Останься только на время

– Счёт, – прошу его и он, кивая, уходит к кассе

Что это было? Что происходит, чёрт возьми?

Могу ли я оставить это так, сесть и ждать? Нет. Подхватывая рюкзак, направляюсь туда, где скрылась Шай. Уборная.

– Шай, – стучусь, прислушиваясь к тому, что происходит за дверью.

– Я вхожу, – предупреждая, отрываю дверь.

До слуха доносится тихий стон. Быстрым шагом нахожу последнюю кабинку и резко распахиваю незапертую дверь. Наверное, солнце сильно ударило по голове, потому что вряд ли Круэлла может обнимать унитаз руками. Её сильно тошнит, она вздрагивает всем телом и хнычет, словно маленькая.

– Шай, чёрт! Шай! – Отмирая от увиденного, падаю на колени и убираю с покрытого испариной лица мокрые пряди шоколадных волос.

– Альбом… – хрипит, и её снова рвёт.

Мои руки трясутся, а сердце буквально с ума сходит. Не понимаю, что происходит сейчас, как помочь и, вообще, что мне делать. Подскакивая на ноги, вылетаю из уборной и выбегаю на улицу.

– Воды, – прошу, часто дыша, подбегая к барной стойке.

– Ваш счёт, – напоминают мне.

– Чёрт, вот. Воды, это срочно, – зло шиплю, доставая бумажник и вытягивая купюру в двадцать баксов. Бросаю на стойку, ожидая, когда мне в руку вложат прохладную бутылку.

Всё настолько быстро для меня, я не осознаю, что делаю. На автомате добегаю до уборной и запираю её на ключ. Зачем? Не имею понятия. Добираюсь до Шай, прислонившейся к стенке кабинки и дышащей через рот.

– Давай, выпей. Ты что, беременна? – Судорожно выдавливаю из себя. Открываю крышку и подношу горлышко бутылки к её губам.

– Шай, пей, пожалуйста. Это поможет, – обещаю, когда она распахивает покрасневшие глаза и слабо кивает. Делает глоток, затем ещё один.

– Вот так, молодец. Что с тобой? Чем мне помочь? – На одном дыхании спрашиваю, отставляя бутылку.

– Альбом… отдай… боже, – стискивает зубы и сжимается вся, словно больно.

– Шай, отдам, конечно, отдам. Он твой, слышишь? Что… дерьмо… наклонись, – подхватываю её и помогаю приблизиться к унитазу.

Её рвёт, да так нещадно, что кривлюсь. И даже не трогает вонь, нет мыслей, только страх, потому что она является человеком, у которого не может что-то болеть. Она робот. А сейчас поддерживаю её голову, чтобы не рухнула прямо туда, и хочу помочь. По-человечески помочь, как друг.

– Не трогай… жарко… от тебя очень жарко, – сипло подаёт голос, пытаясь оттолкнуть.

– Если я не буду тебя держать, ты упадёшь, Шай, – возмущаясь, ещё крепче обхватываю её талию и переползаю за спину.

– Не трогай… не надо… боже, как больно. Домой… домой… альбом… – шепчет, отклоняя голову назад. Кажется, что даже плачет. Сухо. Без слёз. Рваное дыхание, а я в шоке. Чёрт возьми, меня самого трясёт.

– Тише. Сейчас я отвезу тебя, хорошо? Немного лучше? – Дотягиваюсь до туалетной бумаги и бутылки, укладывая её спиной на свою грудь.

– Не трогай… не прикасайся ко мне… сожжёшь, – шепчет, а мне плевать, потому что это ненормально.

– Ты беременна, Шай? От Роксборро? – Спрашиваю, пока выливаю немного воды на бумагу.

– Нет… больно… чёрт… больно… домой… Элеонор… Скай… альбом… – хнычет и издаёт протяжный стон, как раненый зверь. И это страшно. Действительно, ещё более пугающе, чем раньше.

– Хорошо. Всё хорошо, – приговаривая, протираю её лицо. Мотает головой, не позволяя мне это делать, пытается отпихнуть меня, даже драться, думаю, она бы могла, если бы с ней что-то не происходило сейчас.

– Шай! Прекрати! – Повышая голос, ловлю её запястья и прижимаю к влажной тонкой материи блузки.

– Дай помочь, чёрт! Слышишь? – Рычу, бросая в унитаз разорванную бумагу.

– Не трогай… не смей… не трогай… – одними губами. На выдохе. Сглатываю от этих слов, но это невыполнимо.

– Ты идти можешь? – Немного приподнимаясь, обхватываю её за талию.

– Что я спрашиваю? Нет, не можешь. Хорошо. Донесу тебя. Шай, посмотри на меня, – одним рывком поворачиваю её к себе и прижимаю к стенке кабинки.

А взгляд мутен, алые нити изрезают белок, а тёмные глаза усталые и потухшие.

– Шай, я довезу тебя. Помогу и отставлю альбом у тебя. Только не дерись со мной, ты не можешь идти, не понимаю, как ты, вообще, доехала сюда. Да и я в шоке, если честно. Я… – слабый удар по паху и кривлюсь, фиксируя её тело своим.

– Ты близко… очень… не трогай… не трогай меня… не надо… – сквозь зубы шипит и меня злит это.

– Закрой рот, Шай. Закрой свой рот и слушай. С тобой явно что-то не так, тебя рвёт, да и вид у тебя не ахти какой. Поэтому закрой свой рот, потому что я пытаюсь помочь тебе, хотя не хочу. Я должен был попрощаться с тобой, извиниться и больше не видеть тебя. Отпустить эти мысли, которые не дают работать. Закрой рот, иначе я не могу сконцентрироваться на том, что мне делать, – рычу в её бледное лицо. Мне повезло, что сейчас она не может мне ответить или же применить какой-нибудь из своих приёмчиков. Иначе я бы валялся на полу в уборной.

– Ухватись за мою шею, – забрасываю её руки себе на плечи и, наклоняясь, хватаю её под колени.

Она даже не двигается, словно заснула. Только чувствую её быстрое и сухое дыхание рядом с шеей, которое даже сейчас отдаёт прохладой. Сложно открыть дверь, когда ты несёшь человека, но сейчас удаётся всё, потому что раздражён, зол и напуган. Последнее не хочется признавать.

Бросаю взгляд, на затихшую в моих руках Шай, пока направляюсь к парковке, мимо удивлённого и перешёптывающегося персонала. Плевать. Больше сюда не придём. То есть я не приду. А она… не знаю. Почему ей плохо? Может, всё же, беременна?

– Шай, поедем на твоей. Моя… на твоей и точка, – более уверенно заканчиваю и, опуская девушку, прислоняю к автомобилю.

– Стой, я поддерживаю тебя. Держись за меня, если нужно, – прижимаю её тело своим к автомобилю. Шипит, а затем выдыхает. Слабо. Надрывисто.

Ищу ключи в её сумочке, висящей через плечо.

– Она уже открыта… мотылёк… ключ… близко… она открыта, – шепчет, обдавая своим дыханием мою шею.

– Ну да, как же у тебя может быть иначе, – бурча, обнимаю девушку за уже влажную от пота блузку и отодвигаю немного.

Да я сам весь мокрый. А в салоне «Ауди» приятно пахнет кожей и лёгким послевкусием привычного парфюма владелицы. Опускаю её в пассажирское кресло и привожу его в лежачее положение. Пристёгиваю и закрываю дверцы. Перебегаю на водительское, бросаю рюкзак назад.

Если честно, никогда не водил такие навороченные машины. Всегда хотел, но денег не было. А сейчас чувствую себя кем-то иным, пока ищу, где вставлять ключ или как она заводится.

– Тормоз до упора и кнопка справа от руля, – хрипло подсказывает Шай.