Осторожно: снежный человек!

– Эй! На берегу! – выбросив за борт сигару и приложив ладони ко рту, крикнул Злобин. – Кто там есть? Выходи по одному. Разговор будет.

Арчил шагнул вперед.

– Который там кричит, пусть уходит! Нам тебя здесь никогда не надо! Правильно сказал!

– Мамаладзе! Шагай на борт! Поговорим, как джигиты!

– Ты не джигит! Ты глупый шакал! Который катер сейчас не уйдет, такому будет дно морское!

– Послушай, джигит! Отпусти с нами пацанов и расстанемся друзьями! И катер будет цел, и Мамаладзе будет жив!

Вот что им надо! До меня дошло: возьмет нас в заложники и будет торговаться с папой. Значит, поганец Чиж все-таки нас выдал. И теперь Злобин знает, кто мы и как это использовать.

Арчил между тем вел переговоры.

– Которые такие друзья, я их шашкой по башке, как арбуз, рублю. Из одной башка два делаю. Очень некрасивый.

– Что ж, тебя предупредили по-хорошему.

На палубу высыпала вся команда. С оружием. Заработал мотор, и «Тропик» пошел к берегу. Будто на таран.

Арчил обернулся, увидел наши лица в окошке и цыкнул, как на цыплят:

– Сидеть на пол! Не подглядывать. Сейчас сувенир будем делать.

Он не спеша зашел в саклю за буркой, расстелил ее возле пулемета, лег. Поводил стволом, проверяя сектор обстрела. И все – не спеша, обстоятельно.

Катер приближался. Попугай так и стоял на палубе в своей дурацкой шляпе из итальянской соломки. Он улыбался – ему нравилось во главе вооруженной банды идти на троих безоружных, как он думал, людей, из которых двое – дети. Да, не знал он, что эти люди тоже вооружены. И не знал, с какими детишками имеет дело. Вот ему и сувенир!

Арчил чуть повел стволом и нажал гашетку. Раздался грозный, беспощадный грохот в вечерней тиши. Перед самым носом катера словно барьерчиком встали фонтанчики от пуль.

Рулевой от неожиданности сделал такой резкий и крутой поворот, что катер чуть не опрокинулся. А Попугай, мотнув ногами в белых штанах, не удержавшись, вылетел за борт. Вместе со шляпой. Когда он вынырнул, она преданно покачивалась рядом с ним.

Морской бой!

– Стойте, мерзавцы! – орал Злобин.

Катер сделал полный круг, подошел к нему. Сразу несколько человек перевесились через борт и подхватили своего шефа за руки, вытащили на палубу. Вид у грозного бандита был очень жалкий. С него ручьем текла вода, намокший костюмчик уже не был безупречно белым и висел на нем, как грязная тряпка.

Арчил приподнялся и закричал через щиток пулемета:

– Который еще хочет, подходи другой раз. Еще лучше будет.

В ответ ударили автоматы. Пиратский бриг шел вдоль берега и с его правого борта велся прицельный огонь из всех своих орудий. Но, извините, стрелять в нашу саклю можно, пожалуй, и из противотанковой пушки. Конечно, когда пули стучали в стену, было здорово неуютно. Но совсем не страшно.

Арчил такого безобразия долго не стерпел. Снова приник к «Максимову» и длинной очередью прострочил весь борт катера от носа до кормы.

Это произвело впечатление. Катер отошел на безопасное расстояние и замер. Опять стало тихо. Только побулькивала в кожухе «Максимова» нагревшаяся вода, да здорово пахло в сакле сгоревшим порохом.

На катере, наверное, шло совещание. Нам было видно, как бурно жестикулирует мокрый Злобин, как молча, даже понуро, слушают его боевики. Видно, он приказывал им сделать что-то такое, чего им очень не хотелось делать. Но пришлось. А решил Злобин высадить десант. Боевики подошли к борту и один за одним, очень неохотно попрыгали в воду. Поплыли к берегу, держа над головой автоматы.

Вот тут, признаюсь, мне стало страшновато.

Бандиты уже настолько приблизились к берегу, что не плыли, а шли по дну и снова открыли стрельбу. Они даже что-то орали, подбадривая себя.

Но тут снова задрожал в твердых руках Арчила верный «Максимов». И перед линией боевиков закипела вода.

Им не понравилось! А кому понравилось бы? Нападавшие разом повернули на девяносто градусов и взяли курс на Песчаную косу. Видно, возвращаться на катер, под разгневанную руку шефа, им тоже не хотелось.

Достигнув косы, они перебежали ее и скрылись из глаз.

Злобин, бегая по палубе, что-то орал, потом сам влетел в рубку, вытолкнул из нее рулевого и повел катер на берег. Совсем очумел.

Тут уж Арчил не стал церемониться. Дал короткую очередь именно туда, куда надо. Над кормой катера ахнуло, выплеснулось пламя, и он стал медленно и верно опускаться на дно, задрав нос. Что, впрочем, и было честно обещано.

В последнюю минуту рулевой и Злобин спрыгнули в воду, поплыли к косе. А катер как-то булькнул, словно поперхнулся, и мгновенно исчез под водой.

Бой был окончен. Последние бойцы разбитого противника – Злобин и рулевой – выбрались на косу и тоже исчезли с наших глаз.

Но вот куда?

Арчил бережно погладил пулемет по щитку и сказал растроганным голосом:

– Какой хороший систем. Настоящий джигит. Сувенир!

– Правильно сказал! – подтвердил Алешка.

– Так, да! – добавил и я.

И мы втроем весело рассмеялись.

Преследовать бежавшего неприятеля мы не рискнули. Мало ли что он задумал? Может, залегли боевики на том берегу Песчаной косы и только ждут – не дождутся, когда мы атакуем их с одним карабином и прадедовской шашкой.

Но куда они все-таки делись?

– Никуда они не денутся, – ответил Алешка на мой немой вопрос. Ответил с такой уверенностью, что я успокоился. Раз Лешка говорит – значит, знает.

Еще не развеялся в горах пороховой дым сражения, еще затонувший «Тропик» пускал время от времени пузыри, а Лешка уже смотался в бунгало и вернулся с масками для подводного плавания и с ластами.

– Ты чего? – удивился я. – Купаться собрался?

– Трофеи собрать! – ошарашил он.

Оказывается, когда боевики добирались вплавь к Песчаной косе, некоторые из них в панике побросали свои автоматы. Я-то не обратил на это внимания, а от Лешкиных острых глаз не ускользнет никакая мелочь. И он весь был захвачен новой идеей.

– Выловим автоматы, так? Сдадим, чтоб не придирался Володя, так? И себе по штуке оставим! Здорово?

– Леха, опомнись! Ночь наступает. Ты что, при лунном свете нырять будешь?

– Ах да! – спохватился он. Бросил маски на песок и помчался к ущелью.

Я догнал его у колодца. Леха опять сдвинул крышку и вглядывался в темную пустоту колодца. И что-то опять бормотал. Когда я подошел, то услышал конец фразы: «...завтра как раз будет...»

Я немного забеспокоился – как бы он в колодец не полез. И решил взять его под колпак. Как Мюллер Штирлица.