Остановись, мгновенье, ты ужасно

Туманов обернулся, выхватил из руки Грека брикет, положил его на то место, где он лежал.

– Не трожь, Грек, если не хочешь улететь на небеса, да и нас заодно прихватить с собой, – строго предупредил Туманов.

– Да я только хотел посмотреть липучку.

– Это – взрывчатка, Сан Саныч, – сказал Федор, тщательно и в то же время, с осторожностью осматривая содержимое тайника.

Лежащий на асфальте под присмотром гаишника водитель серой «Волги», занервничал.

– Я хочу сделать официальное заявление, – проговорил он, когда Туманов спросил его, куда и с какой целью он транспортировал этот груз. – Да я и понятия не имел, что там спрятано в багажнике. Ну честное слово. Мне велели пригнать машину на эту автостоянку. Я и пригнал. – Водитель готов был клясться в своей невиновности.

Ваняшин обыскал его, но кроме пачки сигарет и зажигалки в его карманах ничего не обнаружил.

– Оружия у него нет, – сказал Ваняшин.

Федор удовлетворенно кивнул.

– Зачем ему оружие, когда его машина нашпигована взрывчаткой.

– И со всем этим он летел по трассе километров сто двадцать, – ужаснулся младший лейтенант. – Представляю, что было бы, если б он в кого-то врезался. Или бы в него. – Автоинспектор сдвинул на затылок фуражку, боязливо посматривая на багажник «Волги», в котором лежала взрывчатка.

– Ну говорю же вам, я и понятия не имел о взрывчатке. Мне заплатили за перегон машины. В кармане рубашки у меня лежат двести баксов. Это и есть плата за перегон.

– Ну хорошо, Болотов, – сказал Федор. – Я готов поверить вам. Только мне, да и моим коллегам остается пока неясным, ну пригнали бы вы машину сюда, а дальше что? – спросил майор. Туманов решил сопоставить, что скажет им на это Болотов, с тем, что им удалось узнать из прослушки телефона Осипова. Из нее следовало, что сюда должен был приехать Осипов, пересесть на «Волгу» и отогнать ее в столицу.

И Федору интересно было узнать, что им ответит Болотов.

– Сюда должен приехать человек. Ну я ему должен передать эту машину, – сказал Болотов, поднимаясь на ноги.

Туманов кивнул. Пока все сходилось. И Федор пожалел, что Грек так оплошал со своим пистолетом. Случайность. Но как раз она все испортила. Болотов не знает о конечном маршруте. Такое вполне допустимо. В целях безопасности, ему, скорее всего, не сказали о пункте назначения. Даже Осипову по телефону не стали говорить.

Было досадно немного за то, что ошибки становятся очевидными только после. Но после драки, как известно, кулаками не машут.

– Гражданин начальник, дай закурить? – попросил Болотов ни у кого-то, а у Грека, словно тот больше всех понравился ему.

Грек вызывающе уставился на Болотова.

– Ага, может тебе еще ширинку расстегнуть, чтобы ты пописал?

Тот отрицательно помотал головой.

– Не, ширинку не надо. Ты мне руки застегни в наручники спереди, и я сам покурю. Да не бойся ты, не убегу я. Вас тут вон сколько, ну куда я денусь, – проговорил Болотов так, словно хотел пристыдить всех оперов в лице капитана Грека.

Такое снести спокойно Грек не мог. Усмехнулся, дивясь наивности задержанного.

– Видно ты, парень, не знаешь, с кем имеешь дело, – важно выпятив грудь вперед, проговорил Грек. – От капитана Грекова еще никто не уходил, – сказал он и, достав из кармана ключ, расстегнул наручник на левой руке Болотова, а когда тот из-за спины вытянул руки вперед, обратно пристегнул его левую руку к правой.

– Спасибо, гражданин капитан, – сдержанно поблагодарил Болотов Грека. – А то ваш майор так мне руки за спину закрутил, что суставы в плечах заныли. Серьезный он у вас видно мужик, – сказал Болотов, доставая из кармана пиджака пачку сигарет «Мальборо». Выбрав из пачки сигарету, он сунул ее в рот. Хотел убрать пачку назад в карман, но Грек попросил:

– Дай-ка сигаретку. А то я свои в кабинете оставил.

Болотов протянул ему пачку.

– На выбор, капитан, – улыбнулся он.

Грек привередничать не стал. Вытянул первую попавшуюся сигарету. Болотов прикурил, поднес огонек зажигалки Греку. И Грек тоже прикурил, поглядывая за тем, как Туманов пробует по рации из машины «Ваняшина» связаться с управлением.

От неожиданности Грек чуть не выронил изо рта сигарету. Обернулся к задержанному Болотову в тот момент, когда тот вдруг закатил глаза, качнулся и стал падать прямо на Грека.

Сан Саныч подхватил Болотова под мышки, не давая упасть на асфальт.

Туманов сидел в машине Ваняшина, терзал рацию. Ваняшин с младшим лейтенантом ДПС стояли возле открытого багажника «Волги», разглядывая взрывчатку. А Греку как будто больше всех надо возиться тут с этим припадочным. Стоял, курил. Стоило Сан Санычу отвернуться, а его уже повело.

– Леша! Федор! – крикнул Грек.

Туманов выскочил из машины. Ваняшин подбежал.

– Чего это с ним? Припадочный какой-то, – проговорил Грек, изо всей силы удерживая обмякшее тело Болотова. – Леха, помоги, черт, уроню. Я ж не штангист его держать.

– Да ведь он умер, – проговорил Ваняшин, потрогав пульс у Болотова на шее.

– Как умер? – проговорил Грек, не понимая, отчего это Болотов мог так внезапно умереть.

– Скорее всего, это действие яда, – сказал Туманов, осматривая Болтова. Поднял сигарету. Тонкая бумага тлела прямо на глазах, представив взору оперативников маленький комочек ваты, как видно пропитанный сильным ядом.

– Сигарета отравлена, – показал Туманов недокуренную сигарету.

Грек вспомнил, что у него во рту была точно такая сигарета, которую он вытянул из пачки Болотова. Позарился на чужие, в то время, когда в собственном кармане лежала пачка «Союз Аполлон». Может и похуже проклятой «Мальборо». Зато не отравлена. А теперь…

Грек побледнел, тут же выплюнув сигарету. Схватился за горло и с надрывом закашлял.

– Федор, Леша?! Ой, плохо мне. Умираю. Вызывайте скорей мне «скорую», – кашляя, проговорил он с хрипотой, выдавливая из себя звуки.

Туманов с Ваняшиным смотрели на него и не понимали, что происходит с усатым Греком.

– С чего, это ты вздумал умирать? – недоверчиво спросил Ваняшин.

Грек махнул на него рукой, чтобы Ваняшин отвязался.

– Уйди, Лешка, не приставай. Не до тебя мне сейчас.

– Погоди, Грек. Объясни нормально, что с тобой? – потребовал Туманов, не замечая за Греком внешних признаков по которым можно было бы определить, что он действительно умирает.

– Сигарета, – носком ботинка, Грек отшвырнул от себя злосчастную сигарету. – Он, гад, сам закурил. И мне дал. Смерти моей захотел. Пулей, гад, достать не может, так ядом решил Сан Саныча взять.

Туманов схватил сигарету недокуренную Греком, быстренько распотрошил ее и не обнаружил в ней подозрительного ватного комочка, какой был в сигарете Болотова.