Осколки

Шок. Это самое первое чувство, которое я испытала после того, что услышала. Ни горе, ни боль, ни горечь, а именно шок. Шок из-за того, что его больше. Никогда не думала, что этот день настанет. Я всегда считала, что папа, как Китайская стена, вынесет всё и никогда не падёт. Ещё я испытала удивление, потому что человек без сердца умер из-за болезни сердца, какой-то каламбур дешёвый получился, но смеяться не хотелось, ровно, как и плакать.

– Тина, с тобой всё хорошо? – не знаю, как мне удалось устоять на ногах и не рухнуть прямо там, посреди офиса, но я твёрдо стояла на ногах, хотя на секунду мне показалось, что прямо сейчас я потеряю сознание, но нет. Я всё выдержала, жаль только, что сейчас нельзя скинуть шпильки и выпить чего-то крепкого и обжигающего.

– Со мной всё хорошо, просто лёгкое головокружение, - не сразу поняла, что заговорила по-русски, но удивлённый взгляд нашего администратора Стейси дал мне понять, что что-то не так. – Прости. Со мной всё хорошо, просто неважно себя чувствую. Наверное, давление подскочило, - дежурный ответ, который возымел свой эффект, Стейси вернулась на своё рабочее место, а я отправилась на выход из офиса.

Не знаю сколько я шла, но когда снова посмотрела вокруг себя, то поняла, что сейчас сижу на лавочке в Гайд-парке. Вначале я растерялась, тем более что со мной давно уже не происходило такого, но потом поняла, что и ситуация сейчас не совсем обычная, поэтому не стоит раньше времени паниковать, а лучше сосредоточиться на том, что происходит в данную минуту.

Папа умер, а я всё никак не могла испытать то, что должна чувствовать дочь. Я не чувствовала ничего, кроме шока и меня это пугало. Я боялась того, что рецидив может повторится, поэтому сделала то, что должна сделать в подобной ситуации.

– Алло, - доктор Элизабет Стайлз взяла трубку после второго гудка.

– Элизабет, добрый день. Это Тина.

– Добрый день, Тина, - за годы борьбы я работала со многими психологами и психотерапевтами, но из всех врачей мне удалось наладить контакт только с ней. Элизабет была интересной женщиной сорока пяти лет. Многие пациенты-мужчины характеризуют её, как сексуальную докторшу и это их первая ошибка. Да, Элизабет очень хорошо выглядит, но внешность обманчива и как только ты списываешь её со счетов, она сразу доказывает, как сильно ты ошибался. Но больше всего мне нравится в ней то, что она никогда не лезет к тебе со своими вопросами, не пытается расположить тебя к себе, а просто ждёт, когда ты сам будешь готов сделать первый шаг.

– Мы можем встретиться в ближайшее время? – это то, что в данный момент мне было необходимо, не знаю почему, но моё теперешнее состояние пугает меня, мне не нравится то, что происходит со мной, поэтому я нуждаюсь в профессиональном совете.

– Прости, дорогая, но я не могу принять тебя до нашего сеанса в четверг, - ещё одна особенность Элизабет, она никогда не принимает пациента, раньше назначенного срока, если только не возникает экстренных ситуаций, но понятия об экстренных ситуациях у неё весьма специфические. Вообще, как бы это парадоксально не звучало, доктор Стайлз считает, что ни один человек не должен зависеть от психиатра или психотерапевта, она придерживается мнения, что после полного курса лечения пациенты должны как можно меньше контактировать с раздражающими факторами, одним из которых она считает врачей своей специализации. У Элизабет очень мало пациентов, которые бы наблюдались у неё годами, и я одна из этих «счастливчиков», правда наши встречи происходят строго один раз в месяц и не больше часа. В критической ситуации она просит связываться с ней, но я никогда даже не задумывалась, что бывает после такого звонка, потому что раньше до самого звонка дело не доходило.

– Ладно, но моё дело не может терпеть до четверга.

– Хорошо, у меня есть несколько минут до следующего пациента. Скажи мне, дорогая, что случилось?

– Мой папа… - мой голос дрогнул, но я быстро взяла себя в руки. – Мой папа, умер.

– Мне жаль, дорогая.

– Хотела бы я сказать тоже самое.

– Что ты имеешь в виду?

– Я не чувствую никакой жалости, только шок от того, что его больше нет.

– Дорогая, в этом нет ничего страшного. Шок – нормальная реакция в сложившейся ситуации, но рано или поздно он пройдёт и тогда ты поймёшь, что испытываешь на самом деле.

– Ты так думаешь?

– Не могу сказать, что уверена на все сто процентов, но думаю, что всё именно так и будет.

– Ладно, хорошо. Ты меня успокоила.

– Что ты собираешься делать дальше?

– Ну, у меня большие планы. Сегодня я уволилась с работы и теперь мне нужно связаться с другой компанией, которая предлагает мне возглавить новый проект. По сути, моя работа не изменится, но теперь я сама буду вести большой проект, поэтому я в предвкушении, - это была чистая правда. Слова Элизабет меня успокоили и теперь я снова думала о том, что меня ждёт дальше. Я снова отрезала режим «старой Тины» и переключилась на своё привычное состояние, хотя была опасна близка от потери контроля.

– Нет, милая, я не это имела в виду. Когда ты летишь на похороны к отцу? – этот вопрос поставил меня в тупик.

– Я не собираюсь никуда ехать.

– Вот мы и добрались до настоящей проблемы. Ты ведь знаешь, что это неправильно?

– Ты знаешь, как он со мной поступил, поэтому у меня нет никаких причин ехать в Москву, чтобы с ним попрощаться.

– Ты в этом уверена? Ты точно знаешь, что не пожалеешь о своём решении через неделю, месяц или год?

– Я не знаю, - и это была чистая правда. Сколько бы горя и обид мы не принесли друг другу, но мы всё равно были семьёй, и я любила его. В следующую секунду мне стало немного горько от того, что меня не было рядом с папой в последние минуты его жизни. Несмотря на то, каким он был отцом или человеком, я его очень любила за то, что он просто был, за то, что много лет назад он взял меня к себе, а не выбросил на произвол судьбы. И, чтобы я о нем не думала или как бы я на него не обижалась, сейчас это все стало абсолютно не важным. Сейчас, важно лишь то, что его больше нет, а я так и не успела ему сказать, как сильно его люблю и как благодарна за все то, что он для меня когда-то сделал.

– Послушай, мы с тобой много разговаривали о твоей жизни в России и сейчас опять повторю всё то, что говорила тебе много раз, тебе нужно разобраться с тем, что ты оставила позади, иначе тебе никогда не удастся построить счастливое будущее. Избегая проблемы, ты никогда не решаешь её и твои действия никак не помогают тебе разобраться в себе или своём прошлом. Помнишь, что я тебе всегда говорю? Не беги от проблемы, посмотри ей прямо в лицо, а теперь у тебя есть шанс разобраться сразу и со всем.

– Я не думаю, что это правильно.

– Это не правда. Ты уже знаешь, что я права ведь твоя терапия так и не дала тебе стопроцентного результата, хотя ты очень старалась, но так и не смогла выполнить главное условие, - я знаю, что она права, но ничего не могу с собой поделать. Я ещё не готова встретится со своим прошлым лицом к лицу, но сейчас, судя по всему, у меня просто нет другого выбора.

– Думаю ты права. Правда я даже не знаю, когда будут похороны, - очередная отговорка, знаю, но мне нужно несколько секунд, тогда я снова стану сама собой, соберу свою силу в кулак и позвоню брату. Брат, странно так обращаться к человеку, который так жестоко поступил со мной, но теперь он моя единственная семья и мне нужно набраться сил и терпения, чтобы позвонить ему. – Ладно, спасибо тебе за хороший совет, но теперь свои проблемы я должна решить сама. Кстати, как мне отблагодарить тебе за твою помощь?

– Всё очень просто, милая, буду благодарна, если ты мне пришлёшь чек по стандартному тарифу, - я сделала себе пометку, что нужно перевести деньги Элизабет, а затем распрощалась с ней и взяла минутную паузу, чтобы собраться с мыслями и набрать знакомый номер. Очень надеюсь, что брат не сменил его, потому что мне очень не хотелось бы звонить его помощнику. Есть вещи, которые мне нужно обсудить с Максимом и мне бы очень не хотелось впутывать в них посторонних людей, поэтому я молча вздохнула и набрала знакомый номер.

Когда на мой звонок не ответили, я решила, что это знак и спрятала телефон обратно в сумку, но потом быстро достала его вновь, ругая себя, при этом, за трусость. Набирать номер брата повторно не хотелось. В памяти всё ещё свежа ссора, которая случилась между нами незадолго до моего отъезда. Она полностью нас разрушила, а ведь раньше мы были очень близки, несмотря на разницу в возрасте в пятнадцать лет. Брат был для меня всем. Он заменял мне вечно занятого отца и мать, которую я видела последний раз в пятилетнем возрасте. Я очень гордилась им и старалась изо всех сил сделать все, чтобы он гордился мной. Брат был для меня примером, опорой и просто другом, который мог выслушать даже самую глупую историю и дать совет, в котором я так нуждалась. С ним я делилась своими «страшными тайнами» и знала, что он никогда меня не предаст, но как же горько я ошибалась. Он показал мне, что семья не всегда бывает превыше всего.