ОШО "Мастер" Размышления о преображении интеллектула в просветлённого

Все это может быть критерием для взвешивания: если кто-то хочет, чтобы вы верили в него, он шарлатан. А если кто-то помогает вам поверить в себя самих — он друг.

Истинный мастер — друг. Он не выше, он не святее тебя; он просто друг. Ему есть что разделить... он хочет иметь много друзей, потому что его источники обильны. Но все его усилия направлены на то, чтобы помочь вам стать на собственные ноги. Он не создает веру в Бога, веру в какого-то спасителя, веру в какого-то священника, веру в посланников, веру в священные писания; он создает в вас веру в себя самих. А человек, который помогает вам создавать веру в себя, очевидно, не может быть обманщиком, потому что он не может эксплуатировать вас.

Эксплуатация возможна, только если он создаст веру в самого себя же; если он требует: «Сдайся мне; верь мне. Я освобожу тебя, я избавлю тебя. Я спаситель. Я пастух, а ты лишь овца».

Если что-то вроде этого говорится вам... остерегайтесь таких пастухов. Это просто-напросто обманщики, эксплуатирующие вашу беспомощность, эксплуатирующие ваше неведение.

Друг будет помогать вам, спасать самих себя, каждому стать собственным спасителем.

Последние слова Гаутамы Будды были: «Будь светом самому себе». Это самые содержательные слова, произнесенные когда-либо каким-либо человеком.

— Хорошо, Маниша?

— Да, Мастер.

17

НИКАКОЙ ЦЕЛИ

Возлюбленный Мастер,

Не ожидай просветления сознательно

Счастлив ты или сердит, в тихих или шумных местах, ты постоянно должен вспоминать изречение Чжао Чжоу: «Собака не обладает природой будды». Прежде всего, не ожидай просветления сознательно. Если ты сознательно ожидаешь просветления, ты говоришь: «Сию минуту я обманут». Если ты ждешь просветления, цепляясь за иллюзию, то хоть ты и проходишь через неисчислимые миллиарды лет, ты по-прежнему не в состоянии обрести просветление. Когда ты вспоминаешь это изречение, пробуди свой дух и всмотрись в этот принцип.

Постоянно помни две вещи — ты не знаешь, откуда мы являемся при рождении, и не знаешь, куда мы деваемся со смертью, — и удерживай их на кончике своего носа. Ешь ты или пьешь, в тихих или шумных местах, ты должен делать добросовестные усилия ежеминутно; постоянно, как будто ты безнадежно задолжал кому-то миллионы, твое сердце мучительно переживает, и убежать некуда.

Когда ищешь рождение, его нельзя найти; когда ищешь смерть, ее нельзя найти, — в такие мгновения пути добра и зла отрезаны напрочь.

Не читал ли ты, как в прежние дни Мастер Цзы Ху сказал: «Приход Патриарха с Запада означает лишь то, что зимой холодно, а летом жарко, что ночью темно, а днем светло». Это просто означает, что ты понапрасну вносишь смысл туда, где нет смысла, создаешь заботу там, где нет заботы, навязываешь «внутри» и «снаружи» там, где нет внутри и снаружи, и говоришь бесконечно о том и о сем там, где ничто не существует.

«Никакая речь не есть истинная речь, и никакое слушание не есть истинное слушание».

Таким образом, я являюсь тобой, а ты являешься мною: мы не двое — ты и я, — поскольку не существует дуальности, нет различения и нет разделения.

Хорошие новости: Да Хуэй, наконец, подходит все ближе и ближе к сути. То, что он говорит теперь, — не простые знания. Похоже, сутры собирались его учениками с того времени, когда Да Хуэй начал учить как интеллектуал, до того момента, когда он стал просветленным.

Таким образом, эта серия чрезвычайно важна — она даст вам весь процесс перемены ума в не-ум, растворения интеллекта в разуме, потери существования слов в бессловесности.

Все звуки умолкают... все разделения исчезают... даже разделения между мастером и учеником больше нет. Вся эта серия показательна в том смысле, что она покажет вам путь на различных его этапах.

Большинство просветленных людей говорят лишь после своего просветления. Дистанция между ними и вами огромна — они вверху, на солнечной горной вершине, а вы в темных долинах вашей жизни. Эта дистанция так велика, что рассчитывать на возникновение какого-либо взаимопонимания между вами очень трудно.

Но ваш диалог с Да Хуэем начинается тогда, когда он сам в темной долине, и диалог этот продолжается по мере того, как он сам карабкается на гору. Он еще не на вершине, но становится все более определенным, что ему удастся достичь ее. Он уже совсем близок к цели.

Поскольку диалог с ним начинался в то время, когда он был просто одним из вас, то эта непрерывность и постепенность перемен в его существе может иметь огромное значение для понимания не только его, но и вашего собственного путешествия.

Быть может, император Китая познакомился с ним тогда, когда Да Хуэй был уже просветленным — почему и дал ему почетный титул: «Великий Мастер Дзэна». Мы должны посмотреть, удалось ли ему путешествие, или он сбился с пути... ведь заблудиться можно в самый последний момент. Ему остается всего один шаг, но что-то — какая-то идея, какая-то случайность, какое-то происшествие — может увести его прочь.

Есть на Востоке старая пословица о том, что люди сбиваются с пути тогда, когда они почти добрались. Очень странная пословица, но в ней скрыта большая психологическая проницательность. Как только человек почувствует, что он близок к цели, он начинает утрачивать то осознание, которое необходимо для финального прыжка, У него появляется мысль: «Теперь я почти наверняка достигну, это вопрос лишь еще нескольких шагов...» Даже одного шага довольно, чтобы увести вас в сторону, если вы слишком уверены. Если вы остаетесь открыты, уязвимы, если вы осознаете, что все еще можно потерять, — тогда меньше вероятность, что вы потеряете это.

Путешественникам хорошо известно, что, когда они приближаются к своей цели, у них возникает чувство крайней усталости — как раз перед целью. Они прошли тысячи миль, но еще ни разу не чувствовали себя такими усталыми. И поскольку теперь они видят свою цель, она уже почти достигнута, то спешка ни к чему; они могут присесть, они могут отдохнуть — и это очень опасная ситуация.

Внутреннее путешествие таково, что вы не можете отдыхать и ждать: дело в том, что цель — это не нечто мертвое, это не мишень, которая будет оставаться неподвижной.

Даже если вы отдыхаете у стен храма своей высшей реализации, вы можете уснуть снова. Прежние привычки — а привычки умирают тяжело! — могут поглотить вас. И вот добрый старый сон приходит под именем усталости, нашептывая вам: «Отдохни, ведь ты уже прибыл; завтра утром ты сможешь войти в храм. Не торопись сейчас...» До сих пор всегда была спешка, а вот теперь вам почти удалось это, вы можете отдохнуть, можете глубоко погрузиться в сон... и ваш сон уведет вас так далеко в сторону, что, когда вы откроете глаза, — храма уже не будет.