Основной закон

Он уже почти вышел на шоссе, как навстречу ему попался полицейский уазик. Шофер тормознул, с переднего сиденья соскочил молоденький пацан. Было видно, что форму он носит от силы первый год.

– Предъявите ваши документы!

– У меня нет с собой документов, – ровно ответил Валерик и попытался пройти дальше.

– Вы задержаны для выяснения личности! – выкрикнул пацанчик, пытаясь загородить дорогу непонятному и очень подозрительному парню.

– Уйди с дороги, – все так же ровно, без интонаций, сказал Валерик и сделал шаг в сторону.

– Лечь на землю, руки за голову, – завопил молодой, выхватывая табельный "ПМ". А в следующую секунду сложился и лег около машины.

– Через четверть часа очнется, – сказал парень шоферу. Поправил лямки рюкзака и зашагал дальше.

Через пятнадцать минут:

Пошатываясь, младший лейтенант полиции поднялся с земли. В ушах у него звенело. Он подобрал пистолет, вернул его в кобуру, отряхнул форму и только потом сообразил глянуть на шофера. Тот спокойно сидел на своем месте, открыв водительскую дверку, и курил. Увидев лейтенанта, он хмыкнул как бы про себя:

– Смотри-ка, не наврал.

Он еще раз глубоко затянулся и щелчком отбросил сигарету.

– Ну что, едем дальше?

– А-а-а… А тот? Ты почему его не задержал?

– А тот ушел. Ты ориентировку сегодня слышал?

– Нет.

– Оно и видно. Иначе бы таких вопросов не задавал. Ты глаза того парня видел?

– А зачем?

– То-то и оно. А я вот видел. И знаешь, что я тебе скажу? Я такие глаза видел у парней, когда в командировку в Чечню ездил. Пустые у него глаза, мертвые. Такие бывают, когда у человека душа дотла выгорает.

– И что? – хорохорился молодой.

– Нас сюда зачем послали?

– Ну-у-у… были слышны звуки стрельбы из автоматического оружия.

– И что? У парня был с собой автомат?

– Нет.

– И места, куда его можно было бы спрятать не было?

– Не было.

– А теперь поработай хоть немного головой. Вот прикинь: парень с глазами убийцы идет из района, где слышали частую стрельбу из автоматов. Идет один и без оружия. А в той стороне – тишина, ни одного выстрела.

– Ну и что? – непонимающе хлопал глазами молодой.

– А то, что положил бы он нас с тобой обоих, и не чихнул. А так лишь тебя на несколько минут вырубил. Садись давай, поехали дальше. Что-то у меня предчувствия нехорошие.

Эпилог

Смешливый водила честно дожидался Валерика в километре от своротки.

– Ого, прибарахлился, – начал он было, но, взглянув на пассажира, прикусил язык. Молча довез его до нужного адреса и рванул прочь так, словно за ним черти гнались.

Валерик поднялся на крыльцо и дернул ручку двери офиса. Она открылась. Собственно, этого следовало ожидать. Он вошел внутрь. Ему нужно было лишь забрать несколько вещей. Ну и деньги, если их никто не реквизировал раньше.

Обстановка офиса раздражала, мешала, будила эмоции, наталкивала на ненужные воспоминания. Валерик быстро прошел через холл, открыл дверь своего кабинета-спальни и остановился. На диване, откинув в сторону смятую постель, сидел подполковник Усольцев собственной персоной и листал тетрадь. Тетрадка была чересчур знакома. Это был его "лабораторный журнал", записи, которые Валерик вел почти что с самого первого дня. Журнал оставался в запертом сейфе, ключи от сейфа оставались в бандитской квартире…

Подполковник поднял голову, глянул на вошедшего и, закрыв тетрадь, спрятал ее во внутренний карман пиджака. Парень, который вошел сейчас в комнату, ничуть не походил на того, с кем ему доводилось беседовать прежде. Тот, давний, хоть и неглупый, хоть и обладающий странным и непонятным, а потому пугающим даром, все же был, по сути, ребенком. Его можно было, пусть и не очень легко, но обмануть, переключить в разговоре на другую тему, исподволь направлять его мысли, наталкивать на нужные "правильные" выводы. Сейчас же перед им стоял… нет, пока еще не зверь, но – молодой и очень злой волчок. Что-то случилось за этот день, между утренним кофе и этой встречей на закате. Но что? Где он был все это время? Откуда у парня такие пустые и обманчиво равнодушные глаза? Удастся ли сейчас пацана уговорить? Утром бы удалось, в этом Усольцев был уверен. А сейчас? Не факт, совсем не факт. Но что тут раздумывать, надо действовать.

– Здравствуйте, Валерий Григорьевич, – произнес он максимально дружелюбно. – А я, как видите, вас жду.

– Верните.

Валерик произнес это ровным, безжизненным голосом и протянул руку.

– О чем это вы? – сыграл непонимание подполковник.

– Не притворяйтесь, не играйте в идиота.

Усольцев внутренне поморщился: театральное искусство не сработало. Досадно. Придется действовать прямее, грубее.

– Это вам не принадлежит.

– Верно, не принадлежит. Это принадлежит государству.

– А что государство сделало, чтобы это получить?

– Прислало меня, например.

– Этого слишком мало. Верните, или я заберу силой.

Подполковник нахмурился.

– Давайте сперва поговорим.

– Сперва – тетрадь. Положите ее на стол.

Усольцев сунул руку за пазуху.

– Медленно! – приказал Валерик. – И не перепутайте с пистолетом. Я все равно успею раньше.

Подполковник вынул руку из-под полы пиджака, продемонстрировал пустую ладонь, затем демонстративно положил обе руки на колени.

– Видите, я делаю все, что вы говорите.

– Пока вы еще ничего не сделали. – сухо сказал Валерик.

Потянулась пауза.

– Ах, да – спохватился парень. На миг он сосредоточился, а затем в карманах подполковника что-то пискнуло, треснуло, и по комнате явственно потянуло горелой пластмассой.

– Это чтобы ваши, – он дернул головой в сторону улицы, – не подслушивали.

Усольцев поморщился.

– К чему все это?

– К тому, что вашей конторе нельзя доверять, я в этом уже не раз убедился.

– Вы не правы, – Валерий Григорьевич, – мягко произнес подполковник.

– Я не собираюсь с вами спорить. Верните тетрадь, и я ухожу.

– Вы не сможете уйти.

– И кто же мне помешает? Ваши дуболомы, которые вроде как незаметно толпились за стеной в соседней комнате? Так они уже в отключке. В ближайший час на них не рассчитывайте. Тетрадь!

Валерик снова протянул руку.

– Не усугубляйте свое положение, Валерий Григорьевич. Вы сегодня убили нескольких человек, вам предстоит уголовное разбирательство и суд. Но мы…