Ошибка. Мозаика судеб

– Не маг?
– колдун непонимающе уставился на спину старца. Но тот ничего пояснять не стал. Фанагор постарался вспомнить всё, что было связано с его спасителем, и вывод напрашивался столь фантастический, что верить в него было всё равно, что верить в существование огнедышащих ящеров. Но сумасшедшим себя колдун не считал, а, следовательно...
– Этого не может быть!
– уверенно заявил гость и бросился догонять старца, почти скрывшегося в кустах одичавшей вишни.

– Может, - насмешливо парировал Некий, заставляя друга переосмыслить значительную часть своего мировоззрения, - ещё как может!

***

Приказ...

Приказы надо исполнять. Особенно, когда они лично отданы императором, пусть и в устной форме. А приказ жениться, был для графа Саубера сравним с приказом самоликвидироваться. И не важно, каким способом. Главное, чтобы результативно.

За десять лет, что Эйрл провёл в нижнем мире, он не раз подвергался различным способам воздействия со стороны не только разновозрастных невест и их родственников, но и самого Плаута. И все эти десять лет он отговаривался трауром по любимой жене, оставившей их с сыном так внезапно. Император тонко намекал, что не дело - иметь в роду всего одного наследника, что следовало бы ему, как главе рода Сауберов, позаботиться о процветании древней фамилии. Но, пока отношения монарха и придворного были безоблачными, Плаут не особо напирал на упрямого советника. И вот один неверный шаг, одна ошибка, и приказ отдан: извольте исполнять! И не заботой о благополучии рода руководствовался император, а мелко мстил верному подданному за самоуправство.

Плаут прекрасно понимал, что граф Саубер добровольно никогда не женится, даже если ему предложить самую прекрасную женщину Септерри. И упускать столь великолепный случай он не стал. Вот женится, а потом можно будет подумать о смягчении наказания, а то и совсем простить и вернуть ко двору. На то он и император, чтобы казнить и миловать. Но пускать это дело на самотёк Его Величество не стал, и приказал вручить строптивому графу перечень незамужних дам соответствующего сословия. На выбор советнику дали неделю, ещё неделю на подготовку к свадьбе. Согласится ли потенциальная невеста на замужество или нет, Плаута даже не интересовало. Прикажет - и любая побежит под венец с графом Саубером вперёд жениха.

Но выбор бывшего статс-советника очень удивил императора. Он ещё больше удивился бы, если бы узнал подробности этого странного выбора.

– И что, хозяин, ничего поделать нельзя?
– Викар монотонно складывал вещи графа в большой кофр с таким обречённым выражением лица, словно это его ждала участь жениться по принуждению. Эйрл равнодушно покачал головой, лениво просматривая присланный перечень невест.
– Как можно...
– вздохнул старый слуга, посвящённый в тайну хозяина, - ведь жена должна быть от бога... Простите, господин граф...

– А у меня будет от императора. И, не волнуйся ты так за меня, Викар. Жениться ведь можно по-разному. Точнее, с разными вариантами семейной жизни. Например, оставить жену тут, в столице, а самому уехать в родовой замок. Ведь из Тронберга император выслал только меня, а юной девушке прозябать в деревне совсем не обязательно. Так что жениться-то я женюсь, императора ведь не осушаешься...

– Конечно, если вы так рассуждаете, - чуть успокоился слуга, поражаясь столь простому выходу из предстоящей женитьбы, - тогда оно... может и не так страшно. А кого возьмёте-то?

– Я думаю, надо Эйнара к этому делу подключить. Пусть выбор делает он.

Викар оторвался от своего занятия, широко развёл руки, демонстрируя глубокое недоумение, и даже позволил чуть повысить тон.

– Да как можно?! Господин граф, ведь сынок ваш ещё ребёнок совсем! Да и жениться-то вам!

– Не имеет никакого значения, Викар, кто женится, - всё также спокойно ответил хозяин.
– Эйнар вступает в силу... И я доверяю его выбору. Каким бы он ни казался на первый взгляд, потом будет ясно, что именно этот выбор был единственно правильным!
– Взгляд Эйрла устремился в далёкое никуда. Он мысленно просил прощения у Йолы за то, что не стал перечить Плауту. Мог ведь отказаться. Чем ему это грозило? Ещё большей опалой государя? Но это не особо волновало графа. В тюрьму за ослушание не посадят. В конце концов, он мог намекнуть Плауту, что в силу своего происхождения может не обращать внимания на приказы человека Нижнего мира, пусть даже тот император. Но граф не стал этого делать, доверясь своему предчувствию, что всё идёт как надо. Да, сейчас это сплошные неприятности. Возможно, дальше будет ещё хуже. Но...

– Это трудная дорога, - после долгих раздумий произнёс хозяин и ободряюще посмотрел на Викара, - думаю, даже опасная. Однако именно по ней я и пойду. Да... Так надо.

– Ну-у, если надо, - непонимающе буркнул слуга, возвращаясь к прерванному занятию.
– Вам виднее.

'Он сошёл с ума или издевается надо мной!
– Плаут в сердцах смял прошение своего бывшего статс-советника о женитьбе на Расе Онрю.
– И это сразу после покушения, в котором повинен весь род Курей! Следствие ещё даже не окончено, все виновные и причастные не выявлены! Но...
– Император недовольно скривился, - сестёр моей бывшей жёнушки из перечня не вычеркнули, и граф воспользовался этой оплошностью. Что ж, если он так жаждет породниться с опальным родом, то пусть сам на себя пеняет!'

Признаться самому себе, что ждал совсем иного прошения, Плаут даже не подумал. А ведь в тайне надеялся, что граф Саубер пришлёт покаянное письмо, испросит милости государевой. В крайнем случае, выберет девушку или вдовушку, принадлежащую его родовой ветви. Или из любого другого рода, но только не из Курей! Но гордый, а скорее - упрямый граф, решил окончательно порвать добрые отношения с правителем, забиться в свой замок и сидеть там до смерти. Своей или Плаута - не важно! Главное: переупрямить, переспорить.

Оскорбившись выходкой графа, император решил удовлетворить его прошение, только маленькую приписочку сделал: 'После свадьбы жена должна последовать за мужем и проживать с ним под одной крышей! Император Плаут Й'.

Нет, Плаут вовсе не просчитал ход мыслей бывшего советника. Он просто хорошо знал младшую сестру Урсины, амбициозную, самовлюблённую эгоистку Расу, которой недавно исполнилось двадцать пять лет, но она до сих пор была не замужем. Кавалеры этой девицы боялись и обходили стороной. Даже солидное приданое не соблазняло потенциальных женихов. Лишь отъявленные аферисты пытались заполучить дармовые денежки. Но тут на дыбы вставала невеста, отказывая скользким типам в категорической, а чаще в оскорбительной форме.

– Желаю вам, подданные мои, долгой и увлекательной семейной жизни! Эх, разводы бы ещё запретить! Но Совет родов не поддержит, а жаль!

Сплетни по столице разлетаются так же быстро, как и по небольшому поселению. Ведь каждый, кто узнаёт новость, старается первым донести её до максимально возможного числа любопытных ушей. Так что информация о женитьбе графа Саубера на девице Расе Онрю в считанные часы облетела не только Тронберг, но и ближайшие пригородные замки. Во всех гостиных только и было разговоров, что о странной и поспешной помолвке, которая состоялась в настолько узком кругу, что было даже неприличным. Жених, невеста, отец невесты и представитель городской службы, ведающей делами семьи и брака. Подписали бумаги, назначили дату свадьбы и разъехались каждый по своим делам.

Столь неромантичная история предстоящего бракосочетания будоражила умы столичной знати даже больше, чем очередное неудавшееся покушение на императора. К подобным посягательствам на трон все уже давно привыкли. А неожиданное предложение графа Саубера, столько лет избегавшего женского общества, да ещё и одной из самых невостребованных невест страны, понуждало придумывать самые нереальные причины столь странного поступка. Некоторые предполагали, что граф поиздержался, и таким способом стремится поправить своё пошатнувшееся материальное положение. Но другие резко отрицали это, наверняка зная, что Саубер весьма состоятелен, и в чужих деньгах не нуждается, а уж тем более, с таким довеском, как Раса. Особы, приближённые к узкому кругу лиц, осведомлённых о деталях последнего покушения на государя, немного знали о размолвке статс-советника и императора. Они считали, что девицу Онрю графу навязал Плаут в наказание за какой-то промах. И были недалеки от истины.