Ошибки богов. Тетралогия

Но хватит попусту молоть языком. Мое назначение здесь – открыть тебе дорогу обратно, дать пару наставлений и упокоиться с миром. Идем, – поднимаясь с трясущихся колен, сказала старуха. – Я полвека ждала этот день, и мое терпение кончилось.

На улице нас окружили кентавры, которые тут же подхватили бабку под руки. Неожиданно нарядная Центория вышла вперед и повесила мне на шею странный медальон.

– Это реликвия нашего народа, Избранный. Она будет нагреваться каждый раз, когда тебе будет угрожать опасность. Носи его и вспоминай почаще о нас.

– Так было завещано, юноша, – проскрипела старуха. – Они все знают и подготовились к твоему уходу.

Под нестройное пение и грохот импровизированных барабанов, посыпаемые лепестками цветом (и когда они только успели их насобирать?), мы вышли в чистое поле, и остановились посреди него. Я огляделся. Вокруг была голая степь, и только возле нас стоял странный камень с вырезанными на нем рунами.

– Это Понеглиф, камень содержащий мудрость Первых. – Пояснила старуха. – Не наших предков, а вообще, тех существ, которые первыми заселили наш мир. Прощайтесь, – бросила Криста в толпу. – Времени совсем мало.

– Повелитель! – прогундосил Муса, – это наш вам подарок. – И он вложил в мои руки инкрустированный простыми цветными камушками кинжал в ножнах размером со средний кухонный тесак. – Это не простое оружие, – добавил он. – Когда – то он принадлежал моему отцу, а ему его подарил его отец. А ему его, а…

– Я понял, Муса, спасибо! – поблагодарил я увлекшегося кентавра.

– Нет, подождите, Избранный! – не унимался тот. – Я только-только добрался до самого главного. Тому предку кинжал выковали из небесного металла, упавшего на наш континент. Он режет все, даже камень!

– Вот как! – удивленно сказал я, слегка вытаскивая кинжал и любуясь бликами солнечного света на синеватом лезвии. – Тогда я вдвойне благодарю тебя и всех вас за столь ценный подарок!

Центория подошла ко мне, останавливаясь напротив. В ее огромных голубых глазах стояли огромные крокодильи слезы.

– Ричард, – всхлипнув, сказала она, – повелитель, надеюсь, вы не держите на нас зла и вернетесь навестить нас когда-нибудь? Мы все будем скучать по вам!

– Непременно! – пообещал я, хлопая ее по крупу, и пожимая руку окружавшим меня остальным воинам. – Ведите себя хорошо и слушайтесь предводительницу. Мусик, будь мужественным защитником рода.

– Прощайте повелитель! – проревел он.

– Все, пошли вон! Быстрее! Врата открываются! – заорала старуха. Стадо тут же развернулось и галопом поскакало к противоположному концу поля. Со мной осталась только Центория, наплевавшая на приказ ведьмы. Та подняла было руку, собираясь прибегнуть к темной магии, но плюнула и подошла к камню, задирая подол. Центория во все глаза уставилась на происходящее. Глаз, выглянувший из под юбки карги, вдруг засиял темно синим мерцающим светом, наподобие сканера, цепляясь щупальцами за руны. Погода вдруг начала резко меняться: задул сильный ветер, и солнце скрылось за темно-синими свинцовыми тучами.

– Быстрее, Избранный! Врата вот-вот откроются! Ты должен успеть! – заорала ведьма. – Запомни, не доверяй Огневикам! Огневикам, понял?! – Сверху раздался тяжелый скрип. Задрав голову, я в ужасе отшатнулся. Сверху почти на нас быстро опускались, вращаясь, огромные, величиной в небоскреб черные врата, с проступавшим на них черепом, из глазниц которого проступал огонь.

– Да откроются Врата Бездны! – прокричала бабка, сквозь раскаты грома. Те тяжело упали на землю лицевой стороной к нам и тут же принялись открываться. Как и ожидалось, внутри была сущая Тьма.

– Вот и все, – тяжело дыша, проговорила старуха, буквально дымясь на ходу. – Пришло мое время. Как я долго этого ждала! Рагнар! Марисса! Кроми! Шусген! Я иду к вам! Простите… что так… дол…

И ее обугливающийся труп упал на землю, вспыхивая темно-синим пламенем. Бросив последний взгляд на замершую Центорию, я шагнул во Тьму…

***

…Я лежал на прохладном песке пляжа, смотря на полную луну и слушая шелест волн, совершенно не понимая, где я, и каким образом тут оказался. Стоило мне шагнуть в Адские врата, как двери с оглушительным грохотом сомкнулись, оставив меня в кромешной Тьме. А потом… Потом я ничего не помню, вплоть до того момента, как оказался здесь. Но если судить по глубокой ночи здесь, то прошло более десяти часов. Что происходило за мной в это время, для меня осталось тайной. Не исключено, что моя тушка так и валялась тут, выброшенная из Дверей сразу после перемещения, но что-то подсказывало мне, что щека моя чешется, как после пощечины, не просто так. И шея как-то странно зудела тоже. Но более ничего особенного я не замечал. Амулет лежал холодным камешком на моей груди и, доверившись ему, я прикрыл глаза, чтобы еще немного насладиться отдыхом.

– Простите, молодой человек? – вдруг услышал я чей-то голос. – Вы тут не находили часть компрессионной форсунки?

Распахнув глаза, я увидел склонившуюся надо мной девушку. Она стояла, одетая в облегающий серебряный комбинезон, опоясанный различными прибамбасами. На правом боку виднелось что-то вроде кобуры. А на выдающихся выпуклостях комбинезона сиял странный значок, на котором можно было рассмотреть непонятные письмена. Удивительно, но мой автоматический переводчик странным образом засбоил. Буквы сливались и прыгали, но упорно не желали складываться в нормальный текст.

Сама девушка резко выделялась голубым оттенком кожи, несмотря на вполне человеческое лицо. Она дружелюбно улыбалась, показывая, что в ладонях нет оружия, да и моя интуиция с медальоном говорили об отсутствии опасности, как таковой в принципе.

– Нет, простите, не находил, – автоматически ответил я, оглядывая ее снизу вверх. А она была чудо как хороша! Почти все встреченные мной девушки в этом мире носили платья или униформу средневекового мира. Я уже и забыл, как привлекательно смотрится на девушках облегающая одежда. Да, мои охранницы тоже носили облегающее трико, но даже оно бледнело в сравнении с полным комбинезоном, обтягивающим фигуру девушки, как вторая кожа.

– Ой, тогда простите за вторжение, молодой человек! – поклонилась она и выпрямилась.

– Да не за что, – лениво отозвался я, снова закрывая глаза и предаваясь отдыху. Бегать я за ней не собирался. Незнакомка была действительно странная, но помощи не просила, а у меня хватало своих проблем. Но что-то не давало мне покоя и когда я нашел эту причину, то рывком вскочил на ноги.

Она назвала меня “молодой человек! Человек!” Никто в этом мире не знает этого слова, кроме меня! Людей тут зовут хумансами, соответственно, знание этого слова делает его обладателя исключительным! Быстро оглядев пляж, я вынужден был признать, что незнакомка не стала ждать меня и ушла по своим делам. Искать кого-то ночью на пустынном пляже было гиблым занятием, и я снова плюхнулся на песок, больно врезавшись копчиком во что-то острое. Вскочив с проклятием, я пнул ногой непонятную железку, которая вылетела из песка и приземлилась в отдалении.

– “Минутку. Какая-то там форсунка?” – вспомнилось мне. Почесывая спину и немного ниже, я двинулся, взрыхляя сапогами песок, к улетевшей железяке. На поверку она оказалась краеугольным предметом совершенно непонятного назначения, но даже такому новичку как я было ясно, что она поломана. С одной стороны, плавные линии заканчивались острым обломанным краем, на который я и напоролся мягкими тканями. Засовывая ее в рюкзак, я внезапно услышал странный шум слева за песчаными барханами. Рев дикого животного перемежался странными шлепками и звуками, напоминавшими перестрелку из “звездных войн”.