Ошейник для Лисицы 2

– Надо? Что надо? Опять истязать себя, как семь лет назад?

– Я не истязаю... Я могу снять его сейчас...

– Так сними!

– Нет! — сразу же крикнула я, – Так должно быть.

Ренар и Хелин ошарашено смотрели на меня, не веря что это снова происходит.

– Это мой ошейник, Ренар. Ошейник для лисицы. И я — его лисица.

Ошейник для Лисицы 2. Глава семнадцатая. Побег.

С этим было нелегко смириться, даже мне.

Могу представить, чтобы сказал Арен, когда узнал бы об этом, и готов был биться об заклад — он об этом не знал.

Но этого просто не могло быть.

Это было так же неожиданно как потеря Эмерлины.

Семь лет подряд Флёр изменялась на моих глазах. То, кем она была, какой её сделали за четыре месяца... Все последствия уходили семь лет, и до сих пор не прошли до конца.

Как она тогда хотела от него избавиться, ходила в нём чуть ли не год, без шанса избавиться. Шипы...

Сейчас она молчала как рыба. Чтобы я не говорил, как не начинал бы свой разговор — я натыкался буквально на каменную стену молчания. После того как она заявила что якобы это её ошейник — она ни слова не проронила. Всё делали молча — собирались, одевались, седлали волков и уже половину дня ехали в полнейшей тишине. Только хрипение бегущих под нами зверей разбавляло общую напряжённость.

Подпрыгивая на спине своего волка, я чётко видел как ошейник, закреплённый на её шее хомутом, царапает её. Я догадался, зачем ей был нужен напильник, когда я потерял Эмерлину — она пыталась сточить шипы внутри ошейника. Но видимо, ей это не удалось. Отсюда я сделал вывод, что у неё всё было распланировано заранее, потому что тупить шипы на ошейнике она начала ещё за неделю до отбытия на восток и всё это время никто её не мог раскусить.

Желая хоть как-то отвлечься от всех грустных мыслей о потере жены и о решении Флёр, я разглядывал уши огромного волка подо мной. Серый зверь бежал довольно быстро — куда быстрее, чем если бы мы с Флёр бежали на своих двоих, и совсем не уставал. Казалось для огромного эв-зверя это была не больше, чем развлекательная прогулка. Вещей Флёр взяла немного, лишь самое нужное. Никакой провизии кроме самой экстренной — вяленое мясо и сухие, жёсткие печенья. Никакой воды, зато были две огромные фляги — я пока не понимал, зачем они были нужны.

И пока мы шли через лес — никаких проблем с пищей не было. Практически на ходу наши волки ловили диких кроликов и тут же съедали. Казалось звери, которых мы использовали для езды, жили своей жизнью и были вполне разумны, наравне с нами. Они постоянно рычали что-то друг другу, иногда громко гавкали и даже прыгали друг на друга. Удержаться в такие моменты в неудобном седле могла только Флёр — а когда мой серый зверь попытался запрыгнуть сзади на альбиноса Флёр — я выпал из седла и плюхнулся на спину.

Волк, оставшийся без своего наездника, было обрадовался и предпринял ещё пару попыток залезть на волчицу, но как только обе самки обернулись и буквально гавкнули на него, серый, виновато понурив морду, подошёл ко мне и даже чуть присел чтобы я мог забраться на него.

Флёр решила, что поход должен быть максимально быстрым, поэтому остановок было минимум. Только когда наши волки охотились на кроликов — мы не мешали им, понимая, что всем тут хочется есть. Во время очередной такой мини-охоты, Флёр нежно почесала волчицу за ушком — и та к моему огромному изумлению, повернула морду и поделилась с Флёр свежепойманой добычей. Флёр без всякой брезгливости оторвала у кроля изрядный кусок мяса и стала совершенно спокойно есть его. Я хотел тоже попросить своего волчару поделиться, но подумал что есть то, что ещё сохранило естественное тепло тела, я не смогу. Во Флёр было куда больше дикого и первобытного, чем во мне.

Первый привал. Снова гробовое молчание лисицы, которая подстрелила мне пару уток — стрел у неё было в избытке. Я и без слов понял, что съесть надо быстро — скоро двигаться дальше. А Флёр пошла вместе с волками на недалёкую речку — волкам надо было напиться и восстановить силы, а ей — отмыть белую шерсть на морде от крови кролика.

Снова в пути с довольными волками и снова молчание. Я уже начал привыкать к этому и даже нашёл в этом свой положительный момент. Ничто не мешало мне снова вспоминать свою потерянную жену.

Быстро пришла ночь — мы ехали ещё в темноте, когда Флёр впервые за первый день похода, открыла пасть и тихо скомандовала:

– Привал на ночь. Разведи костёр.

Мы остановились у небольшого ручья, текущего с высоких гор к западу от нас. Флёр почти сразу спрыгнула с волчицы и похлопала её по бокам, выражая свою благодарность за поездку. Волчица тихо зарычала и лизнула морду Флёр, задев языком и её ошейник.

Конечно лисица не стала злиться на неё – ведь волчица ничего не знала, но, строго посмотрев на меня, отправилась в лес на охоту. Я расседлал своего серого собрата и тоже погладил его по морде, подтолкнув к белой волчице. Волк угрюмо посмотрел на меня, лизать не стал, и отправился к белой с повинной мордой.

Ну как ещё можно отрицать, что даже у таких зверей как они, нет чувств?

Костёр я развёл довольно быстро, и как только вернулась Флёр, он уже полыхал вовсю, согревая меня и пару волков, которые присели поближе к огню. Лисица, немного задержавшись, вышла из леса, волоча за собой целую тушу дикого кабана.

– Ого! – я сразу бросился к ней, и помог доволочить добычу до костра, – Флёр, зачем так много? Мы столько и не съедим и волочить будет тяжело...

– Не думай только о себе, Ренар. Нашим волкам тоже надо много есть, – пробурчала Флёр.

– Думаешь, они не наелись кроликами?

Но по выражению голодных морд наших волков, я сразу догадался, что они съедят не только этого кабана, но и ещё троих таких. Прокормить эва – непосильная задача для большинства...

Флёр достала свой старый нож из сапога и стала свежевать тушу. Серый волк сразу же подполз поближе, улёгся рядом с лапами Флёр и стал жалобно поскуливать, глядя на мясо. Легонько улыбнувшись, лисица стала подкармливать волка тем, что оставалось от основной массы мяса. Наблюдать за таким зрелищем было очень забавно, но главное, что я отметил для себя – Флёр наконец-то улыбнулась.

– Рен, тебе сколько? – Спросила она, отделяя самую мясистую часть и разрезая её на куски.

– Вот помнишь, ты мясо готовила... на прутиках? Вот столько же. Кстати неплохо было бы снова сделать это...

– Не думаю. Готовить его довольно долго, да и ни одной нужной приправы нет.

– А что для этого нужно? – поинтересовался я, беря свою порцию сырого мяса.

– Уксус, лук... Перец-соль по вкусу, как говорится... – Она насадила пару кусочков на прутик и поставила мясо над огнём, а сама поделила остатки туши надвое и отдала на растерзание волкам.

– Уж что-что, а вкус у тебя отменный...

– Много сырого ем. И когда готовлю... хочется чего-нибудь особенного.

– Понимаю...

Разговор был закончен. Мы молча сидели и ждали пока приготовится наша еда, а волки, наевшись и напившись воды из ручья, который они нашли неподалёку, свернулись клубочком и заснули. Мы с Флёр остались одни и долго сидели молча, пока лисица не сказала, глядя на меня:

– Не хочется разговаривать об ошейнике...

– Я тебя понимаю.

– Нет, не понимаешь...