Ошибки богов. Тетралогия

Взорвавшись, фаербол на протяжении пяти секунд втягивал в себя, как миниатюрная черная дыра, остатки туши с длинными лапами, «переваривая» с помощью высокотемпературной плазмы паука и самого себя. Через несколько секунд, «темная дыра» фаербола схлопнулась, обдав нас волной жара, не оставив ни малейших следов восьмилапа. Только догорающие нити свидетельствовали о бывшем хозяине.

– Откуда шашлык, спрашиваете, – рисуясь, бросил я в толпу, позади, хотя у меня коленки дрожали от морального перенапряжения, – Вот откуда. Даже мявкнуть не успел.

– Первый раз вижу что-то подобное, – пораженно покачала головой Сонна. – Ты не перестаешь меня удивлять, Ричард. Как тебе удалось создать такой огненный шар? Впрочем, отложим разговоры. Отряд! Строиться! Продолжаем движение!

Больше ничего особенного не произошло до самого пляжа. Очевидно, восьмилап перепугал всю живность вокруг.

От Стража на берегу остался только гниющий скелет, с клочками тухлого мяса, и кожи, да странными веревками, обвивающими кости. Да это же кабели! Натуральные высоковольтные кабели! Точно, Судья же говорил про частичную роботизацию Стражей. Значит, они что-то вроде киборгов из фильмов! Это надо будет запомнить и попытаться использовать в будущих столкновениях.

Развалины остались точно такими же, какими я их запомнил. Оставив снаружи медвежат, мы скромной толпой пролезли в узкий нетронутый лаз. В пыли были заметны только мои отпечатки босых ног, и я окончательно успокоился. Никто не тронул мои сокровища. Мою прелесть. Голлум рад!

В узком лазу мы могли ползти только по одному. Совершенно случайно вышло так, что я полз за зайчихой. В голове гусеницы была Йоруичи, с охранницами. Разумеется, кто – то не заметил резкого поворота, совсем как я когда-то, и мы дружно повалились друг на друга. Не скажу, что я был не рад, лицом ощутив всю мягкость нежных ягодиц зайки. Зато кому- то сзади не повезло уткнуться на всей скорости носом в мою стальную задницу. Судя по приглушенным ругательствам, это была Томоки.

Собравшись в полумраке зала, девушки удивленно принялись оглядываться вокруг.

Внезапно, Сонна, вскрикнула и присела на корточки. Она подобрала с пола тот самый проржавленный катар и аккуратно очищала ржавчину. Некоторое время она тупо пялилась на него, как вдруг упала на колени и горько заплакала.

– Это.… Это оружие моего мужа! – сквозь слезы вымолвила она, дрожащими руками поднимая ржавый кинжал. – Узнала его по символу, который мы выгравировали вместе на годовщину свадьбы. – На катаре действительно были отчетливо видны руны, складывающиеся в буквы «С Д». – Дариус так настаивал на этом. Кто бы мог подумать, что я найду его здесь.

Она бережно завернула в тряпицу драгоценный кинжал, подошла ко мне и присела на одно колено. – Ричард, мой лорд. Один этот кинжал ясно свидетельствует о твоей невероятной судьбе. Он ценнее для меня всех сокровищ мира. Торжественно клянусь тебе в своей верности до самого конца моих дней, жить ради тебя и умереть ради тебя, если того потребуют Духи!

Я оторопев, молча смотрел, как она приносит некую вассальную клятву, не смея и словом нарушить торжественность момента. Она взяла мою левую руку и, стащив с нее латную перчатку, уколола палец острым стилетом, которым тут же полоснула по своей руке. Схватив раненной рукой мою, она продолжила:

– Клянусь кровью своей перед Духами, что буду соблюдать волю твою, мой лорд, как волю Духов. И пусть они судят меня, если я нарушу ее.

Внезапно полумрак пещеры осветил знакомый столб света, и проявившееся полупрозрачное лицо громовым голосом подтвердило:

– Да будет так! Отныне ты, Сонна, дочь Пурги, принадлежишь телом и душой Ричарду! Да будет твой путь наполнен Светом!

И исчезло. Командир подняла счастливое лицо с полосками слез:

– Позаботьтесь обо мне, пожалуйста, мой лорд!

Тишина в зале. И вал оваций. Аплодисменты в студию! Когда эмоции стихли, до меня дошло, что мой официальный гарем пополнился еще одной кошечкой.

– Все готовы? – полуутвердительно сказал я. И дернул за рычаг. Часть стены со скрежетом поползла в сторону, открывая нашим жадным глазам…

Глава 32 "Блекджек и шлюхи. То есть Золото и кошки. Ну и рыбы. А еще гоблины (безумный автор)"

В полумраке тайной комнатушки, переливаясь таинственным радужным светом, стоял постамент со скульптурой "кукиш", обмазанный маслом.

Моя челюсть с грохотом проломала пол, стремясь добраться до центра планеты. Я зажмурился, с силой протирая глаза и мечтая проснуться в номере гостиницы. Открыв их, я с невероятным облегчением увидел стоявшие, как ни в чем не бывало полуоткрытые сундуки, точно в том виде, в каком я их оставил. Содержимое тускло поблескивало в неровном свете кристаллов.

На грани слышимости послышался явственный смешок, и появилось ощущение теплого солнечного зайчика на затылке. – "Ну, ты и сука, Судья. У меня ж чуть инфаркт не случился!" – мысленно помолился я.

– "Уже и пошутить нельзя. И вообще не забывай, с кем разговариваешь, хоть и духовно. Оставляю тебя, Сын мой" – и ощущение теплого взгляда растворилось.

Кошки, отмерев от неожиданности, с радостными воплями рванули, толкаясь, в узкую кладовку. Наваждение, похоже, было у меня одного. Я, испытывая невероятное облегчение, прислонился к стене, с улыбкой наблюдая на суетящихся кошек, достававших все новые и новые побрякушки из бездонных недр. На богатство ровным счетом мне было плевать, но я больше боялся найти здесь целое ничего. Теперь я был невероятно спокоен.

Наконец, Сонна, нехотя оторвавшись от драгоценностей, выпрямилась и прикрикнула на остальных:

– Так, девчата, соберитесь! Давайте вытащим сундуки хотя бы в эту комнату. Успеем налюбоваться. И не забывайте – все до последней монетки в этих сундуках принадлежит нашему лорду! Не разочаровывайте его.

Девушки уныло роняя безделушки в сундуки, одна за другой вставали с колен, не в силах оторвать жадный взгляд от этого великолепия. Я понимаю их состояние, сам сидел, перебирая содержимое сундуков несколько часов, как дракон из мультика.

– Осторожнее, они вот-вот развалятся! – командовала Сонна. – Ну, сказала же! – Седжуани недоуменно смотрела на ручку, оставшуюся у нее в ладони, после резкого рывка.

С горем пополам, матами и взаимными обвинениями: – "Куда прешь, корова! Не видишь – я иду!", "Убери свой толстый кроличий зад! Оркам будешь его подставлять!", "А Томоки мне сундук на ногу уронила, падла!", "Минни не ругайся! Ай ***! Химари! Мать ***!" – ну и в том же духе, мы все-таки вытащили тяжеленные сундуки в комнату побольше и принялись раскладывать и сортировать сокровища.