Основы психогеронтологии. Учебно-методическое пособие

Другой (более конструктивный, по Г. Шихи) путь – осознание перехода к середине жизни. Осознание происходит в четырех измерениях: во внутриличностном (самоощущение по отношению к другим), в межличностном (чувство опасности и безопасности), во временном и в физическом.

F. Lang и J. Heckhausen (2001) рассматривают жизненный путь человека и, в частности, старение с позиций воспринимаемого контроля и его связи с субъективным благополучием (СБ) в течение жизни. По мнению авторов, можно сказать, что высокий уровень контроля над развитием является эффективным в ранней и средней взрослости, когда человек обладает реальными ресурсами для такого контроля. В период поздней взрослости более конструктивной представляется стратегия адаптации к требованиям ситуации, исходя из актуальных ресурсов и возможностей человека.

Таким образом, данная модель предлагает рассматривать процесс старения как приспособление к изменившейся ситуации, что отвергает идею о том, что период поздней взрослости не является исключительно периодом потерь. Недостатком данной концепции, на наш взгляд, является также то, что она игнорирует наличие новообразований в данный период и проецирует модели взрослого человека на человека пожилого.

Следующая модель, модель совладания, была предложена учеными J. Brandtstaedter, D. Ventura и W. Greve (1993). В ее основу были положены процессы ассимиляции и аккомодации. Идея данной модели заключалась в том, что для сохранения личностной идентичности и позитивной самооценки в период поздней взрослости необходимо переоценить приоритеты и поставить перед собой более достижимые цели. Эта модель имеет в своей основе положения, схожие с положениями предыдущей модели. Основным ее недостатком можно считать то, что она предлагает человеку развиваться не за счет личностного ресурса, а за счет занижения требований к себе и тем самым за счет психологического признания своей некомпетентности как личности.

Кроме приведенных выше, можно выделить несколько моделей успешного старения. Среди основных выступает модель селективной оптимизации и компенсации П. Балтеса (1993). Эта модель включает в себя три интерактивных элемента. Первый элемент – селективность – подразумевает спад во всех основных сферах, хотя может также включать в себя новые или переструктурированные сферы и жизненные цели. Второй элемент – оптимизация – заключается в том, что люди склонны участвовать в таких типах деятельности, которые укрепляют их основные ресурсы и улучшают качество жизни. И, наконец, третий элемент – компенсация – включается тогда, когда отдельные поведенческие возможности утрачены или ограничены. Данный подход подчеркивает пластичность человека и разнообразие используемых стратегий.

С позиций перспективы жизненного пути динамика изменений в период поздней взрослости может быть описана как время приобретений и потерь [Baltes, 1987; Eichorn et al., 1981]. В этом случае успешное развитие должно включать в себя процесс выбора в равной мере, как и адаптационные стратегии для оптимизации результата. Зачастую компенсационные механизмы не вступают в действие в период поздней взрослости, если в этом нет актуальной необходимости. В большей мере компенсации в период поздней взрослости, происходящие при физических ограничениях или хронических заболеваниях, вынуждают человека искать ресурсы для компенсации такого рода потерь.

Таким образом, данная модель, с одной стороны, учитывает биологические процессы инволюционного характера, с другой – делает акцент также и на ресурсных возможностях данного периода.

Другую модель представляет собой социоэмоциональная селективная теория [ССТ; Carstensen, Isaakovitz, 1995]. Согласно этой теории, изменения в частных социоэмоциональных целях, отчасти за счет эмоциональной регуляции, приводят к изменениям в силе социальных мотивов, которые в свою очередь реорганизуют паттерны социального взаимодействия [Carstensen, 1995; Carstensen, Charles, 1998]. Таким образом, когда человек стареет, потребность в поиске информации и в сохранении Я-концепции ограничивается; соответственно течение времени и увеличение числа ограничений и оставшегося времени становится побуждающей силой для поиска социальных контактов с большим потенциалом эмоциональной поддержки.

Следовательно, данная теория рассматривает старение как период формирования новых паттернов поведения, для которых характерен анализ ситуации с позиций ее качественных характеристик.

Отдельное направление исследований ставит акцент на когнитивном аспекте теорий старения [Kuypers, Bengtson, 1973; Rodin, Langer, 1980; Levy, 1996]. Согласно этим теориям, люди склонны постепенно включать стереотипные представления о пожилом человеке в систему представлений о себе – эффект ассимиляции.

Социоэмоциональная селективная теория вкупе с моделью селективной оптимизации и компенсации раскрывают различные стороны развития, не противореча друг другу. Рассматриваемые вместе, они представляют собой позитивный взгляд на старение, в противоположность более пессимистичным теориям.

Сравнительно новой и актуальной парадигмой развития в период поздней взрослости и в пожилом возрасте является теория геротрансцендентности (gerotranscendence) [Tornstam, 1994], представляющая старение как своеобразный уникальный период, принципиально отличающийся от периода взрослости.

В рамках данного подхода геротрансцендентность рассматривается как финальная стадия в естественном процессе перехода к зрелости и мудрости – стадия, предполагающая создание реальности иной, нежели была в средней взрослости, которую геронтологи и профессионалы зачастую проецируют на пожилой возраст.

Теория геротрансцендентности исходит из того, что в течение жизни уровень трансцендентности возрастает.

Характеристики геротрансцендентности рассматриваются этой теорией на трех уровнях: на космическом, или философском; на уровне Я; на уровне социальных и личных отношений.

На каждом из этих уровней наблюдаются определенные изменения.

На космическом, или философском, уровне:

• изменение описания таких категорий, как время и пространство;

• усиление ощущения связи с прошлыми поколениями;

• формирование нового понимания жизни и смерти, включая исчезновение страха смерти;

• принятие загадочности как одной из составляющих жизни.

На уровне Я:

• конфронтация Я;

• поиск и конфронтация скрытых аспектов Я, как хороших, так и плохих;

• снижение эгоцентрированности;

• развитие телесной трансцендентности;

• забота о теле, не переходящая в навязчивую идею;

• целостность Эго.

На уровне социальных и личных отношений:

• изменение значения взаимоотношений;

• более выборочный характер отношений;

• меньшая заинтересованность в поверхностных отношениях;

• новое понимание различий между Я и социальной ролью;

• современный аскетизм;

• понимание бренности богатства и свобода от аскетизма;

• трансцендентность по отношению к дуализму «хорошее – плохое»;

• понимание того, как трудно развести хорошее и плохое;

• попытка воздерживаться от оценочных суждений и советов.

Сегодня теория геротрансцендентности, пожалуй, наиболее полно раскрывает особенности дивергентного типа старения, сочетая в себе различные уровни изменений, возникающих в период геронто генеза.