Основной инстинкт

— Нет, не физическую. Она начала преследовать меня. Она крутилась повсюду с моими фотографиями. Она подстригла волосы. Она копировала мой стиль в одежде. Она следила за мной. Лайза какая-то… Да-да, её звали Лайза Оберман. — Она погрузилась в воспоминания. — Это было ужасно и отвратительно.

Ник погладил Кэтрин по голове, словно успокаивал ребёнка, которому приснился кошмарный сон.

— Я и подумать не мог, что ты когда-нибудь исповедуешься, — нежно произнёс он.

Она посмотрела ему в глаза:

— Я ни разу этого и не делала. До сегодняшнего дня.

Когда Ник проснулся, в окна вовсю пробивался дневной свет. Он, казалось, был один, если не считать имени «Лайза Оберман», настойчиво, как муха, бьющаяся о закрытое окно, крутившегося у него в голове. Он перекатился по кровати и попытался на ощупь отыскать не столике записку от Кэтрин с сообщением о том, что она вернулась в город. Но записки не было.

Он замер и прислушался. В доме стояла абсолютная тишина, если не принимать во внимание доносившийся снаружи бесконечный шум океанских волн, разбивавшихся о берег.

Ник встал, напялил на себя штаны и рубашку и отправился на поиски Кэтрин. В доме её не было. Не было её и на обычном месте на веранде, где она, как правило, дежурила, не спуская с волн своих глаз. «Лотус» был припаркован на стоянке перед домом, следовательно, она должна быть где-то неподалёку.

Он спустился по каменистой тропинке вниз, на пляж, но нашёл его пустынным. Тогда он заглянул в стоявший в нескольких шагах от береговой линии небольшой пляжный домик, служивший кабинкой для переодевания. Но и здесь не было никаких признаков её присутствия. Но Ник был уверен, что в конце концов Кэтрин неожиданно появится.

Он вздохнул и, повернувшись лицом к солнцу, уставился на морские волны, черпая из них удовольствие и расслабление.

Вдруг сзади на него обрушился сильный удар.

Реакция Ника последовала незамедлительно: он перебросил нападавшего через плечо и с силой швырнул незнакомца на пляжный песок. Затем тут же бросился на землю сам и упёрся коленом в глотку своего противника.

— Ник! — завопила Кэтрин, — остановись! — Она лежала, растянувшись под его весом на песке, и хохотала, хотя глаза её в то же время были наполнены ужасом.

Ник тяжело выдохнул воздух из лёгких. Его немного успокоило, что он стал жертвой всего лишь её грубой и идиотской шутки, а не нападения врага.

— Герой! — кричала она со смехом. — Да ты, похоже, сдрейфил!

Он не мог признаться даже самому себе, что в её словах была правда.

— Всё в игры играешься?! Может, хватит?

Она покачала головой, подняв при этом в воздух тучу песка.

— Больше никаких игр. Игры закончены. Слезь с меня и помоги мне подняться.

Ник встал сам, помог сделать то же самое и ей, и принялся стряхивать песок с её голубых джинсов. Кэтрин встряхнула волосами точно также, как это делают собаки, избавляясь от воды в своей шерсти.

Через некоторое время они пошли с пляжа, направляясь в сторону её дома. Внезапно она остановилась и нырнула в одно из тростниковых кресел, стоявших рядом с пляжным домиком.

— Больше никаких игр, — серьёзно произнесла она. — Обещаю тебе.

— Обещаешь? Тогда расскажи мне о Нилсене.

Её глаза весело засверкали:

— Я бы тебе рассказала, но ты ведь сам знаешь, что не поверишь мне.

— Так рассказывай всё поправдивей.

Кэтрин пожала плечами:

— Впервые я наткнулась на его имя в статьях «Кроникл» о тебе. После связалась с ним, и мы заключили сделку. Пятьдесят тысяч долларов наличными, он настаивал на этом, — и взамен них я получаю твоё личное дело. Все твои полицейские записи, полный твой психологический портрет. Абсолютно все. Всю твою работу.

— Она рассказывала это сухой прозой, в которой не нашлось бы места фантазии.

Его лицо напряглось:

— Когда это было?

— За три месяца до того, как я впервые увидела тебя.

— Но почему?

— Я узнала о тебе из газет. Всё, что я прочитала о том выстреле, меня сильно заинтриговало. И я решила написать книгу о детективе. Написать о детективе типа тебя — детективе, каких не так уж мало.

— Я бы сказал, что, похоже, ты решила написать книгу именно обо мне.

— И мне захотелось побольше узнать о характере моего героя, — горячо продолжала она. — Вот и всё.

— Ты заплатила пятьдесят тысяч долларов за то, чтобы лучше узнать характер героя будущей книги? — непонимающе переспросил Ник.

Кэтрин была непреклонна. Ранимость предыдущей ночи вновь была отодвинута на задний план и заслонена её обычной самоуверенностью.

— Я бы и больше заплатила, так мне хотелось узнать о тебе как можно больше. А потом ты появился здесь сам… когда убили Джонни. И это предоставило мне возможность получше узнать своего героя.

— А что ты скажешь о нашей ночи? — взорвался Ник. — Что ты скажешь о нашей прошлойночи? Это тоже было лишь исследование?! Может, всё происходившее между нами было только частью твоего интереса к герою книги?

Она долгое время всматривалась в его лицо, затем отвернулась.

— Выть может… Да, кажется, что мой интерес к книге и её герою потихоньку остывает. Похоже, мне больше по душе герой, существующий в действительности.

— Это правда?

— Ты не веришь мне?

— Не знаю, — ответил Ник.

— Что ж, я докажу тебе.

Она обхватила его руками и медленно поцеловала. Жар поцелуя так и мерцал на её губах. Ник почувствовал, как по всему его телу пробежала неожиданная волна страсти, и он, крепко обняв её, вернул поцелуй.

Когда в пляжном домике принялся звонить телефон, Кэтрин было попыталась оторваться от него, ко Ник удержал её.

— Пускай себе звонит, — прошептал он.

Кэтрин всё-таки вырвалась из его объятий и, подбежав к телефону, лишь мгновение слушала говорившего» после чего передала трубку Нику.