Особенная для меня
Шрифт:
– Проветрится, – буркнула я.
– Простудишься, – припечатал мужчина и увлёк меня обратно. – Давай вернёмся.
– Ни за что! – упрямо высвободилась я.
– Отец уже уехал, – понимающе улыбнулся он и прищурился: – Кстати, мне понравилось, как ты с ним разговаривала. Никто, кроме тебя, не рискнул бы предложить старику прикупить себе немного совести. Мне так точно было бы слабо!
Он тихо засмеялся, и вокруг глаз Руслана собрались морщинки-лучики, а на выбритых щеках заиграли ямочки.
– Ты побрился? – удивилась я. – С чего вдруг?
–
«Хотелось бы», – вздохнула я.
Но сделанного не воротишь. Осталось только признаться.
– Руслан, у меня из памяти на время исчезло то, что произошло четырнадцатого февраля. Утром я помнила лишь аэропорт.
Он удивлённо приподнял брови, и я продолжила:
– Но недавно воспоминания вернулись. И отель, в который я тебя отвезла… Там на столе стояли бокалы, а в ведёрке со льдом охлаждалось вино. Помнишь? Думаю, это из-за него.
– Но ты лишь пригубила, – нахмурился Руслан.
– Асида что-то подмешала, – вздохнула я и, краснея, опустила голову. – Поэтому после я…
Говорить было невероятно трудно, в горле запершило, будто туда песок попал. Кашлянув, я сменила тему:
– Думаю, она хотела тебя соблазнить.
– Устинова?! – искренне изумился он. – Зачем ей это?
– Отомстить нам, – пожала я плечами. – Ты же бросил её ради меня.
– Так это было… – Он свёл брови, пытаясь вспомнить. Развёл руками: – Столько лет прошло!
– А она не забыла, – тихо проговорила я.
– А ты?
От неожиданного вопроса я вздрогнула и, укутавшись в его пиджак, отвела взгляд.
– Ты прав, давай вернёмся. Холодно, а ты в одной…
Осеклась, потому что перед внутренним взором возникло воспоминание о нашем утре, когда на мне была его рубашка. Бариев положил ладони мне на плечи и заглянул в лицо:
– Беспокоишься обо мне?
– Конечно, ты же теперь мой начальник. Кстати, как долго ты планируешь оставаться в России?
Хотелось, чтобы он сказал, что улетает завтра же, и в то же время я мечтала видеть его лицо каждый день. Пусть это принесёт боль, но и радость тоже будет немалой. Казалось, что с Русланом моя жизнь останется наполненной смыслом.
– Я не планирую уезжать, – доверительно сообщил он.
– Как же твоя фирма? – обрадованно воскликнула я.
– Заместитель прекрасно справится, – небрежно отмахнулся он. – Работа налажена. А какие-то вопросы я могу решить дистанционно.
– Твой отец жутко разозлится, когда узнает об этом решении, – я покосилась на мужчину с сочувствием. – Ты будешь в порядке?
– Я столько раз жаловался тебе на этого человека, – понимающе улыбнулся он. – Даже вчера… Но, как ты сказала, я уже взрослый самостоятельный мужчина. Поэтому с этой минуты прекращаю говорить о нём. Каюсь, это решение далось с трудом, потому что, возможно, больше ты не станешь утешать меня… Ночами.
Она непонимающе моргнула, а потом широко распахнула глаза:
– Считаешь, я спала с тобой, потому что жалела? Почему ты так решил?!
–
Твоя мать сказала мне, – признался он и помрачнел. – Я до сих пор помню каждое её слово… А это не так?– Нет, конечно! – возмутилась я. – разве можно любить из жалости?
Он вздрогнул и подался ко мне. Глаза Руслана потемнели, голос дрогнул:
– Ты… любишь меня?
В ответ я его быстро поцеловала. Мужчина закрыл глаза и замер, будто на него опустилась бабочка. Всего на миг задержал дыхание, чтобы в следующую секунду сжать меня в объятиях так сильно, что стало трудно дышать.
– Прости, что пытался купить тебя. Прости, что сбежал, когда это не получилось. Я не знал, как правильно. Никто мне не показывал, как любить. Но я жить без тебя не могу, моя фея! Прошу, будь моей. Навсегда!
И я снова его поцеловала. Но теперь долго, обвив шею руками, прильнув всем телом.
Желая никогда-никогда не расставаться!
Вокруг нас, запахиваясь в куртки и пальто, люди спешили укрыться от холода.
А нас грел огонь наших сердец.
Эпилог
Руслан
Руслан стоял у приоткрытой двери в больничную палату и, улыбаясь, наблюдал за своими любимыми женщинами.
Люда помогала медсестре с приборкой, а пухлощёкая Эля сидела на коленях бабушки и, изучая её, активно сосала палец. Малышку беспокоили режущиеся зубки.
– Хорошо, что ты пошла в мамочку, – сюсюкала с внучкой Нина Тихоновна. – Такая же умненькая и красивая.
– Она умная и красивая, верно, – не отрываясь от дел, весело проговорила Люда, – Но Эльмира копия отца! Ты видела её тёмные глаза и волосы?
– Ты тоже родилась чёрненькая, – не сдавалась пожилая женщина. – Потом посветлеет!
– Не посветлеет, – смеясь, Людмила подошла к ним и подхватила малышку на руки. – Вырастет такой же яркой и самостоятельной, как папуля. Да, солнышко?
– Не дай Бог, – недовольно проворчала Нина Тихоновна.
– Мам, мы год женаты, – укорила её Люда. – Пора уже смириться.
– Твоего Руслана я ещё выдержу, – вздохнула та. – Но с его отцом общаться не желаю!
– Вот почему ты ворчишь, – хмыкнула дочь. – Не нравится, что я разрешила Бариеву видеться с внучкой?
– Совсем не нравится, – мрачно подтвердила она.
– Ему ещё больше не нравится, поверь, – утешила её Люда.
К Бариеву подошёл главный врач клиники:
– Руслан Замирович. Всё готово. Осталось только подписать.
– Иду, – он ещё раз посмотрел на своих девочек и двинулся за мужчиной в белом халате.