Оскал «Тигра». Немецкие танки на Курской дуге

Вблизи сарай оказался намного больше, чем выглядел издалека. Потолок был проломлен, половина постройки выгорела. Это был амбар для хранения зерна или коровник. Вдруг я услышал, как внутри него скрипнула доска. Спина моя мгновенно взмокла. Там кто-то был! Но кто?! Могли и наши разведчики забрести, ведь в таком бардаке, который здесь творился, левая рука не знала, что делает правая. Но могли быть и русские. Я повесил пистолет-пулемет за спину и достал нож. То же сделал и Херманн. Шварц остался с гранатой в руке на случай, если придется пошуметь.

Я старался двигаться как можно тише, но казалось, что мое учащенное дыхание слышно за километр по всей округе. Застыл у края стены, дождался очередной вспышки. Фффух! Взлетело вверх сразу три ракеты, и в тот же момент я заглянул в сарай через щель между досками. Черт! Там, в трех метрах от меня, копошился русский. Я успел заметить камуфляжный комбинезон советского образца и русские армейские ботинки.

При вспышках ракет он рассматривал в бинокль наши позиции, а потом делал пометки в блокноте, аккуратно подсвечивая себе маленьким фонариком. Показав ребятам один палец, я жестами объяснил, что собираюсь проникнуть в сарай через северную сторону, где есть провал в разбитой стене, и взять ивана живым. Вилли должен мне помочь, а Хуберт будет прикрывать. Шварц убрал гранату и взял у меня пистолет-пулемет. Мы с Херманном замерли в ожидании очередной вспышки, чтобы накинуться на русского и скрутить его.

Нужно было одним коротким броском преодолеть всего пару метров. Задача казалась несложной. Но все пошло не по плану.

Русский оказался опытным разведчиком и среагировал на движение моментально. Едва услышав слабый шорох, он резко вскочил с места и развернулся. Поскольку руки его были заняты записыванием разведданных, он не успел выхватить оружия, лишь выронил блокнот. Херманн оказался чуть впереди меня, и тут же получил такой удар кулаком в лоб, что мгновенно отключился. Я же не успел воспользоваться пистолетом — слишком русский оказался быстр. Он легко выбил «люгер» из моей руки, подсечкой повалил меня на землю и придавил сверху. Дальнейшие действия ивана на миг озадачили меня. Я ожидал, что он сейчас выхватит нож и прирежет, но его левая ладонь зажала мне рот, а пальцы правой руки вонзились в шею в районе сонной артерии. Мало того что я не мог пошевелиться и оказать хоть мало-мальское сопротивление, так еще и почувствовал, как поплыло перед глазами.

Голова закружилась, и мне показалось, что я проваливаюсь в бездну. Наглость русского оказалась безмерной! Застигнутый врасплох, он не собирался убить нас и поскорее удрать! Если уж так подфартило, что мы, два идиота, сами пришли к нему, то почему бы не прихватить «языка»! И надо признать, что ему вполне бы удалось утащить меня, если бы не появившийся Шварц с МП-40 наизготовку.

— Стоять! — громко заорал Хуберт, сразу оценив ситуацию.

Будучи слегка придушенным, я не видел, что произошло после грозного окрика Шварца. Херманн тоже этого не видел, потому как валялся в нокауте с отбитым лбом. А Шварц позже сумбурно объяснил, что не успел он еще и рта закрыть, как русский извернулся змеей, прыгнул на него леопардом и впечатал ему лбом в нос, как бешеный слон. Шварц с испугу нажал на спусковой крючок МП-40 и дал очередь. Пули выбили фонтанчики земли рядом с моей головой, и одна из них чирканула правое плечо Херманна.

Русский после появления Шварца, видимо, предположил, что снаружи стоит очередь из желающих помериться с ним силой немецких танкистов, и предпочел ретироваться, скрывшись в ночи. И мы должны были благодарить Бога за это.

Когда я пришел в себя, Херманн сидел на полу, одной рукой держась за лоб, а другой зажимая кровоточащее плечо. Шварц двумя ладонями прикрывал разбитый нос и бубнил какие-то ругательства.

— Спасибо, — сказал я Шварцу, а Вилли обматерил его и всех его родственников.

Снаружи раздалось рычание мотора «тигра» и треск ломаемой древесины, — услышав стрельбу, Ланге и Зигель спешили нам на помощь.

Я поднял брошенный русским разведчиком блокнот. Он был испещрен какими-то записями и схемами. Шварц поспешил прихватить себе оставленный иваном ППШ.

Рана на плече у Херманна оказалась пустяковой, просто царапина. Пока я в свете фонарика его перевязывал, он выплескивал на Хуберта такую витиеватую нецензурщину, каковой слышать мне прежде не доводилось.

— Спокойно, Вилли, спокойно, — втолковывал я ему, — все обошлось.

— Обошлось?! — шипел Херманн. — Я этой свинье еще покажу!

— Тихо, приятель, он спас нас.

— Все равно я ему это не прощу никогда, — говорил мне Вилли, делая вид, что не замечает Шварца. Тот тем временем не обращал на нас никакого внимания, пытаясь остановить текущую из ноздрей кровь. Нос его распух, увеличившись размером раза в два.

В проеме показалась голова Ланге. Он внимательно оглядел нас, посветил фонариком на залитое кровью лицо Шварца и перевязанное плечо Херманна. Потом взволнованно спросил:

— Сильно их?

— Ерунда, — отмахнулся я. — Шварцу нос расквасили, а Херманну кожу поцарапало.

— Испугали вы нас, девчонки, — облегченно выдохнул Карл.

Я вкратце рассказал ему о происшествии, и он, молча дослушав историю до конца, присвистнул:

— Вот дела!

— Ладно, времени нет удивляться. Херманн, ковыляй на свое место и соедини меня напрямую с Клогом.

Ланге тронул меня за рукав и задумчиво промямлил:

— Пауль, над нами же вся дивизия ржать будет.

— Не будет, — отстранился я.

Мы вернулись к танку, и когда Вилли соединил меня с гауптманом, я доложил ему, что нашим экипажем была обнаружена русская разведгруппа из десяти человек, пытавшаяся проникнуть в Луханино. Мы вступили с ними в неравный бой, в результате которого двое членов экипажа получили легкие ранения и трое иванов были убиты. Трупы своих русским удалось вынести, но мы захватили блокнот, в котором, вероятно, содержится ценная информация.

Внимательно выслушав мой доклад и координаты нашего танка, Клог довольно произнес:

— Я все понял, Беккерт. Сейчас вышлю к вам адъютанта, и вы ему передадите записи русских разведчиков. На всякий случай усилим ваш участок взводом гренадеров. Вы снова отличились, фельдфебель. Я горжусь вами!

ГЛАВА 11

Ланге растолкал меня на рассвете.

— Как обстановка? — шепотом спросил я, поеживаясь от утренней прохлады.

— Иваны постреливали, но активных действий не было.

— Ну, активные действия мы бы не проспали, — потянулся я, зевая во весь рот. — Давай, иди, отдохни.

— Уже наотдыхался, — ухмыльнулся Ланге, — а вот присланные Клогом грязедавы [4] после твоих россказней про десять русских разведчиков всю ночь глаз не смыкали.

Однако дважды Карла уговаривать не пришлось, спустя минуту с места механика-водителя раздавался громкий храп. Остальные члены экипажа ему вторили. Я уселся на башне и закурил.

Над полем стелился густой туман. День обещал быть теплым и солнечным. Больше всего меня мучил вопрос: почему русские не предприняли попытку выбить нас ночью? Исчерпали резервы или готовят нам особенный «подарочек»? Клог редко ошибался, неужто чутье подвело старика? Для себя я решил, что надо быть готовым ко всему. Что бы ни произошло, я должен держаться. Снова меня по сердцу полоснули воспоминания о гибели Отто. Я корил себя за собственную глупость. Так наивно попасть в ловушку и подставить друга. Мне наплевать, что он сам принял это решение. Я вынудил Отто его принять, как ни крути. Не лезь я напролом, все были бы живы.

4

Так в немецкой армии называли пехотинцев.