Осколки души. Том 1 и 2

— Стойте, ваше… — крикнула секретарь, пытаясь ухватить уже взвившегося в воздух принца, он летел в окружении молний, с явным намерением проткнуть меня копьем и пригвоздить к земле, словно букашку. Я же с удовольствием ждал, пока его непроизносимое титулованное высочество окажется рядом. У меня все было готово, осталось только активировать простенькую, на дурака, ловушку.

Но Морозов оказался быстрее. На середине полета принц напоролся на ледяную стену, копье со звоном и треском врезалось в перегородку, и принцу пришлось отскочить его, чтобы не впечататься носом. Ж-жаль. Я бы на это посмотрел, но ничего, судя по яростно вращающимся глазам нахала у нас еще будет такой шанс.

— Что здесь происходит? — голосом, из которого сочился могильный холод, спросил Морозов.

— Тренировка, — коротко бросил принц, тут же развернувшись и уходя от преподавателя. Секретарь встала, преградив дорогу экзекутору, на что тот лишь поднял бровь.

— Его императорское высочество лишь пригласил нескольких друзей провести совместное занятие, никто не пострадал, и все в полном порядке, — уверенно сказала женщина, хотя за ее спиной с трудом поднимались ученики в разорванной одежде, и они явно были не в порядке. — Ни у кого нет никаких претензий.

— Вот как? — холодно спросил Морозов. — В таком случае я жду всех участвующих в конфликте у себя в кабинете через тридцать минут. А вы, господин Лансер, отправляетесь туда прямо сейчас.

Глава 16

— Доигрался? — тихо спросил Олег, держащийся рядом, я же старательно придумывал, как выпутаться из возникшей ситуации. Нападение на преподавателя приведет только к большим последствиям. Побег? И куда, интересно? С территории академии мне все равно не выбраться, а значит, на своей шкуре придется прочувствовать хлыст палача.

— Посмотрим, что будет, — ответил я, подбадривая одноклассника. Не скажу, что мне так уж хотелось позлить местных блюстителей закона, скорее я должен был проверить их же утверждение про полное равноправие учеников. Выяснилось, что все равны, но некоторые равнее, что меня, в принципе, полностью устраивало. Только вот я предпочитал находиться сверху, а сейчас выходов как будто не оставалось. Почти.

Стоило нам дойти до пыточной, как я заметил сидящих в полном беспамятстве на коленях учеников, в которых без труда опознал троицу ранее встреченных насильников. Неудачливых, благодаря мне. Один из них был почти моей комплекции и роста, так что в голове тут же созрел простой, но достаточно коварный план.

— Как только меня подвесят на дыбу, выиграй мне несколько секунд, — сказал я, чуть оттолкнув Олега, так, чтобы он отошел в сторону. Морозов не обратил внимания на наш диалог, открывая здоровым ключом металлическую дверь с решеткой.

— Проходите, студент. Вас ждет заслуженное наказание, — строго сказал преподаватель, пропуская меня вперед. Я еще раз оглянулся на младшего Громова, и он неуверенно кивнул. Ладно, на друга надейся, а сам не плошай. Мне жизненно необходимо время для построения новой структуры на основе уже готовой иллюзии.

— Могу я поинтересоваться, в чем именно провинился? — спросил я, выигрывая время и тщательно запоминая лицо насильника. Придется поработать, у меня скулы куда уже и при этом рельефней, к тому же брови не такие густые, и вообще, я, в отличие от этого урода, писаный красавец, но сейчас мне это не на руку.

— Нападение на наследного принца — вполне достаточное основание для наказания, — коротко ответил Морозов. — Случись это не в стенах академии, а за ее пределами — тебе бы просто отрубили голову. Но и оставлять такое без ответа мы не имеем права. Раздевайся по пояс и оставь одежду у входа.

— Я ни на кого не нападал, более того — даже защититься не успел, — стягивая пиджак школьной формы, сказал я, а затем, примерившись, накинул его на лицо одной из оледеневших фигур. Несмотря на неподвижность, глаза у обращенных в замороженные статуи двигались. А значит, они все еще оставались в сознании.

— Ты оскорбил его высочество и должен понести наказание, — повторил Морозов, пройдя вдоль стены, на которой висели орудия пыток и устрашения. Пальцы его любовно прикасались к рукояткам кривых ножей, щипцов и плеток. — К тому же я не стану терпеть твое неуважение ко мне и всему преподавательскому составу. Пора ощутить последствия своих действий.

— Я делал ровно то, что должен был. И впредь собираюсь поступать так же, — сказал я, раздевшись по пояс и завесив все три стоящие на коленях скульптуры одеждой.

— Иметь гордость и свое мнение не право, а привилегия, которую еще нужно заслужить! — в холодной ярости проговорил Морозов, подтаскивая меня к дыбе. Я не сопротивлялся, но внимательно наблюдал за его руками и ждал действий Олега. Вот в руке у палача появился металлический ключ, которым он открыл замки на кандалах, и я постарался с точностью скопировать их в своей памяти. Все, теперь все зависит только от одноклассника.

Вот только по какой-то причине он не спешил помогать, более того, я не видел его перед дверью. Позади раздался свист рассекаемого воздуха — это Морозов наконец выбрал подходящий для своей задачи инструмент. Я же сжал зубы, старательно создавая слой за слоем структуру собственной кожи. Вот только при такой спешке и без должной подготовки ничего хорошего выйти не могло, пусть мой талант — это не обычная иллюзия, а воплощение структур, но против реального объекта им долго не продержаться.

— Что еще? — спросил недовольно Морозов, когда в дверь громко и требовательно постучали. — Если это один из студентов, я обещаю освободить вторую дыбу!

— Открывай, Павлик! — громыхнул знакомый голос Эрдмана.

— Какого черта? — возмущенно спросил Морозов, проходя мимо меня к двери. — Что вам понадобилось от меня сейчас, фон Вицлебен?

— Неразрешимые противоречия между этикой и практикой, — хмыкнул, увидев меня, барон. — Не хочу обсуждать это при студенте. Уверен, он вас подождет.

— И в самом деле, — холодно улыбнулся палач, выйдя из камеры и прикрыв за собой дверь.

Так, у меня всего несколько секунд! Вскрыть замки удалось только с третьей попытки — слишком тугой механизм ломал структуру отмычки до того, как удалось его победить. Хотя со стороны могло показаться, что браслеты просто открылись. Подскочив к намеченному насильнику, я поднял его на ноги и быстро закрепил его руки в кандалах. Наложил поверх его лица и спины иллюзию, а сам занял место жертвы, прикрыв лицо рубахой.

— Хорошо, но не раньше, чем они пройдут испытание на оруженосцев, — недовольно проговорил Морозов, возвращаясь в камеру спустя минуту. Теперь весь вопрос в том, удастся ли мне его разыграть и правильно передать голос.

— На чем мы остановились? — спросил я, заставив звук идти по намеченному маршруту.

— На том, что сегодня вы полностью ответите за свои прегрешения и свою гордость, — холодно улыбнулся Морозов, раскручивая оставленный на столе хлыст.

— Прошу, только не бросайте меня в терновый куст. Все что угодно, только не в терновый куст, — парадируя кролика из знаменитой сказки, крикнул я. Морозов на мгновение задумался, нахмурившись, обвел камеру взглядом, а затем, улыбнувшись в предвкушении, огрел хлыстом по спине неудавшегося насильника.