Останемся врагами
Шрифт:
– Развела тут публичный дом, - рявкнула сестрица, смерив Славку злым взглядом.
Я переминалась с ноги на ногу, стараясь понять, в чем еще виновата, даже попыталась робко поинтересоваться, но Танька схватила с полки газету, намереваясь в меня запустить. Кажется, у сестрицы аргументы подошли к концу. Может, там вспышки на солнце, чего все сегодня такие нервные?!
– Объясни, пожалуйста, и не ори так, - попыталась я ее успокоить, говоря, как можно тише.
– Всех соседей перепугаешь своими воплями.
– Соседей?!
– всполошилась Танька, только увеличивая децибелы, -
Я глаза аж выпучила. Ну все, приехали! Тут даже Славка не сдержался, упер руки в бока, уставившись на Таньку с презрением.
– Бля, Танюха, найди себе уже мужика и отвали от сестры, сколько можно выносить всем мозг. Ведешь себя, как истеричка.
Таньку затрясло, как в лихорадке. Лицо стало красным, будто сестра только что покинула парилку, и теперь морозный воздух кусал ее за щеки. Она на мгновение притихла, но только для того, чтобы воздуха набрать побольше в легкие, после чего выпалила зло.
– Почему мне соседи тыкают тем, что моя сестра мужиков водит в квартиру?! То этот охламон белобрысый, господи, вид как у бандита, - сцедила она яд в сторону Славки. – Так теперь еще какой-то полицейский. Ты куда-то вляпалась, да? Наркота?! Это он, - ткнула она пальцем в Оползнева, - он тебя втянул в это безобразие. Ну, что ты молчишь, - завизжала она, - отвечай.
Хотелось разреветься, как в детстве. Было обидно, а еще стыдно, что Славка вынужден был наблюдать все это безобразие. Таньку несло, она никак не могла остановиться, а у меня все сильнее возникало желание – убежать, спрятаться, залезть под кровать, задушив в себе слезы.
Вот так всю жизнь – сестра не позволяла дать объяснений, а начинала сразу делать выводы. Порой необоснованные, неверные, как сегодня, например. Зато вылить ведро грязи на голову – пожалуйста. Ну, ладно, еще мне досталось, но Оползнев тут точно был не при чем.
– Ты головой ударилась о дверной косяк что ли? – попытался Слава урезонить мою сестру. Та только фыркала, бросая яростные взгляды. Иногда появлялось ощущение, что после Лаврова Танька вообще возненавидела всех мужиков во Вселенной.
– Дверь там, - ткнула она пальцем, демонстрируя, что Славке в нашем доме не место.
– Да прекрати ты уже, - хватая ее за кисть, рыкнула я, - если хочешь добиться от меня объяснений, будь добра, сама поясни нормально, а не ори, как бешеная.
– Пояснений?!
– вздернула она подбородок.
– А то сама ты не в курсе, что соседи говорят.
– Да плевать мне, - всплеснув руками, уставилась я на Таньку, ожидая, когда она решит все же успокоиться.
– Они вечно что-то говорят, я что должна на каждый чих реагировать?!
– У тебя был полицейский, - впиваясь в меня взглядом, пробурчала сестра, - соседка видела, и не вздумай мне врать. Я отвечаю за тебя головой.
– Чего?
– хмыкнул Славка.
– Она давно совершеннолетняя.
– Ты все еще здесь?
– посмотрела Таня на него с неприязнью.
Нет, ну точно Танька не ровно дышала к Оползневу, иначе чего постоянно придиралась?! То смотрит не так он, то выглядит. Да внешность у Славы яркая. Блондин голубоглазый, ему б по подиуму ходить в плавках, а он забил себя татуировками и рад. Но это
не означало ровным счетом, что к нему можно было цепляться. Пока что Славка ничего плохого не сделал, тем более, Таньке.– Он пришел ко мне, и вообще, ты отвлекаешься от главного. Ну, видела соседка полицейского мало ли. Ты забыла, что отец Славки работает в органах?!
– И что? Я работаю в ветклинике, но ко мне собаки и врачи не приходят!
– А зря. Лучше бы заскочил какой-нибудь доктор, глядишь, подобрела бы, - ляпнул Славка, едва не схлопотав тумака.
– Уймитесь вы оба, - топнула я ногой, скрипя зубами.
– К тому же это был будущий Славкин родственник.
– Ага, - кивнул Оползнев, - сам обалдел, между прочим, увидев здесь Гл…
Я выпучила глаза, мысленно приготовившись к обмороку сестрицы, как только она услышит это имя, потому тело среагировало быстрее. Схватилась за Славкино плечо и начала заваливаться в сторону, играя дешевый спектакль. Однако впечатление произвести смогла. Танька с Оползневым разом забыли о всех спорах, шарахнулись ко мне, обуреваемые страхом, и Славка тут же подхватил меня на руки.
– Докричалась, психованная, - шикнул он на Таню, и, не дожидаясь от нее ответа, потащил меня в спальню.
Я для полноты картины даже глаза закатила, явно переигрывая. Опустив осторожно меня на постель, Оползнев склонился надо мной, касаясь лба губами. Его горячая ладонь скользнула под полы халата и тут же оказалась на моем бедре. Сжимая кожу шершавыми пальцами, Славка принялся тереться носом о мою шею, явно давая понять, что не против задержаться. Я сжала губы, решив, что, пожалуй, еще одна сцена, и хватит на сегодня.
– Претворяешься ты плохо, - хихикнул он, лизнув мою шею
– Даже не раскатывай губу, - распахнула я ресницы, глядя в потолок.
– Ничего не будет.
– Удивила!
– прыснул Славка ехидно.
– Каждый раз так. Привык уже. Скоро импотентом стану.
– Не преувеличивай, - проведя ладонью по его паху, присвистнула я, впечатленная размерами.
– Почему ты не дала мне договорить, Аль?
– шепнул Слава на ушко, продолжая елозить рядом.
От каждого его движения я все больше теряла мысль, но посоветовала себе не расслабляться. Он, конечно, манил и отчетливо намекал, но лишаться девственности при температуре, да и когда за стеной сестра, было опасно.
К тому еще час назад в этой комнате был другой мужчина. Мои губы еще помнили его вкус, взгляд, голос. И тело покрывалось предательски мурашками. Черт, и Глеб, и Оползнев были мне небезразличны. В каждом я находила хорошее, и каждый меня по-своему бесил. Славка напористостью, а Лавров… маразмом. Конечно, Глеб мог тоже демонстрировать актерское мастерство, но зачем?! У него не было секретов, по крайней мере, таких, о которых я могла бы знать. Следовательно, я не была опасна для него. Потому не обязательно было пытаться привязать меня к себе. Да и получалось у Глеба все через пень-колоду, усугубляло ситуацию еще и то, что он являлся женихом Славкиной сестры. Ну дурдом какой-то! Наверное, не стоило смеяться над сериалами, которые Танька смотрела по субботам, у самой-то в жизни получилось не лучше.