Особо одарённая особа. Дилогия.

— Хорошо, — Изот и эпсы замерли, — я выпью эту дрянь! Но сначала· хочу попрощаться с Велием.

Велий выпучил глаза, не ожидая такого от меня.

— Ну, прощайся, — разрешил маг. Я скромно потупила глазки и произнесла:

— Я его поцеловать хочу, а твои звери меня не пускают. Изот захохотал:

— Ты очень любвеобильная особа, замужем за одним, целуешь другого, а остаешься с третьим!

— Тебе-то что? Так пустишь или нет?

Изот с сомнением посмотрел на Велия и расщедрился:

— Ну ладно, только быстро.

Эпсы меня выпустили, и я поползла к Велию, так как сил на то, чтобы встать на ноги после веселой свалки, уже не было. Тот вжался в ствол дерева и ошарашено следил за моим передвижением.

— Ты что задумала? — прошипел он, когда я подползла поближе. — Я не хочу с тобой целоваться, даже перед смертью.

— Расслабься и получай удовольствие. — Нахально проговорила я, оглянулась на Изота, прислушивающегося к нашему разговору, и прошептала так тихо, чтобы услышал лишь Велий: — Больно надо, я бы сама тебя прибила, да Изот мешает, наклонись, идиот, и сделай вид, что тебе приятно, — потом добавила погромче: — Все-таки молодая девушка сама решила тебя поцеловать.

Я не успела встать на ноги, как несколько остывший после свалки Изот вдруг резко поменял свое решение, заорав на весь лес:

— Стой, не прикасайся к нему! Хватайте ее!

Я подскочила, потянулась к Велию, эпсы навалились на меня сзади, но я успела сделать то, что задумала — взмахнула руками и с писком вцепилась в шнурок на шее Велия.

— Живи, лицемер.

Велий распахнул глаза и исчез, оставив в моих руках глот с оборванным шнурком и веревку на стволе дерева. Я посмотрела на веревку, привязанную к дереву, и, протянув руку к Изоту, сказала:

— Давай твое зелье, теперь я могу спать спокойно.

Изот медленно подошел ко мне и отвесил тяжелую затрещину.

— Зачем ты это сделала?! — зарычал он.

Я смахнула с лица волосы, сощурившись, с ненавистью посмотрела на него в упор и сказала:

— Даже Лонгин не позволял себе меня бить. Я ведь могу обидеться.

— Я не Лонгин, а чародея ты спасла зря, от него такого благородства не дождешься. Пей.

Я хлебнула совершенно безвкусную жидкость.

— На что ты намекаешь?

— Я хотел от него избавиться, чтобы обеспечить твою безопасность. У него четкие указания на твой счет, в случае непредвиденных обстоятельств он должен тебя уничтожить, дабы предотвратить появление второго Лонгина.

Я, мрачнея, глотнула еще раз из склянки.

— Интересно, как бы он это сделал?

Изот захохотал, забирая у меня пустую бутылочку:

— Какая ты все-таки еще глупая. Забрал бы у тебя, как ты говоришь, силу, вот как. В этом месте пополнять ее ты не можешь. — Я бы умерла? — От догадки у меня даже голос сел. — Но он ведь уже забирал, когда под Лонгина косил.

— Он ее тебе вернул, а в этом случае просто не вернул бы. Поэтому я и не разрешал тебе к нему приближаться, но тебе приспичило тащить его с собой. — Изот сплюнул и забросил склянку в траву.

Я похлопала глазами, обдумывая услышанное, и незаметно для себя уснула.

Очнулась я уже под вечер и с удивлением воззрилась на знакомый камень:

— Мы что, так здесь и будем жить? — схватившись руками за голову, в которой стучалась боль, спросила я.

Изот зло посмотрел на меня и нехотя ответил: — Уже пятый раз к этому булыжнику выходим.

— А по какой тропке ходили? — борясь с дурнотой, поинтересовалась я.

— Да ни по какой! — заорал мне прямо в лицо маг. — Я хотел обойти этот чертов камень, но каждый раз приходим к этому месту!

— Мне плохо. Меня тошнит, — сообщила я и поползла в кусты.

Изот схватился за голову и уже немного спокойней сказал мне вслед:

— Это от зелья. Благодаря ему ты пока не сможешь пользоваться камнем сновидений, а плохое самочувствие — это побочный эффект.

— Все маги — гады и сволочи, — вынесла я свой вердикт, вываливаясь из кустов. — Напоят отравой, а ты потом мучайся.

Эпсы готовились к ночевке, расстилали плащи, запалили костер.

Мне наконец-то дали поесть, хотя я с трудом смогла впихнуть в себя лишь немного хлеба с сыром. Спать не хотелось — выспалась, пока Изот ходил кругами. Маг дал эпсам строжайшие указания насчет присмотра за мной ночью и повалился спать. От скуки я попыталась создать умрунка, но ничего не получилось. Предусмотрительные эпсы обвязали вокруг моих ног веревку, но в моем нынешнем состоянии я не то что бежать, даже ползти могла с трудом.

Ближе к полуночи я решила устроиться под сосной, поспорила с эпсами, которые никак не могли понять, почему я хочу лечь спать в одиночестве, они-то спали как волчья стая зимой, — тесной кучкой. Когда упрямые звери все-таки расстелили мне плащ на облюбованном месте, сон уже прошел и глаза упорно не закрывались.

Я принялась таращиться на звезды и в ветвях сосны вдруг увидела чей-то темный силуэт. Я моргнула, решив, что это еще один побочный эффект выпитого снотворного. Морок не пропадал, напротив, он оформился во вполне узнаваемый объект, а именно в князя Укуса собственной персоной. Я усилием воли заставила себя не завизжать сначала от неожиданности, а потом от радости. Князь улыбался, демонстрируя свои белые клыки, вальяжно развалившись на ветке. Я глазами показала на свои связанные ноги и пожала плечами, дескать, обняла бы, да не могу. Эпсы, заметив мое оживленное лицо, стали тревожно принюхиваться и задирать морды, рассматривая ветви сосны. Укус слился со стволом дерева, успев на прощанье махнуть мне рукой в сторону чахлых кустиков неподалеку.

Я полежала еще немного, подождала, пока эпсы успокоятся, и смущенно попросилась в кустики. Эпсы разрешили. Я пошла в указанную князем сторону. Вторглась в ветви, поскандалив с эпсами насчет полного уединения. Князь Укус появился там почти сразу. Пока он, довольно скалясь, пытался меня облапить, я торопливо повесила ему на шею глот, оставшийся от Велия. Аэрон похлопал глазами, приходя в себя, и, услышав шумное дыхание эпсов за ветвями, вздрогнул и присел, оглядываясь на ненадежные ветки. Я шепотом, а большую часть жестами попыталась ввести его в курс заварушки. Эпсы стали волноваться из-за моего долгого отсутствия, пришлось вякнуть из кустов, что у меня живот разболелся от зелья, пришедший в себя Аэрон тут же выдал неприличный звук, я одарила его испепеляющим взглядом, но вампир только невинно похлопал глазками и зашептал мне в ухо:

— Завтра постарайся уговорить Изота идти прямо.

— Почему именно прямо?

— Я с разбойниками буду вас там ждать.

— А если Изот не согласится?

— А ты постарайся…

На том и расстались.

Изот проснулся еще до рассвета, к моему пробуждению временный лагерь был уже свернут, пока я зевала и терла глаза, мне сунули в руки шаньгу с картошкой и фляжку. Я вяло откусила и стала зевать, прислушиваясь к разговорам. Изот, судя по всему, принял решение идти по третьей тропе. Я осторожно спросила, почему. Изот, судя по всему, проснулся в плохом настроении и вместо ответа лишь свирепо посмотрел на меня. Я, размахивая шаньгой, принялась убеждать его, что лучше встретиться с кучкой разбойников, чем идти куда-то в страшное и неизвестное место.