Особенности национального пиара. PRавдивая история Руси от Рюрика до Петра

Спектакль продолжался. В нем последовательно разыгрывался акт за актом. Один из приближенных самозванца взошел на лобное место, снял с себя образ и сказал: «Православные! Благодарите Бога за спасение нашего солнышка, государя царя, Димитрия Ивановича. Как бы вас лихие люди ни смущали, ничему не верьте. Это истинный сын царя Ивана Васильевича. В уверение я целую перед вами Животворящий Крест и Святого Николу Чудотворца».

Как тут было не поверить? Разве можно русскому человеку ТАК прилюдно солгать? Народ отвечал громкими восклицаниями: «Боже, сохрани царя нашего, Димитрия Ивановича! Подай ему, Господи, здравия! Покори под ноги его супостатов, которые не верят ему». Как водилось на Москве (и не на одной Москве), среди народа ходили суфлеры, подсказывавшие нужные реплики.

А колокола Москвы звонили без умолку целый день. Прибывшие с самозванцем иезуиты дивились русскому варварскому энтузиазму и думали, что оглохнут.

Кульминацией всего дела должна была стать встреча царя с матерью — инокиней Марфой. За вдовой Грозного послали в монастырь, а тем временем боярин Василий Шуйский затеял заговор, распространив слухи, что царь — самозванец, и на самом деле он все тот же Гришка Отрепьев. Заговорщиков, включая Шуйского, быстро схватили, столь же быстро осудили и намеревались по обычаю было быстро казнить, но новый царь прямо у плахи помиловал их, заменив казнь ссылкой. Его милосердие вызвало новую волну народного умиления. Да, повторимся, он до поры до времени действовал безошибочно, управляя чувствами толпы как гуру PR [131] .

131

Отметим, что в данном конкретном случае Дмитрий с пиаром явно переборщил. Не стоило в погоне за дешевой популярностью пренебрегать политической целесообразностью. Если бы он казнил Шуйского и под корень, предельно жестко вырезал всю крамолу, может и подольше бы пробыл на престоле. Впрочем, мы не знаем и никогда не узнаем, при каких обстоятельствах на САМОМ ДЕЛЕ Лжедмитрием принимались милостивые решения.

О потрясающей по своей циничности встрече «царя» с «матерью» рассказано многими историками, и нам нечего добавить к этому описанию. Можно только напомнить, что у любого PR-проекта должны быть какие-то границы, очерченные моралью. И посетовать, что эти границы столь безоглядно нарушаются, когда речь идет о власти. То, что творилось в июле 1605 года в Москве, было, конечно, запредельно.

«18 июля прибыла царица, инокиня Марфа. Царь встретил ее в селе Тайнинском. Бесчисленное множество народа побежало смотреть на такое зрелище. Когда карета, где сидела царица, остановилась, царь быстро соскочил с лошади. Марфа отдернула занавес, покрывавший окно кареты. Димитрий бросился к ней в объятия. Оба рыдали. Так прошло несколько минут на виду всего народа.

Потом царь до самой Москвы шел пешком подле кареты. Марфа въезжала при звоне колоколов и при ликованиях народа: тогда уже никто в толпе не сомневался в том, что на московском престоле истинный царевич; такое свидание могло быть только свиданием сына с матерью. Царица Марфа была помещена в Вознесенском монастыре. Димитрий ежедневно посещал ее и при начале каждого важного дела спрашивал ее благословения» (Костомаров).

30 июля самозванец был повенчан на царство.

Кто бы ни стоял за PR-проектом «Лжедмитрий», надо признать: этот проект был блестяще реализован.

Васнецов А. М. (1856-1933). Гонцы. Ранним утром в Кремле. Начало XVII века

Говорят, что царь... Ненастоящий!

Проект вполне определенно поддерживали поляки. Но как это частенько бывает, никакой пользы полякам это не принесло. Новый царь (тут ему все наши великорусские патриотические поклоны и комплименты ©) лихо отказался от всех обязательств, точь-в-точь как поступит в 1918 году Владимир Ильич Ленин с Германией. Земель полякам не отдал, католичество в Россию не пустил, иезуитов вообще послал куда подальше, даже союзного долга не стал исполнять.

«Марионетка» Лжедмитрий быстро освоился в роли монарха и умело использовал приобретенный поистине бесценный опыт.

Актер решил стать продюсером и режиссером в одном лице и дальше писать политический сценарий сам.

Прощенный (зазря, повторимся, прощенный) Шуйский меж тем продолжал интриговать. У него никак не получалось разрушить харизму нового государя, на все свои инсинуации он слышал готовый ответ: «Как же не настоящий, когда даже родная мать признала его! И вообще он мужик что надо! От добра добра не ищут».

Тогда боярин нанял киллеров. Хотя можно говорить политкорректнее: организовал попытку дворцового переворота с помощью гвардии — стрельцов.

Шуйскому и его ближним боярам удалось распространить среди них «неудовольствие»: слишком уж европейскими, «немецкими» казались многие привычки государя.

Мол, окружил себя поляками, хочет православную веру сменить, монахов латинских прислать, Христа продал, татарам тоже запродался. Заодно. Нагромождение обвинений было довольно бессмысленным и совершенно не соответствовало истинной политике Лжедмитрия. Но разве правда имеет какое-то отношение к политпиару? Или политике вообще? Общеизвестно, чтобы в ложь легко поверили, она должна быть чудовищной... Это в правду поверить не всегда удается.

Лжедмитрий вообще был удивительным даже по тем, простым и демократичным, временам самодержцем.

По Москве любил ходить без охраны, в простом польском платье. С людьми говорил вежливо. Даже ругал бояр и то ласково, необидно. Мыслил геополитически, хотел образовать большой военный союз христианских стран с Россией во главе.

В храмах подолгу бывать не любил. После обеда не спал. На стуле сидел, все время качаясь, как тренер Лобановский, как-то не по-царски, «нестепенно». И почему-то не любил русскую баню.

В общем, оснований для «смещения с престола» по мнению Шуйских — более чем достаточно. Хуже, что так же думала и часть стрельцов...

В январе 1606 года группа этих древнерусских гвардейцев проникла в царский дворец, чтобы покончить с самозванцем. Однако попытка оказалась неудачной. Сделался шум, главарь сбежал, семерых схватили. Казнить этих семерых? Так раньше все делали. Это дело такое, житейское, паблисити на нем не заработать. Вот помилование — запоминается. И Лжедмитрий опять поступил нестандартно.

Он созвал всех стрельцов к крыльцу и произнес трогательную речь: «Мне очень жаль вас, вы грубы и нет в вас любви. Зачем вы заводите смуты? Бедная наша земля и так страдает. Что же вы хотите ее довести до конечного разорения? За что вы ищете меня погубить? В чем вы можете меня обвинить? спрашиваю я вас. Вы говорите: я не истинный Димитрий! Обличите меня, и вы тогда вольны лишить меня жизни! Моя мать и бояре в том свидетели. Я жизнь свою ставил в опасность не ради своего возвышения, а затем, чтобы избавить народ, упавший в крайнюю нищету и неволю под гнетом гнусных изменников. Меня призвал к этому Божий перст. Могучая рука помогла мне овладеть тем, что принадлежит мне по праву. Говорите прямо, говорите свободно: за что вы меня не любите?»

Тут царская гвардия залилась слезами и упала на колени. «Царь государь, смилуйся, мы ничего не знаем. Покажи нам тех, что нас оговаривают!» — раздались голоса. Задержанных мятежников вывели, царь мирно ушел в покои. Марать руки Лжедмитрию не пришлось. Экзальтированная толпа тут же сама порвала изменников в клочья.

С тех пор так и повелось на Руси: стоило кому заявить, что царь не настоящий, так его сразу забивали насмерть или топили. Сам народ. Сам же Лжедмитрий никого не казнил. Сразу видно — хороший человек...