Оскал Фортуны-2. Под несчастливой звездой.

Проснулся он резко, словно от толчка, сразу догадавшись, что в доме кто-то есть.

— Иди сюда! — кого-то позвал негромкий мужской голос. — Здесь, кажется, почище.

— Тут так темно! — тихо вскрикнула женщина.

— Свет твоих прекрасных глаз разгонит любую тьму!

— Но это дом колдуна…, — все еще колебалась собеседница.

— Но в саду так жарко, дорогая…

— И ты не придумал ничего лучшего, как притащить меня сюда? — ядовито усмехнулась женщина.

— Что же мне еще оставалось делать, дорогая? — в голосе мужчины проскользнуло раздражение. — Кто же знал, что Караубису вздумается прийти обедать? Хорошо еще сестра нас предупредила.

— А если слуги расскажут ему про меня?

— Этого не случится, о тонконогая собака моего сердца! — пылко возразил кавалер.

"Ну, ничего себе, комплимент, — улыбнулся пересохшими губами Александр. — Он же её сукой назвал!"

— Тогда они лишатся моих подарков, которые я дарю им после каждого нашего свидания!

"Ого! Да тут серьезные отношения, " — вновь не удержался от мысленных комментариев Алекс.

— У меня и для тебя кое-что есть, — нежно проворковал мужчина. — Вот.

— Что это? — с радостным любопытством вскричала женщина. — Ой, как пахнет!

Даже в своем убежище юноша почувствовал резкий запах, чем-то напомнивший аромат духов "Анжелика Варум".

— Какая прелесть! — оценила подруга.

— Увы, лотос моей печени, я не могу дарить достойные тебя драгоценности, — тяжко вздохнул кавалер. — Твой муж будет задавать глупые вопросы. А благовония его не интересуют.

— Я тоже! — фыркнула женщина. — Последний писец дарит жене больше подарков, чем Хафрафу! Жалкое серебряное ожерелье полгода назад вот и все его внимание!

— Как?! — удивился собеседник. — Я же недавно отдал ему три дебена золотом за ткани, что перевез в Эрук!

— Он старый, бессильный скупердяй! — всхлипнула подруга. — А ведь стоит мне только намекнуть о его делишках…

— Ты хочешь, чтобы я сгинул в каменоломнях, быстроногая газель?! — фальшиво всполошился мужчина. — Все, что твой супруг берет в кладовых сепаха, увозит из Абидоса мой корабль.

"Ого! — усмехнулся Алекс. — Дядя рискует, мешая бизнес с личной жизнью".

— Значит, ты встречаешься со мной только из-за этого!? — капризно вскричала женщина. — Тогда нам лучше расстаться!

— Только не это! — насквозь фальшиво простонал любовник. — Я не смогу жить без тебя! Умру без твоих объятий.

— Постой…

— Без прекрасных глаз, сияющих подобно звездам на небосклоне…

— Я…

— Без этой чудесной, нежной кожи.

— Ах!

Слова мужчины стали неразборчивы. Подиум, за которым так неосмотрительно спрятался Алекс, вздрогнул и стал ритмично поскрипывать.

"Вот заразы, нашли место, — поморщился тот. — Лучше бы попить принесли!"

— И долго нам прятаться в этой дыре? — немного погодя поинтересовалась женщина.

— Разве здесь так плохо? — голосом объевшегося кота промурлыкал мужчина. — Ты превращаешь любую лачугу во дворец.

Собеседница довольно захихикала.

— Пива хочешь?

"Да!!!" — Александр едва сдержал рвущийся из пересохшей глотки крик.

— Сестра дала корзинку. Где же она? Ага! Здесь пиво, виноград и булочки.

В тишине раздались булькающие звуки. Юноша с трудом проглотил противную вязкую, как пластилин, слюну.

— И тебе совсем не страшно здесь, в доме колдуна? — спросила женщина с набитым ртом.

Желудок парня тихо и жалобно заурчал.

— Ни сколько! — причмокнув губами, ответил любовник. — Посмотри, сколько у меня амулетов? В каждом храме, где бываю, я обязательно покупаю талисман или прошу жрецов заново освятить старый.

— Ой, какая интересная штучка! — вскричала подруга. — Что это?

— Священный жук из храма Убиса в Оксиринхе. Это далеко на юге у самых водопадов. Пять лет назад я отвозил туда в паломничество мумию старшей сестры сепаха. За шесть дебенов серебра жрецы напитали его могучей магией, окунув в воды священного источника, бьющего из самой вершины скалы, где стоит их храм.

— Какой красивый, — еле слышно прошептала женщина.

— Такого больше нет ни у кого в Абидосе, — гордо сказал мужчина. — Брюшко сделано из голубого золота, крылышки из горного хрусталя, а лапки серебряные. С ним я не боюсь никаких злых чар. Если хочешь, могу поделиться с тобой его силой.

— Как это?

— Сейчас покажу.

— Давай, мой свирепый речной бык!

Женщина захихикала, подиум вновь заскрипел. Надеясь, что эти двое заняты сейчас только собой, Александр тихонько убрал циновку, натянул капюшон на голову и, привстав, выглянул. В каких-нибудь полутора метрах от него стоял кувшин. Теперь, когда вожделенная влага оказалась так близко, жажда стала просто невыносимой.

Любовники придавались разврату весело, азартно и с огоньком. Вот только эта ожившая Кама-Сутра Алекса совсем не интересовала. Все мысли и желания его молодого растущего организма сосредоточились в пересохшей глотке и стремились к глиняному кувшину с живительной влагой. "Пить, пить, пить", — ритмично пульсировало в воспаленном мозге юноши. От всей души надеясь, что мужчина и женщина по-настоящему увлечены процессом и не замечают ничего вокруг, Александр распластался по подиуму, молясь Асионе, чтобы все не закончилось слишком рано. Потянувшись, он цапнул кувшин за узкое холодное горлышко, и чуть приподняв, потянул к себе.

Кульминации наслаждения все трое достигли одновременно.

— Ой, — через секунду воскликнула женщина. — Ты слышал?

— Конечно, любимая, — тяжело дыша, отозвался любовник. — Это было чудесно!

— Нет, что-то стукнуло.

— Что тут может стучать? — недовольно проворчал мужчина. — Здесь никого нет!

Алекс нервно усмехнулся. Утолив жажду, он пришел в странно игривое настроение. Ему вдруг захотелось подобно эху ответить: "Нет, нет".

— Я что-то слышала! — стояла на своем подруга.

Александр нашарил рукоять кинжала: "Если найдут, надо валить обоих". Он поморщился, убивать женщину ему придется в первый раз.

Шлепая босыми ногами по глиняному полу, мужчина вышел на середину комнаты.

— Уверяю тебя, тут никого нет. Мы одни.

Словно подтверждая свои слова, он широко развел руки и обернулся кругом.

— Я боюсь, Мирагнеш.

— Выпей пива.

Алекс затаил дыхание, готовясь к прыжку, голый мужик с россыпью подвесок на безволосой груди стоял всего в трех шагах. Но черный костюм и темнота, прочно угнездившаяся в щели, где прятался юноша, вновь скрыли его от любопытных глаз. А может всему виной гутой запах перегара, источаемый кавалером?