зимы в опереженье.
Свирель сосулек рассыпала звон…
Был снега шепот, как остереженье.
Был снега холод тягостен, как сон.
Весеннее возрождение
О, это чудо светового дня
В окне, открытом в уличные шу?мы!
И пусть сугробы важны и угрюмы —
Под ними затаились зеленя.
Тинь-тинь – капель, синица —
тинь-тинь-тинь.
Неисчислимы милости Господни.
Какая синь расплескана сегодня!
И в полыньях и в небе —
синь, синь, синь.
Такая синь не даст сойти с ума,
А уведет за стены городские,
Где по застрехам плачет Евдокия
И в Масляну сгорает Кострома,
Где все вершится возрожденья для
И в пору наступает льдин кочевье.
И на крылах несет весну Грачевник
В урочный день весны календаря.