Осколки

Широкая (для единственного жителя комнаты) кровать уже была заправлена двуспальным комплектом цвета морской волны без узоров. Край одеяла был заботливо одернут, приглашая посетителей ко сну. Но Тиль с этим не спешила.

Нильсон занес чемодан Линды, затем бросил свою сумку в шкаф, сел на край кровати, существенно продавив матрац и выдохнул.

— Добрались. Наконец- то, — произнес он и лег.

Тиль осторожно села с ним рядом, погладила его по ноге, Брайер в ответ взял ее за руку.

— Будешь отдыхать? — спросил он с надеждой.

— Хотелось бы, — глаза медленно закрывались, но Тиль боялась позволить себе заснуть. Она понимала, что когда кошмары вернутся, ее крики потревожат не только Нильсона, — интересно, стены звуконепроницаемые?

— В комнате подростка — любителя тяжелого рока? — усмехнулся Брайер, — хотелось бы, но сомневаюсь.

— Тогда мне страшно ложиться спать.

— Попробуй, мы в новых условиях как- никак. Может это поможет.

— А если нет? — Тиль заглянула в его глаза, но в них не было тревоги. Как она и ожидала. Это немного помогло, помогало всю дорогу.

— Значит объяснишь все тетке, думаю, она поймет, — спокойно отвечал он.

— Я и так нагрянула как…

— Давай, скажи, — Нильсон широко улыбнулся и готов был засмеяться.

— Заткнись, — шутливо отмахнулась Тиль.

— Говори. Как ты там нагрянула?

— Как снег на голову! Доволен?! — он снова заставил ее рассмеяться. Вот бы это мгновение сейчас замерло. Во льду, раз уж ситуация располагает.

— Семья для того и нужна, чтобы поддерживать в трудную минуту. И нет ничего такого в том, чтобы слегка приоткрыть завесу твоих проблем. Все вываливать, конечно, не стоит, — Нильсон встал с кровати, закрыл дверь, повесил в шкаф куртку, снял футболку и остался в одних джинсах, а затем снова упал на матрас.

— Надеюсь, что ты прав, — Тиль приступила к распаковыванию своего чемодана.

Пустующий компьютерный стол оказался занят ее личным ноутбуком, а также скромной походной косметичкой. Немногочисленная одежда легко уместилась на двух полках небольшого платяного шкафа, плащ она повесила рядом с курткой Нильсона, сходила в ванную умыться, нанесла крем для кожи на лицо в надежде убрать растущие под глазами синяки от бессонницы. Штаны от пижамы безнадежно спадали, как не затягивай шнурок, а сорочка висела. Что ж, возможно, домашняя кухня тети поможет с этим справиться. Тиль сняла заколку, распустила волосы, расчесалась, положив заколку на угол раковины, начала чистить зубы.

Закончив с вечерним туалетом, она вернулась в комнату. Нильсон уже лежал по пояс укрытый одеялом, в ногах у него стоял ноутбук, мужчина что- то смотрел, поедая орешки, взятые из самолета.

— Взял твой ноутбук, ничего? — спросил он.

— Ничего. Что смотришь?

— Парень на практике сравнивает два пулемета, один штатный, который у нас на вооружении и один новый, который недавно выпустили. Пока, говорит, различий особо никаких, — он повернул ноутбук экраном в сторону Тиль, там мужчина в синем камуфляже в такого же цвета маске лежа стрелял из ручного пулемета, разнося одетую в серый мишень.

От этого видео ей сделалось неприятно, она никак не могла это объяснить адекватно, а потому решила не озвучивать свою реакцию и просто кивнула.

— Тебе такое неинтересно, знаю. Просто поделился, — Брайер продолжил просмотр.

Тем временем Линда забралась в кровать. Подушка была очень мягкой, а наволочка пахла свежестью кондиционера, ее почти сразу потянуло в сон, но девушка тут же поборола этот порыв. Она снова встала, задернула шторы, выключила свет. Окружающую тьму рассекало только синее свечение экрана ноутбука. Она легла на спину, раздумывая о том, какие еще меры можно принять для собственной безопасности и безопасности остальных. И в то же время понимала — а что вообще можно сделать? Во сне она пока не бродила, но все может случиться впервые. На этот случай дверь заперта и окно.

— Ты будешь ложиться? — спросила она у Нильсона.

— Пока нет, досмотрю видео. Ну и тебя покараулю немного. Ложись, вижу, устала.

— Да, немного, — согласилась Линда, — но я боюсь того, что случится. Боюсь снова оказаться в том кошмаре.

— Знаешь, в детстве, когда мне снились кошмары, меня всегда парализовало. Допустим, гонится за мной огромный бешеный пес, и я сначала бегу со всех ног, а потом ноги, руки и все тело перестают слушаться. Я очень долго боялся засыпать, но не от того, что снова придет пес, а от того, что ничего не смогу с этим сделать. И в какой- то момент я понял, что раз это сон, на него можно повлиять. И с тех пор, когда приходил пес, я сначала бежал, а когда наступал паралич, мне усилием воли удавалось прогнать его. В такой момент я выступал против собаки. Не всегда побеждал, — Нильсон пожал плечами, — но всегда боролся. Попробуй и ты.

— Хорошо, — Тиль ответила уверенно, но на самом деле такой уверенности не ощущала, она боялась прихода ее собственного кошмара. Но в то же время вечно бегать нельзя, нужно дать отпор. Хотя бы попробовать…

Она закрыла глаза и поначалу не засыпала, нарочно держа себя на поверхности сознания, но затем усталость взяла верх, и Тиль не заметила, как провалилась.

Ей снились одинокие застенки больницы, тишина, пустота палаты. И множественные гулкие шаги за дверью. Она лежала в кровати, не в силах пошевелиться, пристегнутая тугими кожаными ремнями, ритм шагов рос, они то приближались, то удалялись и каждый раз, когда ей казалось, что кто- то вот- вот зайдет, невидимый гость уходил прочь.

И так раз от раза, проходили секунды, минуты, часы, она лежала накрепко обездвиженная и старалась понять, что происходит, где она. Но едва ли белый потрескавшийся потолок мог ей ответить. Чем сильнее и дольше она вглядывалась в старый бетон, тем больше трещин на нем становилось, они росли и росли, и в какой- то момент Линда подумала, что потолок обрушится на нее.

Она попыталась высвободиться, но напрасно. И снова за дверью раздались шаги, кто- то приближался к палате, затем дверная ручка стала опускаться с чудовищным скрипом, но дверь не открылась. Ручка опустилась снова. Тот, кто за дверью вновь попытался зайти, но был не в силах ее открыть. Ручка задергалась агрессивнее. Кто- то с другой стороны застучал. Удары становились все громче и громче, ручка ходила ходуном и, казалось, оторвется.

Стук сначала был громким и частым, затем прервался на несколько мгновений. Линда похолодела, но в душе теплилась надежда — ушел. После чего раздалось два сильных гулких удара, а после — тишина. Сердце девушки забилось сильнее, на лбу выступил пот. Она запаниковала, постаралась избавиться от ремней, призвала холод, но кожа не замерзала, металл цепей даже не покрывался инеем.

В дверь снова постучали. В этот раз Линда закричала. Дверь открылась, открывая ее взору черную пустоту, начавшую расти и приближаться к ней, а вскоре она обрела форму. Тот самый силуэт из кошмаров протянул к ней руки, плотно схватил за голову, с силой надавил на виски.

— Они твои враги, Линда! — в приказном тоне произнес мужской голос, — убей их, Линда! Убей их всех! Линда! Линда! Линда…

Девушка закричала громче, вырываясь из хватки и пытаясь разорвать цепи. Напрасно.

— Линда! — раздался голос Нильсона, а девушка рывком вернулась в реальность. Не сразу проявились очертания комнаты.

— Черт возьми! — вскрикнула она, резко вскакивая с кровати, подбегая к двери и проворачивая защелку замка.

В коридоре горел тусклый свет. Не помня себя и почти не различая дороги Линда ввалилась в ванную, открыла на полную холодную воду и подставила лицо под поток.