Оскал Нейлы

— Пошла отсюда, — сказал он девушке, завязывая пояс халата и направляясь в ванную. После этого скулящего позорища ему захотелось вымыться с головой.

И он больше не собирался сидеть и ждать. Вертолет уже ждал его у порога, готовый к отлету. Он сам отправляется за Нейлой, пусть даже ему придется столкнуться со своим сыном, который уже нарек ее своей. Улыбка тронула его губы от мысли, что его сын стал так на него похож, но вместе с этим Эрик мог доставить ему кучу проблем. Встреча с ним была риском, на который он сейчас готов пойти. Слишком наскучила ему жизнь без острых ощущений.

И все же… надо было придушить этого щенка еще тогда, когда он только встал на лапы.

* * *

День рождение… это был ее тринадцатый День рождение…

— Лия, — позвал Стенли, забегая в ее комнату.

Лия спрыгнула с подоконника, проглотив стон от боли в ноге, которая еще не зажила после сегодняшней тренировки, и прихрамывая, бросилась обнимать друга, которого не видела три дня. После того, как Стенли стал лучше контролировать своего зверя, им было позволено видеться лишь раз в неделю, но сегодня было приятное и единственное исключение.

— Стенли!

— С Днем рождения, сестренка, — сказал он, прижимая ее к себе одной рукой, когда другая была за его спиной.

Почуяв под носом запах натуральной псины, Лия втянула воздух, пытаясь понять, откуда он исходит, когда рядом кто-то тявкнул, и Сенли вытащил из-за спины руку, в которой держал маленького щенка Стаффордширского терьера с красным бантом на шее.

— Я принес тебе подарок.

— О, Стенли! — закричала Лия, от восторга неуклюже подпрыгнув на месте. — Он такой хорошенький!

Маленький стаф дернул передними лапами, явно недовольный своим положением.

— Я знал, что тебе понравится.

Лия взяла в руки пушистый комочек и прижала к своей груди:

— Какой он крохотный. А сколько ему месяцев?

— Кажется, около двух.

— А мне разрешат его оставить? — взволнованно спросила она.

— Конечно, не переживай, он твой, — ответил Стенли, прижимая ее к себе и нежно проводя пальцем по щеке со свежим кровоподтеком. — Сара сама помогала мне выбирать подарок.

— Как здорово, тогда я назову его Бантик…

— Лия, ты в порядке? — Знакомый голос вывел из оцепенения.

Лия повернулась к Стену, который агрессивно вел машину, стараясь увести ее как можно скорее и дальше. Теплая рука коснулась щеки, стирая кровь, ее или чужую — Лия не имела понятия. Да и какая к черту разница?

— Да, я в порядке, — соврала она, вспоминая серые холодные глаза, которые горели обещанием, и не только мести. Кажется, она его разозлила, она обманула самого опасного хищника. Черт! Да она выстрелила в него! Пусть даже ей помог Стенли, но не он наводил на него оружие. И разве, она сама не хотела сделать то же самое с тем, кто покусился на ее свободу, и кто… заставил ее гореть от приятных ощущений, кто заставил впервые в жизни испытать такое бешеное желание, целый фейерверк чувств… и усомниться в том, чего она хочет. Всего за одну ночь! Ведь она же раньше не сомневалась, когда нужно было нажимать на курок… если только…

Она стояла в центре комнаты. Слезы текли по щекам. Руку тяжелил девятимиллиметровый браунинг. Душу разрывала боль, а уши закладывало от лая Бантика, который почти захлебывался им, выплевывая пену изо рта. И только цепь мешала ее собаке броситься на хозяйку.

— Лия, девочка моя, — сказала Сара, ходя по комнате. — Ты должна это сделать. Он болен. Если ты в него не выстрелишь, он может причинить кому-нибудь вред.

— Если он болен, то его можно вылечить… или усыпить, — холодно ответила она.

Сара выдержала паузу и ответила с не меньшей холодностью в голосе, от которой по коже пробежал озноб:

— Иногда бывают такие ситуации, когда приходится принимать жестокие решения, даже по отношению к тем, кого любишь. Тебе придется это делать в будущем, и ты должна быть готова к тому, чтобы суметь нажать на курок прежде, чем успеешь об этом пожалеть.

— Это мое очередное испытание, верно? С самого начала? Вы знали, как все случиться еще до того, как Стнли мне подарил его. Это вы заразили его бешенством!

Сара молчала, а Бантик продолжал захлебываться лаем и душить себя ошейником, прыгая на нее. Очередная слеза скатилась по щеке от того, как больно было видеть его в таком состоянии, и как тяжело было делать то, на что ее толкали.

— Когда-нибудь ты скажешь мне за это спасибо.

— За что!? — завопила она. — За тренировки, после которых мне приходится собирать себя по кусочкам? За боль, без ощущения которой я уже чувствую, что со мной что-то не так? За то, что вы хотите, чтобы я убила свою собаку? Я ненавижу вас! — и с этими словами Лия подняла пистолет, направляя на Сару. — Я устала от вас и такой жизни. Я хочу свободы.

Сара вскинула подбородок, показывая перед ней все свое достоинство:

— Я понимаю твою злость, девочка моя. Когда-то я чувствовала то же самое. И знаешь… — Сара сделала шаг в сторону и повернулась лицом к ней, — я благодарна тем людям, которые научили меня выживать в нашем мире и делать что-то на благо тех, кому я могу облегчить их участь. И только благодаря им я смогла отвоевать свою свободу.

— Мне вы не помогаете. Вы убиваете меня!

— Разве? Если б мы хотели твоей смерти, то стали бы так долго с тобой возиться? Тебе уже почти восемнадцать, и скоро ты сможешь вернуться домой. И тебе придется там, на воле, применять все то, чему ты научилась здесь. А чему ты научилась? А? Скажи мне? Научилась вот так хныкать? Жаловаться на свою жизнь? Показывать свою слабость? Или может, научилась принимать верные решения? Покажи мне — ты тряпка или ты настоящая Нейла, которой дано гораздо больше, чем другим. — Взгляд Сары стал строже, в раз изменив ее лицо и сделав острее его черты. — Если ты подняла оружие, то должна стрелять, иначе нет смысла делать лишние движения. — Сара щелкнула пальцем в сторону камеры, висевшей под потолком серой комнаты, и зазвенел замок, который держал цепь Бантика.

Краем глаза Лия заметила, как стаф сорвался с места и понесся в ее сторону, раскрывая пасть, с которой капала слюна и пена.

— Выбирай — он или ты, — сквозь стук сердца в ушах, услышала она Сару.

Бантик все приближался. Ее любимый Бантик, с которым она провела вместе столько лет. Она позволяла ему спать в ее кровати, гуляла с ним каждый день, проводила вечера и позволяла зализывать ее раны, когда возвращалась с тренировок… и что теперь?

— Стреляй, — строго отозвалась Сара, когда Бантик сделал последний прыжок, обнажая ряд зубов, за каждым из которых Лия следила, когда они только вырастали.

— Стреляй…

Одно движение рукой, нажатие на курок — всего того, что она делала каждый день, в тире, на полигоне и за пределами территории Стаи Ветхих, когда ее брали с собой на какие-нибудь задания — только в этот раз раздался жалобный писк ее любимого существа, и кровь заляпала лицо и одежду, вызывая тошноту и отвращение к себе самой…

Лия вздрогнула, когда рука Стенли потрясла ее по плечу.

— Я в порядке, — повторила она, приходя в себя. — Останови машину.