Ошибочный тест на отцовство
Шрифт:
– Папа, нет! Это сделала Мия!
Моя сестрица вскрикивает. Как ужаленная она подскакивает с места. Стоя начинает говорить. Быстро, временами срываясь на визг.
– Я?! Вообще–то, это ты все придумала! Капала мне на мозги, как Линке повезло! Что она не заслужила! Сколько я в себя вложила – во внешность, курсы по мужской психологии, вечеринки. Да! За вход заплати, там тоже нужно хоть коктейль купить! Сколько я вбухала! И у кого будет классный богатый мужик?! У Элины!
Мне так неприятно слушать все это, аж закладывает уши. Но дальше
– Да, мне стало завидно. Очень обидно! Но я вовремя поняла – ты, Агаточка, просто идешь за своей выгодой! Тебе нас обоих захотелось подальше убрать от Козыревых. А я должна ради этого ужасно поступить с родным человеком!
Агата высокомерно щурится.
– Какая умная… – цедит сквозь зубы.
– Да уж не тупая! – соглашается сестра. – Ты посоветовала подкупить неблагополучную соседку с кучей детей! Купить такую же соску, как я Лёве дарила. Дать чужому малышу, а потом подменить.
– Что ты и сделала, – кивает Агата, – только придумала всё сама.
– Нет! – Мия идет пятнами. – Я вовремя опомнилась! Даже не брала ту пустышку с собой. А вот ты специально приехала! Сама и сделала подмену – фотку соски я тебе скидывала. Видать, ты и не стала надеяться на меня. Как только успела?! Потому что я ничего не делала!
– Дура! – подводит итог Данилова.
– Помолчи! – начинает вскипать ее отец. – Значит, это ты притащила чужую соску?
Олег противоречит сам себе. Велел дочке заткнуться и тут же задал вопрос.
– Не я! – Агата выбирает ответить. – Меня бы стошнило за них хвататься! И вообще Мийка все абсолютно врет. Я мимо проезжала. Мы как раз переписывались. Могу показать историю сообщений.
– Да ты ее поправила!
Подружки начинают переругиваться. Одно да потому. Переводят стрелки друг на друга и стоят на своем.
В конце концов, сестра подходит ко мне.
– Лин, прости! Я позавидовала тебе, да… Но я вовремя опомнилась! – она повторяет эту главную, по ее мнению, фразу. – Это она соску поменяла!
Ух, ругань выходит на новый виток. Не выдерживает Костя.
– Хватит! – требует он громко. – Мы поняли, признаваться никто из вас не желает. Но вы ведь любите экспертизы? Так вот, мы сравним отпечатки пальцев на соске и на ваших кружках. Их я собрал и подписал, пока все уходили подышать на улицу.
Данилов недовольно цокает. Но ничего не предъявляет.
– Ха! – радуется Агата. – Костик, не зря я тебя всегда считала умным.
– Ты бы не смеялась, – сурово отвечает ей отец.
– А мне бояться нечего. Я соску даже в руках не держала. Фу!
– Ты подстрекала эту девушку на подлость!
Теперь переругиваются Даниловы. Олег, впрочем, быстро берет верх.
– Идем, я отвезу тебя домой, – в голосе скорее строгость, чем забота, – Костя, держи меня в курсе. И извини… Воспитатель детей из меня никудышный.
Мне почему–то хочется поддержать здоровяка.
– Олег, не говори так!
Он только машет на меня рукой.
– А вы меня тоже не подбросите?.. –
пищит Мия.Все смотрят на нее с удивлением. Агата тут же бросает бывшей подруге.
– Доедешь на маршрутке!
Данилов тяжело вздыхает.
– Так, обе молча за мной!
Смотрю в спины гостям и чувствую себя опустошенной. Ничего толком не выяснили и впереди неизвестность. Снова гадать, что думает обо мне Козырев. Я как будто вхожу на новый муторный круг. Тяжесть давит на плечи.
Есть плюс, что мы, наконец, остались наедине. Сейчас Костя вернется с улицы, и мы сможем поговорить. Что там рассказал ему его папочка…
Облегчение и одновременно новый груз. Но через несколько минут я понимаю, что все будет немного не так. Мы с Костей еще не одни в этом доме из взрослых. В прихожей вместе с ним я вижу… свою маму.
– Лин, к тебе пришли, – за ее спиной Козырев пожимает плечами.
Маму я не видела месяца два. Она приходила ко мне в роддом, когда Лёва уже родился. Передала вещи и деньги со своей зарплаты. На внука посмотреть не захотела.
На ней серая ветровка, которую она носит уже несколько лет. Простые джинсы, на голове чуть спутанное каре. Мама не красит волосы и среди темных прядей видна седина. На ее лице чуть больше морщин, чем полагалось бы по возрасту (маме нет и сорока пяти) и никакой косметики.
– Дочка, нужно поговорить. Привет.
– Проходите, пожалуйста, – вместо меня отвечает Костя.
У меня немая сцена. Как будто в кино смотрю, как любимый забирает у мамы ветровку, как она скидывает пыльные кроссовки. Как идет по указанному маршруту в гостиную. Там на диване лежит малыш.
– Мам, это Лёва, – впервые могу что–то сказать.
Мама смотрит на внука каким–то грустным взглядом. Но через несколько секунд все же робко улыбается.
– Хороший мальчишка.
Я не предлагаю подержать. Вообще атмосфера шоковая.
– Лин, – в гостиную входит Костя, – давай, мы с сыном пойдем наверх? А вы тут выпьете чаю.
Судорожно киваю. В голове проносится бредовая мысль, что и мамину чашку можно будет проверить на отпечатки. Чуть не смеюсь от такой идеи.
И не представляю, что она точно отражает суть.
– Я ничего не буду, – говорит мама сразу, как Костя оставляет нас одних, – мне нужно с тобой поговорить.
Она повторяется, явно нервничает. Машу рукой в сторону дивана.
– Давай сядем.
Мама мелко качает головой. Присаживается на самый краешек. Потирает красноватые пальцы.
– Твоя сестра как врубит на всю катушку телефон и болтает! От отца иной раз не скрывается, а меня вообще за человека не считает. Я узнала – они с Агаткой захотели испортить тебе тест на отцовство.
Киваю. Информация не новая. Может, мама скажет, кто конкретно виноват? Хотя и в целом все это очень мерзко.
– Я Мийку тогда побить хотела! – от слов мамы у меня широко раскрываются глаза. – А потом сама обдумалась… Дочь, это я подменила соску.