Осторожно: злая инквизиция!
Шрифт:
…и люди хорошие.
— Кирюха жив?
Меня смерили высокомерным взглядом:
— С ума сошел? Их же там трое!
— Ксюш. Не дури, ладно?
— О, господи! — она закатила глаза. — Ты долго будешь мне по голове стучать, как молоток?
— Ксюша. Мы договаривались: никаких игр вокруг работы.
— Нет, Соколов! Ты не молоток — ты занудный шуруповерт!
Не реагировать на закатывание глаз. Не вестись на фырканье. Смотреть в глаза твердо и выжидательно.
— Хорошо, хорошо! Только не смотри так, а то мне во всех грехах покаяться хочется! — Ксения щелкнула пальцами по крупному
— Пока не знаю. Работаем.
— Но вообще, я к тебе не за этим пришла, — теперь Ксения говорила вроде бы серьезно, не выделываясь.
Что, вообще-то, большое чудо и редкость.
— Я думаю, что кладбище зачищал Стеценко. По крайней мере, здесь, у него дома, чары применялись точно такие же, и рука та же, это чувствуется.
Спасибо, Ксения Егоровна! А то ж Кирюха с пацанами сами не сообразят — они ж на кладбище не были!
Но вслух только кивнул: согласен.
— Так может, я ребят кликну, и мы… того? Повторим, м? — соблазнительно выгнула темную бровь ведьма.
Мне стало стыдно за свое раздражение. Человек предлагает добровольную помощь, и она вовсе не виновата, что у меня единственный местный эксперт надумал на выходные свалить!
— Не надо, — я вздохнул и пояснил: — Не хочу пускать посторонних на место преступления.
— Ой, да ладно! Вы все равно будете их допрашивать, вон, твой приятель копытом бьет, так знать хочет, кто мог предупредить администратора!
— Допрашивать — будем. А на месте преступления им делать нечего.
У Кирюхи вроде в команде есть специалистка. Женщин в инквизиции на оперативных должностях немного, так что эта его Вера, скорее всего, ведьма на службе у Ордена.
— Пойдем поглядим, что там братья нарыли, — позвал я Ксению, и крапивинская (что бы там она ни говорила!) Хозяйка пожала плечами и поцокала каблуками вслед за мной по плиточному двору.
Кстати… Припоминая, как складываются у Ксюши отношения с любой мало-мальски независимой женщиной… Надо предупредить Кира, чтобы его и моя мадам наедине не оставались, а в идеале — вообще не пересекались!
Ксения
Дурацкое какое-то занятие — следствие.
Я думала, что это как-то поинтереснее, а на деле — сплошные вопросы и никаких ответов.
Когда мы вернулись к остальным, рыжий Кирилл обрадовался Максу как родному:
— О, Макс, тебя-то и надо! Иди, чего покажу!
И притащил в подвал. После такого вступления я ожидала бог знает каких находок, но слова дознавателя оказались обычной маркетинговой уловкой: в подвале, сияющем пустотой и чистотой, показывать уж точно было нечего.
Вот мой инквизитор — настоящий, он никогда так не делает, сказал «Покажу!» — значит, покажет, а этот… Дешевая китайская подделка!
А мужики переглядывались с умным видом, явно что-то имея в виду, и не спешили озвучивать это вслух, специально для недоумевающей Ксюши. Но я не гордая, у меня язык не отсохнет спросить:
— И что мы должны здесь увидеть?
«Поддельный» инквизитор взглянул на меня снисходительно, и я мстительно колыхнула бюстом — выражение собственного интеллектуального превосходства растаяло, как и не было, и мысли в кучу рыжий собрал
с некоторым трудом:— Ксения Егоровна…
— Можно просто — Ксения, — с обаятельной улыбкой перебила я.
— Ксения, смотрите…
— И на «ты»!
Макс посмотрел на меня с укором.
Ой, можно подумать — можно подумать! Что, теперь слабая женщина не может позволить себе невинного удовольствия перебивать хама?! Нежные все какие…
Его коллега наживку между тем заглотил охотно:
— Ксюш, ну, смотри: дверь в подвал металлическая и с хорошим замком, а подвал абсолютно пустой. Непонятно, как его использовали, но явно не хозяйственные заготовки хранили: нет ни полок, ни следов, что они когда-то имелись.
Я осторожно повела носом. Что здесь за запах?
— И еще, — Кирилл повернулся к Максу. — Денег и личных документов Стеценко в доме в процессе досмотра не нашлось. Ни в шкафах, ни в холодильнике продуктов нет, сам холодильник отключен. Зато в гардеробе на верхней полке между вещей есть пустой проем, размером подходящий, например, для чемодана. Трудно сказать, пропало ли что-то из одежды, поскольку мы не знаем, сколько ее было изначально, но на одежных полках присутствует некоторый беспорядок — как будто кто-то взял часть вещей, а потом на освободившееся место завалилась соседняя стопка.
Он пожевал губами в задумчивости и добавил:
— Плюс… в доме слишком чисто. По нашим сведениям, Стеценко — холостяк, постоянной подруги не имел — а порядок здесь такой, будто все языком вылизано. Я специально заглянул и проверил: на шкафах пыли нет, под кроватью в спальне тоже. В ванной ни разводов нигде, ни потеков… Хрен его знает, конечно, может, мужик по жизни такой аккуратист. Но не похож: у тех, кто часто и тщательно наводит порядок, обычно куча всяких специальных средств для этого имеется, а здесь из бытовой химии только моющее для посуды и средство для унитаза. На мой взгляд, больше похоже на то, что клиент собирался в бега с комфортом: убрал из дома все подозрительное, подвальчик этот, к примеру, освободил, провел магическую зачистку — почерк, кстати, тот же, что и на кладбище.
Я торжествующе хмыкнула: я же говорила!
И тут же пожалела: запах, пусть и ощутимый на грани обоняния, но раздражающий, снова коснулся чувствительного ведьминского носа.
— Затем вызвал клининговую компанию, — продолжал строить версию Кирилл, пока Макс сосредоточенно и внимательно слушал, — и ему надраили дом до блеска, попутно уничтожив любые следы преступной деятельности, за которые могли бы зацепиться наши коллеги из обычной полиции. И только после этого собрал вещи и документы — и отчалил в неизвестном направлении.
Гений! Как есть гений!
— Не знаю насчет уборки, но вот полки из подвала он мог убрать на время ремонта, — с невинным видом вклинилась я в его речь, потому что наконец-то опознала бесячий запах…
— Какого ремонта? — обернулся в мою сторону Макс, который последние десять минут не уделял мне внимания, самым возмутительным образом предпочтя сногсшибательной брюнетке посредственного рыжего.
— Ну-у-у… — протянула я, — не знаю! Стены там оштукатурить…
Оба замерли на выходе из подвала, который уж было собирались покинуть. Оба синхронно дернули носами. Переглянулись…