Основатель
Шрифт:
Он впал в отчаяние. Его могли оставить здесь навсегда — Халифи были вполне способны на такое изощренное издевательство. Допросы закончились. Он выдал им всю полезную информацию, которую мог узнать за долгие годы, но ничего не знал о том, что они на самом деле хотели знать:
«проектные коды», «коды доступа» или что такое «английский гамбит».
Даже во сне его преследовали их голоса, особенно голос Ибрагима, и он не мог сказать больше того, что уже сказал в допросной.
Почти все время бодрствования он гадал, где может быть Аделаида, и молился.
Увидит ли он ее снова? Узнает ли она когда-нибудь о его чувствах?
И поэтому он метался по камере часами, пытаясь придумать способ выбраться.
Но все так и шло. Солнце вставало и садилось, вставало и садилось снова.
Но однажды, когда солнце уже ушло, а поднос с едой еще не появился, в коридоре вдруг раздались легкие шаги. Кто-то остановился возле камеры, а потом щелкнули, отходя, засовы.
Дверь отворилась. Тонкая фигура в чадре, леггинсах и черных тапочках бросила ему белую накидку.
— Надень это и следуй за мной. Не медли, если хочешь спасти Аделаиду.
Секунду или две Тоуб смотрел, не в силах понять. Эта женщина была Халифи. Акцент ни с чем не спутаешь. Тоуб набросил накидку и вышел из камеры. Кто же она такая?
Они двинулись по длинному коридору, покрытому таким же настилом, как и камера Тоуба, только маркированным красными линиями. В коридор выходили двери камер, во многих были обитатели.
Женщина открыла какую-то дверь, и они оказались в квадратном колодце, где поднимались вверх ступени из сырого бетонита.
Тоуб поднялся вслед за женщиной на три этажа, и другая дверь вывела их наружу.
Женщина подвела его к люку, ведущему в желоб на черепичной крыше. Оттуда вливался теплый свет раннего вечера и вместе с ним запах джунглей и горячий, влажный воздух.
Здание, на крышу которого они выбрались, было построено длинным и низким прямоугольником. Короткая перемычка соединяла его с более массивным центральным куполом. От него взлетали по краям четыре изящные башни, одетые зеленой плиткой, украшенные тонким орнаментом голубых и коричневых тонов.
Дворец Халифи.
В нескольких сотнях метров стеной стояли джунгли чужой планеты. Огромные деревья величиной с небоскреб тянулись вверх вдоль всего периметра вырубки, скрытые завесой пыли, поднятой ярко-оранжевыми машинами.
За полями, вплотную к лесу, виднелись проволочные заграждения со сторожевыми вышками.
Да, Новый Мир, без сомнения…
Тоуб загляделся на громадные деревья. Самый древний гигант из земных секвой мог бы на таком дереве быть веткой.
— Скорее!
Женщина нетерпеливо показала дальше. Схватив Тоуба за руку, она потащила его по крыше к дверце в стене центрального здания.
Здесь коридоры были шире, с розовыми потолками и с орнаментом на полу. Господствовали ярко-зеленый, красный и желтый цвета. Они быстро проскользнули вдоль коридора, сквозь череду комнат, где были разбросаны вещи, и остановились в тесной затемненной комнате, наполовину забитой
картонными и пенопластовыми упаковочными коробками.Женщина закрыла дверь, включила нуль-зонный генератор и откинула чадру.
Это была принцесса Лейла. У Тоуба голова пошла кругом.
— Принцесса… — начал он.
— Тоуб.
Не в силах сдержаться, Тоуб крепко ее обнял. Ей стало неловко, но она не сразу оттолкнула его на расстояние вытянутой руки.
— Нам много нужно сделать, Тоуб, — тебе и мне. Ты готов к этому?
— Где она?
— Рас Ордер держит ее в своих апартаментах. Она в угловой комнате, не так далеко отсюда.
— Она как?
— Насколько я знаю, с ней все хорошо. Рас Ордер не такой, как его братья.
— Лучше для него, если это правда, — стиснув зубы, ответил Тоуб.
— Ладно, слушай меня…
— Как мы туда к ней доберемся?
— У меня есть код пропуска, и мы пройдем. А внутри мы притворимся местными.
— А я за кого сойду?
— Ты будешь там как раб, евнух. Их по всему гарему дюжины ходят.
— Мать его так! Лейла не ответила.
— А что потом? — спросил он, помолчав.
— Выйдем из дворца и отправимся на берег. Там все серьезно переменилось за последнее время.
— В какую сторону?
— Там высадили оставшихся пассажиров. Теперь там небольшие города. Занимаются земледелием, заводят фермы — как моя семья здесь.
— Но что случилось? Как их сюда пустили? Ведь Халифи хотели держать всех на корабле пленниками?
— Это большой секрет, но я знаю, что мой двоюродный прадед проиграл там битву. Его выбросили. Я видела, как все это завершилось. Они приехали все сразу, в суматохе охранников, приказов, машин. Я смотрела из окна верхнего гарема.
— Так кто же победил? Кресла? Не понимаю, мы же были наголову разбиты. Казока повесили, знаешь? Мы видели, прямо там, на месте…
Его голос прервался. При попытке что-нибудь вспомнить начинала отчаянно болеть голова.
— Я не знаю, кто победил, и не думаю, что Ибрагим в ближайшее время кому-нибудь скажет. Они совещаются целыми днями.
— И ты говоришь, что мы можем добраться до побережья?
— Да. Придется, правда, угнать машину, но это будет несложно. Главное — не задеть сигнализацию.
— И что, Аделаида жива?
— Да, жива и невредима. Рас Ордер все-таки сохранил в себе немного благородства.
Глава 40
Принц Рас Ордер ненавидел здешние джунгли и, хуже того, необходимость идти по ним пешком. После первого километра он истекал потом.
Он никогда не был атлетом и поэтому быстро уставал, а тут из-за тяжелого груза снаряжения был уже на грани изнеможения. Ему приходилось напрягать все силы, чтобы не отставать от других — Тарика, его двоюродного брата Ревилка, Йохана Смитса и Кирка Сприка с охранниками. У всех было оружие. Винтовки — у принцев, у охранников — дробовики и строгий приказ не открывать огонь без команды. Эту дичь принцы хотели завалить сами.