Особый пассажир

Оставив у дверей тети Розы термос с отваром, неспешно пошла во двор, посидеть на лавочке и дать волю грусти. Темнейшее время суток ещё только занималось, но в воздухе витал тот самый непередаваемый аромат летней ночи. Обычно в мегаполисах из-за освещения не видно звезд, но как я и говорила, это место особенное: облокотившись о спинку лавочки, смотрела на звезды, не позволяя пролиться слезам.

– Спокойной ночи, Сеня! – Крикнула из окна мне тетя Люба.

– Спокойной!

Из открытых окон еще пролетали короткие переклички моих соседей, которые, вообще-то, уже час как должны были спать.

***

– Вы, простите, что сделали? – Ошарашенно переспросила сотрудника банка, в котором я брала кредит на лечение бабушки.

– Мы, согласно сорок первому пункту кредитного договора передали ваш долг по кредиту третьему лицу, - послышался чопорный ответ.

– То есть, продали его? И на каких условиях? Мой основной долг остался прежним?

– Процентную ставку по кредиту третье лицо вправе изменить в одностороннем порядке.

– А первое лицо может сказать мне, насколько сильно я из-за вас влипла?

– Есения Аристарховна, у вас остались ещё какие-то вопросы? – Этот уставший тон разозлил меня ещё сильнее.

– Да вы ещё на первые мои вопросы не ответили!

– Мы пришлем вам контактные данные нового кредитора на электронную почту, указанную в анкете, всего вам доброго.

«Всего вам доброго» - передразнила в трубку.

Да это возмутительно! Я только два раза задерживала платеж, да и то всего на пару дней. Я, видите ли, клиент с большим риском. А они - банк с большим риском!

Стало трудно дышать. Я с дядей Федей и дядей Мойшей пару раз смотрела криминальные сводки, как черные кредиторы выбивают долги из должников.

– Эх, - цыкнул тогда дядя Мойша, - если надо брать кредит на дело, значит, дело того не стоит. Они могут и ноги сломать. И ломают. Я видел!

Не очень хотелось, чтобы мои ноги кто-то ломал. Я к ним привыкла.

Мне удалось настолько себя накрутить, что стало подташнивать. Я без работы, без накоплений, без перспективы устроиться на работу, даже без человека, у которого денег можно было бы занять, но зато с паскудным банком, из-за которого за мной теперь откроют охоту те самые кредиторы, которые ломают ноги. И сколько я сейчас буду должна им со всеми процентами?

От нервов стала ходить из стороны в сторону, но мыслей эта прогулка не прояснила.

Присела. Стала раскачиваться из стороны в сторону, зажимая телефон в руке.

Ой не нравится мне это всё.

Из открытого окна доносился шум со двора. Соседи играли в нарды, то и дело переругиваясь между собой. Тетя Роза вынесла поднос с пирожками. Даже отсюда я смогла ощутить аромат свежей выпечки.

Недолго думая, вылетела ко всем.

– Привет, Сеня!

– Сенечка, а у тебя разве выходной сегодня?

– Мы для тебя чай остудили!

Тётя Роза, хитро улыбнувшись, протянула мне самый румяный пирожок, ещё горячий.

О, да! С капустой!

Жуя горячий пирожок с холодным чаем, рассказала соседям про свое увольнение. Те расселись по лавочкам и стульям полукругом, как в детском саде, сочувственно качали головами.

– Это же какой позор его родителям! – Возмущался дядя Федя.

– Вряд ли они об этом даже узнают, дядь Федь, - потянулась за вторым пирожком.

– Сенечка, а что ты делать будешь?

– Работу искать буду.

– Вот отучится наша Сенечка, будет хоть кому за нами присмотреть, когда совсем старыми уже станем, - тетка Маша всегда была кокеткой.

– Чтобы отучиться Сенечке, ей надо денег заработать хотя бы на первый год. В меде особо не позанимаешься подработкой, - отхлебнула ещё чая, - а там буду стараться вернуться на бюджет. Если раньше на панель не придётся пойти.

«Ничего-ничего, скоро найдёшь работу» – так заключил мой «совет». Да и я – девочка с мозгами, из хорошей семьи, точно найду что-нибудь достойное – добавил тот же «совет».

Но спустя неделю поисков поняла: ошибались мы все. В службу такси меня не звали, грузчиком идти не вариант, про официантов молчу – там мне даже на половину месячной выплаты по кредиту не хватит.

И да, со мной связалось «третье» лицо. Срок выплат они не увеличили, а вот проценты накрутили. Теперь сумма, которую я должна отстегивать раз в месяц поднялась ровно в два раза.

Кажется, моя шутка про то, что мне предстоит перестать есть – не шутка вовсе, а вполне нерадостная реальность.

Айрин всеми мыслимыми и немыслимыми способами и такими же видео (сейчас она решила окунуться в тему косплея) пыталась поднять мне настроение. Дабы прекратить её тщетные попытки, надела на себя маску оптимистки. Может, и сама поверю, что все будет хорошо.

«У ткбя брюки черные были, дашь, пожалуцста?)» - пришло от нее, когда я занималась уборкой, чтобы хоть как-то отвлечь себя от гнетущих мыслей.

«Да, заходи».

– Чем это у тебя пахнет? – Айрин втянула воздух носом, блаженно зажмурившись.

– Ты что, под дверью стояла?

– Нет, просто была рядом, - чмокнув меня в щеку, она поспешила на кухню, проверить источник аромата, - жаренные пельмени! Сметана есть?

Пока я ходила за штанами, которые носила на службе в такси в качестве формы, Айрин успела расставить тарелки и водрузила на стол сковороду с истинным блюдом всех королей.

– Прости, я их ещё не стирала, пакет найди, - встряхнула штаны подальше от стола, оттуда вылетел маленький прямоугольник.

– Оп-па, что это?

Я и забыла про визитную карточку своего пассажира.

– Степан Семиохин, - прочла Айрин, - здесь только номер и имя. Это кто вообще?

– Клиент, добрый человек. Оставил визитку со словами «мало ли». Можешь выбросить.

– Ты сбрендила? Тебе, считай, помощь предложили, а ты отказываешься.

Айрин, наверное, не понимала, что мне много чего оставляют: от визиток до предложений. Оставляли, точнее. Но за этим в сухом остатке ничего не стоит. У пассажиров зачастую бывает хорошее настроение, которым они готовы делиться таким вот образом. Или они были пьяные и давали громадные чаевые. Никто в здравом уме не будет напрашиваться человеку, сделавшему радушное предложение в запале чувств.