Остатки

– Мне бы тоже было не по себе, если бы я знал, что кто-то подслушивает.

– С тобой бесполезно серьезно разговаривать, – закатил глаза мальчик.

– Аха, может быть, ты и прав. Ну не люблю я подобные сентиментальные моменты, ничего поделать не могу.

– Реалист долбанный.

– Не, скорее оптимист.

– Или у кого-то такая защита на смущение, – пробурчал Рин.

– Что ты там промяукал? – недобро дернул бровями информатор.

– Нет, ничего! Хочешь еще одно чудо?

– Единороги?

– Если бы.

Мальчик упал в ковер мягкой травы. Как только подросток коснулся спиной земли, и трава волнами начала ложиться от толчка, от миротворца стали распускаться с ужасной скоростью ярко пунцовые цветы. Они тоже словно светились. Рин задорно рассмеялся, веселясь от того, как удивился парень.

– Охренеть, – заторможено открыл рот Кайл, запертый внутри поля с цветами.

– Они такие красивые, – впав в обычное мечтательное состояние, с улыбкой поговорил Рин, осторожно проведя по широким лепесткам пальцами, словно они сейчас под собственным весом бутона отвалятся.

– Мне тоже нравятся.

Мальчик похлопал рядом с собой.

– Давай ко мне.

Кайл последовал предложению и уже через секунду оказался рядом с подростком.

– Сегодня еще и звезды видно, – загадочно сказал миротворец, глядя в ночное небо. Никогда оно не бывало, по его мнению, красивее, чем ночью. Бездонная затягивающая чернота, с крапинками звезд. Правда, больше половины являлись всего-навсего искусственными спутниками.

– Что это за цветы?

– Я не знаю. Думаю, они появились после апокалипсиса, – пожал плечами подросток, подложив под голову руки. Ему нравилось составлять диковинные фигуры и создавать непонятные даже ему самому образы из хороводов серебряных капель на черном шифоне, смешанным с тончайшим шелком. А млечный путь мальчик видел так, будто кому-то пришло в голову как-то разбавить однообразность, и он взял баллончик с бледно-серебристой краской и стал распылять ее по полотну, рисуя реки. Рину вообще казалось, что небо, в особенности ночное – тоже отдельный мир, такой же, как их, только лучше. И миротворец не раз задумывался о том, что кто-то сейчас вот так же лежит и смотрит на него, и точно так же уверен, что Рин – звездочка.

– И почему только ты все видишь?

– Не знаю. Так получается. Это будет нашим секретом, хорошо? – загадочно глянув на парня и приложив палец к губам, всем видом показывая серьезность, прошептал Рин, боясь нарушить звенящую тишину.

Кайл просто не мог позволить себе упустить хрупкий и нежный момент, в который удачно вписывался не менее хрупкий Рин, так стоически защищавший свой мир.

Приподнявшись на локте и повернувшись к мальчику, он еще раз позволил себе подробно разглядеть лицо подростка. Информатор не хотел упустить ни единого сантиметра его очертаний. Большие глаза в недоумении смотрели на него.

Проведя кончиками пальцев по скуле миротворца, он опустил руку на затылок и, потянувшись к нему, поцеловал.

Рин смотрел на него широко раскрытыми глазами, что-то пискнув, но не шевелясь. Он просто впал в ступор.

Давая привыкнуть мальчику и заодно еще раз намекнуть что у того есть шанс оттолкнуть, парень только прижался к его губам, легко касаясь их, не собираясь делать еще что-то более навязчивое. Но подросток еле отреагировал на такую ласку.

Отстранившись, он заглянул в часто моргающие глаза этакой ошарашенной анимашки.

– Ты что, испугался? – усмехнулся парень.

– Я просто не ожидал, – стушевался миротворец.

Кайл снова накрыл своими губами его. Рин незамедлительно ответил и, обхватив его шею руками, притянул ближе к себе.

Информатор, обняв мальчика за талию, теснее прижался к нему. Конечно, целовать, лежа на боку, было не то чтобы совсем удобно, но ради такого удовольствия стоило потерпеть.

«Ну что ж, вечер немного задался», – мелькнуло в голове парня.

====== Сладким и не пахнет ======

Память подсказывает мне, что я сделал это, а гордость говорит, что я не мог сделать этого. И память уступает. (Ницше)

– Все в порядке? – заглянул Джей в отведенную близнецам гостевую комнату. Подобные покои всегда строились для подобных случаев.

На улице давным-давно расцвела ночь, произрастающая из тишины. Все в поместье видели далеко не первый сон, и принцу пришлось злобным шипением поднять половину прислуги для помощи.

Хаотичная толпа служанок и слуг крутились и суетились вокруг подростков по личному требованию подростка, но не прикасались к ним. То ли боялись их равнодушного и близкого к жестокому хладнокровию выражению лиц, то ли что-то уже успело произойти. В любом случае, они боязливо поглядывали и только подавали сухую одежду и полотенца, забирая промокшие и пропитанные разбавленными кислотами, щелочами и другими химикатами, окончательно испорченные теперь перешедшие в разряд тряпок одежды. Из-за того, что мальчики много времени провели под дождем, их кожа немного покраснела от легких ожогов. Джей же подумал, что они просто успели принять горячий душ. А спрашивать показалось ему неприличным, как-никак воспитание давало знать о себе.

– Сегодня вы просто обязаны остаться в поместье. А завтра вас осмотрит врач. Мисс Грейс, – обратился подросток к сетующей от подобного поведения няне – Утром пригласите Дилана. Пусть снимет мерки. Я сегодня набросаю эскизы, а завтра он сошьет им одежду. Хорошо?

Дилан был молодым и талантливым портным, семья которого давно служила роду Дикинсов.

– Но, юный господин, уже очень поздно. А завтра у вас школа, пара заседаний, на которых вы обязаны присутствовать, а после ужин с Его Величеством Сэмануэлем. И вы сейчас собрались рисовать?

– Я и сам прекрасно помню свое расписание, – мельком глянул на часы подросток, прикидывая примерную затрату времени и уже в красках расписав наряды мальчиков.

– Но на новые эскизы уйдет много времени, и к тому же…

– Я все сделаю. И не нуждаюсь в излишних причитаниях, – поднял вверх руку принц, успокаивая возмущенную няню – А ужин с Сэмом можно перенести. Он поймет.

– Как скажете, – негодуя и скрипя зубами, чуть поклонилась мисс Грейс.

– Они раздражают, – равнодушно вместо ответа выкинул беленький. Служащие с неприкрытым ужасом на лице посмотрели на поздних гостей. Все замолкли и замерли, ожидая гнева наследника.

– Именно, – подхватила его полная противоположность.

Джей немного удивился и задумался. Еще никто так открыто и нагло не заявлял подобных вещей.

– Вышли вон, – тихо потребовал Джей и все тут же метнулись из комнаты.

Повисла тишина.

– А я вам не мешаю? – с некоторой издевкой поинтересовался принц.

– Мешаешь, – как отрезал.

На это наследник смог только хмыкнуть и уже собрался выйти за дверь, дав близнецам отдохнуть, предпочитая закрыть глаза на грубость, так неряшливо кинутую в его сторону.

– Постой, – окликнул его светленький.

– Останься с нами. Здесь, – продолжая мысль брата, закончил подросток.

– Вы оба странные, – блеснула в голосе растерянность.

Братьям было тяжело. Его присутствие травило, а улыбка завораживала. Они попали в клетку, и капкан намертво сомкнулся. Мальчики не хотели больше никогда видеть этого странного подростка, жить которому осталось не так уж и много. Близнецы уже предвидели его скорую кончину. Но, не смотря на нескрываемое чувство оттолкнуть мальчишку от себя, чтобы тот ненароком не утянул их за собой в преисподнюю, они так же с нескрываемым желанием хотели помочь, защитить. Что же успел сделать мальчик, что теперь они во власти обычного подростка? Когда они упустили момент? Тогда, когда он посмотрел на них глазами, в которых было собрано все самое святое и нетронутое – все небо? И в этих же глазах умудрился расположиться весь ад. Ошметки огня яростно обжигали нового знакомого изнутри, срывая с его полосы жизни рваные нити. Вселенная заключилась в его хрупком теле, рушившемся на глазах. Было непонятно одно – как две самые великие и страшные вещи смогли ужиться в нем, обычном мальчике? Они просто мирно сосуществовали спина к спине, не раздирая друг друга. Они держались за руки, и их невыносимо тянуло друг к другу. Это было странно, ведь ад и рай обычно разделяет полоса – земля.