Остальное – дым
Шрифт:
– Хм… Пожалуй, в этом что-то есть…
– Мне кажется, это очень верно. Попросим счёт?
– Да. Ты сейчас сразу домой?
– М-м-м, наверное, ещё пройдусь по магазинам, посмотрю подарки…
– Оу, я тоже ничего ещё не купила никому… С этой школой ничего не успеваю, тем более, конец четверти…
– Ну, время ещё есть. Пойдем вместе. Никогда не знаю, что кому дарить, хочется, чтоб было что-то особенное… Тем более, что Новый год.
21:11. Привет! Как ты там? Что нового? Что на педсовете было?
21:12. Привет, Вик) Да нормально. Ничего особенного. Всё, как обычно. Что они могут придумать нового…
21:13. Сильно ругали?
21:15. Ну, так… Я особо и не слушала. Я всё это слышала уже сто раз. Я типа ничего не делаю, вся погрязла в двойках, экзамены не сдам, и всё в таком духе.
21:17. Ну, понятно. А у тебя по каким-то предметам неаттестация грозит?
21:18. Кажется,
21:25. …Извини, мама погнала горло полоскать. Каждые два часа полоскать надо, замучилась уже(( Что, прям все учителя были? Капец, я не представляю, как я вот так перед всеми одна бы стояла. Как на суде. И все против тебя!.. Слушай, а А. С. что сказала?
21:26. Анна сказала, что у неё никаких замечаний нет.
21:27. Вау! Серьёзно?! И даже не ругалась, что ты много уроков пропустила?
21:30. Неа. Я кстати, в прошлую среду, когда сваливала с урока, наткнулась на неё на лестнице! Ну и чё, деваться уже некуда… Я говорю, извините, мол, мне сегодня очень нужно уйти. И она так посмотрела мне прямо в глаза и просто молча кивнула. И всё! Прикинь!
21:32. Ничего себе! И даже не спросила, куда и зачем?
21:33. Неа. Светлана бы целый допрос устроила, как и остальные… Достали уже. У меня как будто других дел нет, только на их дурацких уроках сидеть.
21:35. Ой… а я уже соскучилась по школе. Устала уже болеть)) Таблетки эти, полоскания, промывания… Температура вчера только спала, наконец. Но до Нового года точно ещё не выпустят. Это всё ваше мороженое в прошлую субботу! Кстати, чё там твой Игорь?
21:38. Да ничего(
21:40. ((((Не общаетесь?
21:41. Ну, так. Иногда остановится поговорить на перемене. Но всё ему некогда. Деловой, можно подумать. Вчера вообще разговаривать не стал. Злой был какой-то… А мне тут недавно приснилось, что мы с ним стоим в раздевалке, одни, света нет, темно, и мы целуемся…прямо взасос. И мне так было… я не могу даже описать… Вот с Владом, наяву, никогда таких чувств не было, даже близко. А тут, во сне…
21:43. М-м-м… Представляю.
21:44. Знаешь, он даже когда вот только слегка плечом меня задевает в коридоре, я вся прямо дрожу… У тебя бывало такое?
21:45. Нууу…я не помню) Марианна, слушай… Я не хотела тебе говорить сначала. А потом подумала, наверное, лучше, чтоб ты знала…
21:46. Что?
21:46. Блин… Я даже не знаю, может, и правда не стоило говорить…
21:46. Ну, теперь уж говори!
21:47. Короче, Игорь по ходу влюблён в А. С. …
21:48. …Откуда ты знаешь?
21:48. Мне Серж сказал… Он у Игоря тетрадь по истории брал, конспект урока списать, а там на последней странице – её портрет.
21:50. Зашибись. То есть, сначала он рылся в его тетради, а потом ещё и раззвонил всем, что он там увидел. Друг, называется!(
21:51. Нууу, он же не всем сказал, только мне.
21:51. Ты так уверена?
21:52. Не знаю… Ты расстроилась, да?(
21:55. Я просто не верю в это.
21:56. А я вот верю. Была бы я парнем, я сама бы влюбилась. Она просто супер.
21:58. Ну и что…Сколько ей лет? Она замужем?
22:01. Не в курсе даже. Но при чём тут это? Видела, у президента Франции жена? Она его бывшая училка по языку и литературе. Он в школе ещё влюбился. И она совсем прям старая. И некрасивая. А А. С. красивая. Мне бы её внешность, я бы в фотомодели пошла, а не в учителя.
22:04. Понятно.
22:05. Что? Ты обиделась, что ли? Так и знала, что не надо было тебе говорить((…
22:07. Да ничего страшного. Переживу. Всё равно я его добьюсь. Ты же знаешь, я всегда получаю то, что хочу
22:08. Знаю) Ты не злишься на меня?
22:11. Нет. Выздоравливай. Спокойной ночи.
3. Валентинов день
– Ого! Как здорово вы кабинет украсили! Как же красиво! А я вот вообще не умею такое делать…Несмотря на всё мое «эстетическое чувство», как ты говоришь…
– Ну, Ань, понимать красоту – это одно, а творить её руками – совсем другое. Мне вот нравится именно возиться, вырезать вот это всё, раскрашивать, развешивать… А твоё дело – зайти и заценить. Правда, нравится?
– Очень! Такая романтичная атмосфера…
– Мы с ребятами вчера после уроков часа три, наверное, возились…
– Ну, это стоит того!..
– Как твой день? Много «валентинок» получила от влюблённых учеников?
– Ну, от пятиклашек целая куча…Так трогательно. Особенно то, что они все самодельные и от руки подписаны, по-французски, коряво, с ошибками… просто чудо!
– Да, мне тоже малышня надарила сердечек… Ань, ты куда после уроков? Сразу домой?
– Да куда там домой! У меня же сегодня ещё надомники. Кофе попью в кофейне и пойду учить…
– А почему
ты говоришь «надомники»? У тебя ж один Тимофей только…– А сейчас Игорь же ещё, Селезнёв…
– Аааа… Точно. Покатался на горных лыжах парень… Ему гипс ещё не сняли?
– На прошлой неделе ещё в гипсе был, как сейчас, не знаю…
– Бедняга… И День Святого Валентина пропустил… Ему бы тут целый ворох любовных признаний доставили бы, от девочек с пятого класса по одиннадцатый. Моя Астахова вон тоже сохнет по нему.
– Марианна? Правда?
– Ну да. Ты не знала, что ли? Ань, ты же очень ею интересуешься, как ты могла не заметить?
– Интересуюсь, да… Но я ж не слежу… Хотя, да, я как-то видела, как они стояли разговаривали на перемене. Он – такой высокий, а она – такая крошечная… Великан и Дюймовочка…
– О! Легка на помине! Богатая будешь, Астахова!
– Здравствуйте.
– Что ты хотела? Забыла что-то? Кстати, что за «энка» по химии опять? Ты почему снова прогуляла?
– Я была на химии. Просто опоздала, и, наверно, она уже «энку» поставила, а убрать забыла.
– А ты бы поменьше красоту наводила, чтоб не опаздывать! И не «она», а Алевтина Генриховна.
– Хорошо. Мне учебник по биологии из шкафчика надо забрать, на завтра задание сделать…
– Да что ты говоришь? Ты будешь делать задание? Ну, где-то волк в лесу сдох…
– Почему?
– Ну, это так говорят… Всё, забрала? Шагай.
– До свидания.
– До свидания, Марианна.
– Ань, ты видела, да? Губы эти коричневые… И сердечки в волосах, прости Господи…
– Тёмно-медные оттенки помады сейчас в тренде…
– Ну, тебе лучше знать.
– И волосы у неё потрясающие, конечно…
– Соглашусь. И как только терпения хватает с ними возиться!.. Их же расчёсывать только полчаса нужно… Ей бы это терпение и усердие к учёбе применить…
– Светик, ну отстань уже от ребёнка. Видишь, ребёнок пришёл за учебником, будет делать задание по биологии. Она старается, как может.
– А тебе лишь бы защищать! И знаешь, она давно уже не «ребёнок», если уж на то пошло. Эти девочки шестнадцатилетние поопытнее нас с тобой… в личном плане, я имею в виду. У них там уже и список «бывших», и…
– Да знаю я. Ну, я и воспринимаю их как совсем уже взрослых людей. Такие серьёзные и степенные. И как будто даже подуставшие от жизни… Но знаешь, я как-то на днях поднималась на свой третий этаж, а твоих отпустили, видимо, чуть раньше звонка, и они мчались вниз по лестнице, с гиканьем, уханьем, кто – прыгал через три ступеньки, а кто – съезжал по перилам… И Марианна тоже неслась вместе со всеми, растрёпанная, пиджак нараспашку, вся раскраснелась… Чуть не врезалась с разбегу в меня. И я увидела тогда, какой она на самом деле ещё ребёнок…
– Ой, Аня! А ты что, забыла, как буквально месяц назад мы с тобой убегали от мужиков за гаражами? Ну, когда возвращались из ресторана по темноте, и заблудились. Помнишь?
– Ха-ха-ха… ну, конечно, как такое забыть!
– Две тётки тридцать плюс… Ломанулись, взявшись за руки!.. Каблуки-не каблуки, камни какие-то под ногами, темень, хоть глаз выколи, и мы бежим и ржём с тобой… Задыхаемся и ржём… Ну, капец… Взрослые, называется.
– Да… Мы меняемся только внешне… В душе мы всё те же девчонки. Мне порой даже как-то жутковато становится от осознания этого…
– Вот именно… Иногда кажется, будто и не было всех этих лет… Ладно, иди уже, учи своих надомников. Раньше сядешь, раньше выйдешь, как говорится.
– Да уж раньше темноты выйти не получится всё равно… Как бы снова не пришлось от кого-нибудь убегать в тёмном переулке.
Она только что ушла. Мне до сих пор не верится, что Она может вот так просто сидеть в моей комнате. Рядом со мной. Говорят ведь, что «не было бы счастья, да несчастье помогло». Вот уж правда. Когда там, на горном склоне я упал, и непонятно было, что громче хрустнуло – лыжа, или моя кость, и так больно было, жутко…тогда первая же мысль была: чёрт, в баскетбол теперь не смогу играть, пропущу все игры в феврале… А вторая: в школу не буду ходить, и Её теперь больше месяца не увижу. Но мама сразу пошла к завучу и настояла на домашнем обучении, чтоб я не отставал по учёбе. Сначала мне ужасно страшно было. В самый первый раз, когда я её ждал, мне казалось, что я умру. Смотрел на часы, как ползёт минутная стрелка, и дышать было трудно, и казалось, что в животе совсем пусто, а сердце бьётся прямо где-то в горле. Перед этим долго проветривал комнату, побрызгался одеколоном, а потом снова проветривал, потому что показалось, что переборщил с этим одеколоном… Когда домофон зазвонил, мне показалось, что я сейчас в обморок хлопнусь. Но вот она зашла, сразу заговорила со мной, и вот эта её улыбка, и голос, и этот знакомый запах духов, когда она сняла шубку… Мне сразу стало спокойно и совсем почти не страшно. Спросила, где ванная, чтобы вымыть руки. А потом, когда уже села в кресло (я из отцовского кабинета его прикатил, специально для Неё), ещё рылась в сумочке, искала свой крем для рук. Она и в школе часто мажет руки кремом, на перемене. Заметила, что я смотрю, и говорит: «Извини, сохнут ужасно». Я говорю: «Да ничего, пожалуйста». И потом мы сначала просто разговаривали минут десять, она расспрашивала, а я отвечал. Про каникулы, про поездку, про Камчатку. Она не была там ни разу, но мечтает поехать. Про перелом она и не спросила. И мы стали заниматься французским. Так она любит свой французский… когда что-то объясняет, вся прямо светится.
Конец ознакомительного фрагмента.