Особый отдел и пепел ковчега

Общую благополучную картину омрачало лишь одно обстоятельство. Дорвавшийся до власти Хрущёв перетряхнул кадры МГБ основательней, чем солдат перетряхивает своё завшивевшее исподнее, и почти никто из сотрудников, непосредственно причастных к проекту «Гидра», не уцелел. А ведь именно эти люди должны были наставить на путь истинный повзрослевших лениных, сталиных, берий, тамерланов, малют скуратовых и меншиковых. И не только оберегать и подкармливать, но и позаботиться о том, чтобы не прервалась кровная связь поколений, чтобы всё было как в песне – «то, что отцы недостроили, мы достроим».

Но «почти никто» ещё не означает «все поголовно». Несколько верных человечков выжило и до поры до времени затаилось. Кроме фанатичной убеждённости в правоте своего дела, они имели на руках ещё один немаловажный козырь – списки кукушат, заброшенных в чужие гнёзда.

Помочь своим подопечным эти одряхлевшие пастыри уже не могли – сами жили на тараканьих правах. Упущенное они надеялись наверстать потом – когда какой-нибудь из оперившихся птенцов на собственных крыльях залетит достаточно высоко…

Стоило только Башилову умолкнуть, как Кондаков поинтересовался:

– Что это? Сказка для взрослых? Фантастический рассказ? Или ваши собственные домыслы?

– Это истинная правда! – Башилов размашисто перекрестился. – Ну, в крайнем случае, чуть-чуть приукрашенная. Относительно Эйнштейна и Черчилля я сам сомневаюсь.

– А откуда, простите, вам известны такие подробности?

– Представьте себе, от Рудика… Я хотел сказать, от Рудольфа Бурака. Всё это раскопала его мамаша, Ядвига Станиславовна, по долгу службы имевшая доступ к наисекретнейшим архивам.

– Ей-то зачем понадобились эти хлопоты? Ведь и обжечься можно было…

– Причиной тому личные обстоятельства. С ней ведь в своё время вышла накладочка. Забеременела, будучи девственницей. Вот и стала разыскивать неизвестного папашу. А куда тянется след, она уже и тогда догадывалась. Короче, посвятила приватным расследованиям всю жизнь, благо возможности имелись… Я её немного знал. Не женщина, а кремень. Боярыня Морозова вкупе с Агатой Кристи. Аналитические способности невероятные… Сначала у Ядвиги Станиславовны ничего не ладилось. Сами знаете, для того чтобы найти иголку в стоге сена, сначала надо найти нужный стог. Но однажды в бумагах бывшего министра МГБ Абакумова, тоже, кстати сказать, расстрелянного, она обнаружила странный документ, не имевший ни заглавия, ни регистрационного номера. И там, среди множества других фамилий, исключительно женских, Ядвига Станиславовна увидела и свою собственную. Представляете? Это была, так сказать, первая ласточка. Дальше больше. И постепенно, год за годом, она восстановила всю историю проекта «Гидра».

– Неужели этот список сохранился до сих пор? – ахнула Людочка, в отличие от своих старших товарищей, ещё не отравленная ядом скепсиса.

– Мне-то откуда знать? Вы власть, вам и карты в руки… Из архива, о котором идёт речь, никаких записей выносить не позволялось. Шмонали строже, чем на фабрике Гознака. Поэтому фамилии приходилось заучивать наизусть. Список она держала в руках всего раза три. Ясно, что копия получилась далеко не полной. Мне её потом показывал Рудик. Список делился на группы, по три-четыре фамилии в каждой. Это следовало понимать так, что страховки ради идентичные яйцеклетки внедрялись сразу нескольким женщинам, как правило, проживавшим в разных городах. Впоследствии, наверное, намечалась селекция… Вот так и появились на свет божий ничего друг о друге не ведающие братья-близнецы. Причём не только двойни, но, как недавно выяснилось, и тройни. Правда, с годами жизнь сильно проредила их… Две фамилии, стоявшие рядом, почему-то сразу запали мне в память. Суконко из Ростова и Селезень из Ставрополья. Забавно, не правда ли?

– Не вижу ничего забавного, – фыркнул Кондаков. – Вот если Селезень и Утка, тогда совсем другое дело. Или Суконко с Бархоткой… А как вы познакомились с Бураком?

– Сначала Ядвига Станиславовна познакомилась с моей мамашей. Мы были, наверное, единственными последышами проекта «Гидра», с которыми она решилась пойти на прямой контакт. Впрочем, в отличие от нас с Рудиком, дружба у женщин не заладилась. Моя мать упорно отказывалась верить в то, что родила не от мужа.

– А братишку Рудика она найти не пыталась?

– Пыталась. Только он к тому времени поступил в такое учебное заведение, что от знакомств пришлось воздержаться.

– Как я догадываюсь, все это дети проекта «Гидра», – Людочка окинула взором зал, где продолжалось обильное, но чопорное застолье, – так сказать, спелые плоды безумной идеи…

– Да, – не без гордости подтвердил Башилов. – Я сам создал это братство. Вернее, созвал его… Впрочем, тут далеко не все. Некоторые даже разговаривать со мной не пожелали. Сочли за опасного шизофреника.

– А почему они такие кислые? – Людочка капризно надула губки.

– Повода веселиться нет… Кроме того, я предупредил, что вы из органов.

– И как давно за вами открыта охота? – поинтересовался Цимбаларь.

– Первая известная мне жертва появилась лет десять назад. Один тип, мать которого значилась в списке, стал лидером партии, обещавшей всем обездоленным молочные реки и кисельные берега. Популярность его в те времена была поистине фантастической. Вы, конечно, понимаете, о ком идет речь. Уж и не знаю, зачем я стал искать его двойника. Наверное, смеха ради… Но успел только на похороны. Беднягу везли на погост в закрытом гробу. Мне сказали, что он убит каким-то зверским способом… Спустя несколько лет в гору резко пошёл генерал Селезень. Я предупредил Суконко, но словам он не поверил, а покинуть Москву мне не позволяли обстоятельства – валялся в больнице.

– Когда президентом стал Митин, вы за Бурака уже не волновались?

– А что ему могло грозить на другом конце света? Все прежние проблемы канули в небытие. По крайней мере, мне так казалось…

– И всё же Бурак вернулся в Россию… Неужели он надеялся тихой сапой занять президентское кресло?

– Рудик, конечно, был склонен к авантюрам, но не до такой же степени… Назад его позвала какая-то другая причина. – Вспомнив погибшего друга, Башилов помрачнел.

– Скажите пожалуйста, – Людочка понизила голос и даже рот прикрыла ладошкой, – а нельзя ли узнать: кто здесь кто? Так хочется взглянуть на двойников великих людей!

– Не на двойников, а на копии, – поправил её Башилов. – А самим опознать слабо? Вы же как-никак профессионал. Должны людей насквозь видеть. Даже в гриме.

– Пыталась, да не получается, – призналась Людочка. – Вот вы, например, кажетесь мне капитаном Врунгелем. Или Пьером Безуховым.

Башилова её слова несколько смутили. Стареющий ловелас придерживался о себе лучшего мнения. Тем не менее он произнёс в ответ:

– Благодарю за комплимент, но всё это литературные герои. А у них потомства быть не может. Ни кровного, ни генетического… Здесь же собрались реальные люди, портреты которых украшают все школьные учебники.

– Я в школе плохо училась. Ничего не помню… Научите меня узнавать ваших приятелей! – Людочка прильнула к Башилову плечиком.

Тот, зардевшись от удовольствия, стал охотно объяснять:

– Раньше в основном приходилось полагаться на интуицию. И молодой Ленин, и молодой Суворов выглядели совсем не так, как это было принято изображать на картинках. Но со временем сходство становится более чем очевидным. Дают о себе знать старческие изъяны, некогда канонизированные придворными фотографами и живописцами. Лысины, двойные подбородки, родимые пятна, сутулость. Тут уж ничего не поделаешь… Знаете, чьей генетической копией является бравый генерал Селезень, а заодно и простой обыватель Суконко?