Оставь для меня последний танец

— По-прежнему больно смотреть на фотографию башен-близнецов. Думаю, так будет всегда, — сказала я Лоуэллу Дрекселу.

— Согласен.

Он придерживал меня рукой за локоть, казалось, говоря: «Отстань!»

На стене у двери висела фотография, как мне показалось, руководителей «Гарнер фармасьютикал». Хотя мне и хотелось рассмотреть их более внимательно, такой возможности мне не дали. Не удалось также захватить бесплатные брошюры, лежащие на столе. Дрексел подтолкнул меня в сторону коридора и даже постоял со мной, чтобы убедиться, что я вошла в лифт.

Нажав кнопку, он стал выказывать нетерпение, поскольку дверь не открылась сразу, словно по волшебству. Потом приехал лифт.

— До свидания, мисс Декарло.

— До свидания, мистер Дрексел.

Лифт был скоростным. Спустившись в вестибюль, я подождала пять минут и на том же лифте поднялась наверх.

На этот раз я пробыла в управлении «Гарнер фармасьютикал» всего несколько секунд.

— Так неудобно, — извиняющимся тоном сказала я секретарше. — Мистер Гарнер просил меня не забыть на обратном пути захватить несколько ваших изданий. — Я свойски ей подмигнула. — Не говорите великому человеку, что я забыла.

Секретарша была молодой.

— Обещаю, — серьезно сказала она, когда я запустила руки в кипу брошюр.

Хотела рассмотреть групповую фотографию руководителей команды Гарнера, но услышала в коридоре голос Чарльза Уоллингфорда и быстро ретировалась. На этот раз, вместо того чтобы пойти прямо к лифту, я забежала за угол и стала ждать.

Минуту спустя осторожно выглянула и увидела, как Уоллингфорд нетерпеливо нажимает на кнопку вызова лифта. «Вот вам и совещание в конференц-зале, Чарльз, — подумала я. — Если оно и состоится, то вас на него не пригласили».

Утро выдалось, мягко говоря, интересным.

Вечер обещал оказаться еще более интересным. В такси, по пути в наш офис, я просмотрела сообщения на сотовом. Одно было от Кейси. Когда он вчера вечером зашел ко мне домой, то понял, что слишком поздно звонить родственникам первой жены Ника Спенсера, супругам Барлоу, в Гринвич. Правда, утром он уже беседовал с ними. Они будут дома к пяти часам. Он спрашивал меня, удобно ли мне приехать в это время. «Сегодня вечером я свободен, — заканчивал сообщение Кейси. — Если хочешь, могу подвезти тебя туда. Пока ты будешь беседовать с Барлоу, мы с Винсом в соседнем доме выпьем по стаканчику. Потом с тобой найдем ресторан, где поужинаем».

Мне очень понравилась эта идея. Некоторые вещи необязательно называть своими именами, но в ту минуту, когда я вчера вечером открыла дверь перед Кейси, уже чувствовалось, что между нами все изменилось. Мы оба понимали, что нас ждет, и оба были этому рады.

Я переговорила с Кейси, уточнив, что он заедет за мной в четыре часа, и вернулась в офис, чтобы свести воедино предварительные черновые записи для биографического очерка о Николасе Спенсере. У меня появилась потрясающая идея заголовка: «Жертва или мошенник?»

Взглянула на одну из последних фотографий Ника, снятых незадолго до крушения самолета. То, что я увидела, мне понравилось. На крупном плане было видно серьезное, задумчивое выражение глаз, плотно сжатый рот не улыбался. Фотография человека глубоко озабоченного, но надежного.

Вот подходящее слово: надежный. Не могла себе представить, чтобы человек, который поразил меня в тот вечер за ужином, или тот, который спокойно смотрел с фотоснимка мне в глаза, стал лгать, изворачиваться и инсценировать собственную смерть в авиакатастрофе.

Эта мысль повлекла за собой другую мысль, которую я безоговорочно приняла. Авиакатастрофа. Я знала, что Ник Спенсер сообщил свои координаты авиадиспетчеру в Пуэрто-Рико всего за несколько минут до прекращения связи. Была сильная гроза, и люди, считавшие Ника погибшим, предполагали, что в самолет ударила молния или он попал в зону сдвига ветра. Те же, кто верил в спасение Спенсера, полагали, что ему каким-то образом удалось выбраться из самолета до крушения, им же подстроенного.

Было ли другое объяснение? Насколько хорошо проводилось обслуживание самолета? Как себя чувствовал Спенсер перед отъездом? У людей в состоянии стресса, даже в возрасте сорока с небольшим, случаются сердечные приступы.

Я сняла трубку. Пора было в спокойной обстановке встретиться со сводной сестрой. По телефону сказала ей, что хочу приехать и поговорить.

— Поговорим с глазу на глаз, Линн.

Она как раз собиралась куда-то уходить, поэтому торопилась.

— Карли, я еду на выходные в гостевой дом в Бедфорде. Не хотите приехать в субботу, во второй половине дня? Там очень спокойно, и у нас будет много времени для разговора.

41

По пути обратно в Бедфорд Нед остановился на автозаправке, потом в магазинчике рядом со станцией техобслуживания купил содовой, соленых крендельков, хлеба и арахисового масла. Такого рода еду он любил поглощать, когда смотрел телевизор, а Энни в это время слонялась по квартире или по дому в Гринвуд-Лейке. Она не часто смотрела телевизор, разве только некоторые шоу наподобие «Колеса фортуны». Обычно угадывала ответы раньше участников.

— Тебе надо им написать. Могла бы принять участие в программе, — бывало, говорил он ей. — Все призы были бы твои.

— Я бы стояла там дура дурой и слова не вымолвила, если бы все эти люди на меня смотрели.

— Да перестань.

— Точно.

Иногда в последнее время ему стоило только подумать о ней, и уже казалось, он с ней говорит — например, когда он собирался поставить на кухонный стол содовую и прочую снедь, то слышал, как Энни велит ему приготовить на утро молоко и хлопья.

— Тебе надо правильно питаться, Нед, — говорила она.

Ему нравилось, когда она его бранила.

Когда Нед остановился залить бензин и купить еды, она была рядом, но оставшуюся часть пути до Бедфорда он ее не видел и не чувствовал ее присутствия в машине. Он не видел даже ее тени — возможно, из-за темноты.

На подъезде к участку Спенсеров Нед убедился в том, что на дороге нет других машин, и только после этого подъехал к служебным воротам и набрал код. Когда он поджигал дом, на руках у него были перчатки, так что отпечатков на панели он не оставил. Теперь это не имело значения. После того как он навсегда исчезнет, все узнают, кем он был и что совершил.

Нед поставил машину в служебный гараж, как и планировал. В помещении была лампочка под потолком, и хотя он знал, что с дороги света не видно, все-таки не рискнул его включить. В бардачке автомобиля миссис Морган он нашел фонарик, но, выключив фары, обнаружил, что фонарик не нужен. Лунного света, лившегося через окно, было достаточно, чтобы рассмотреть сложенную мебель. Нед подошел к штабелю садовых стульев, снял верхний и поставил его между машиной и стеной с полками.

Для этого типа мебели было какое-то название, но не кресло и не кушетка.