Острие ужаса

– Где он сейчас? – тут же оскалился Паук.

– Так собрал народ в кабаке.

– Все пошли? – Голос Висента зазвенел сталью.

– Нет, Бухой сказал, что плевать ему на Бегуна, и теперь сидит на своей хазе.

– Ладно, – чуть подумав, сказал Паук, – давай быстро за Бухим и его людьми.

Как только Глаз исчез, Висент повернулся ко мне:

– Ром, подождешь еще немного? Если Бухой не взбрыкнет, дальше все пойдет без проблем.

– В принципе мы никуда не спешим, – с показным равнодушием ответил я.

– Только если что-то пойдет не так, предупреди заранее, – на всякий случай попросил Паук.

– Хорошо.

Разношерстная толпа бандитов явилась минут через десять. Судя по чуть расслабившемуся Пауку, это был именно Бухой со товарищи, а не Бегун с бригадой киллеров. К тому же угрозы со стороны этой братвы не ощущалось.

– Все в порядке, – озвучил я Пауку преподнесенную магическим даром информацию.

– Хорошо, – кивнул Висент и властным жестом приказал своим людям не подходить к коляске слишком близко.

Все это время возница изображал из себя соляной столб, а вот когда Паук открыл саквояж с золотом, его глаза едва не вылезли из орбит.

– У тебя есть кошелек? – пошарив в карманах, спросил Паук.

– Ты что, грабануть меня вздумал? – пошутил я, хотя уже понял, зачем бандиту мой кошель.

– Не смешно, – проворчал Висент и начал щедро загребать ладонью монеты из саквояжа, пересыпая их в поданный мною мешочек.

И почему я не купил кошелек побольше?!

Туго набив мешочек золотом, он отдал его мне:

– Ром, я не забуду того, что ты сегодня сделал. Если что, обращайся.

– Надеюсь, не придется, – постарался я смягчить приступ явно несвойственной бандиту щедрости.

– Увидимся, – кивнул мне Паук и, подхватив саквояж, направился к своим людям.

– Надеюсь, не придется, – повторил я теперь уже шепотом.

Кивнув Этне на коляску и дождавшись, когда она займет место на сиденье, я полез следом. После этого назвал вознице адрес и, увидев его косой взгляд, добавил:

– Даже не думай, мертвому золото без надобности.

Кажется, он понял все правильно и выразил свое внезапно возникшее желание как можно быстрее избавиться от нас понуканием своего вислоухого скакуна. Так что до дома мы добрались в рекордные сроки. За скорость, потраченные нервы и победу над жадностью он получил целый золотой и, как мне кажется, укатил счастливым. Но уверен, образ забитого желтыми кругляшками саквояжа еще долго будет приходить кебмену во сне.

Квохтанье крупной и отчасти звероподобной орчанки будет умилять меня всегда, как бы часто это ни происходило.

– Девочка моя, кто же тебя так?! – всплеснула когтистыми руками Неста и тут же злобно зыркнула на меня. – Сколько можно! Ты что, хочешь угробить ребенка?!

Угу, ребенок. Видела бы Неста, как это дитя вскрывает глотки здоровенным бандитам и не менее габаритным оркам. Впрочем, зачем это ей? Между орчанкой и моей напарницей сложились странные отношения. Этна покорно позволяла Несте купать себя и одевать, а та делала все это с диковато смотрящейся в исполнении орчанки заботой и любовью. Не думаю, что Лакис забыл предупредить сестру об опасности девушки, скорее всего внутри добродушной поварихи все же сидит оркский стальной стержень.

В этот раз дело было грязным, и я все же решил сходить в расположенную на первом этаже купальню. Стараниями Лакиса помывочный комплекс был разделен на две части – мужскую и женскую. За дощатой стеной уже слышался плеск и заботливое ворчание орчанки.

Быстро раздевшись, я полез в небольшой каменный бассейн и провел рукой по возвышенности у бортика. Установленный в углу конгломерат путаницы труб и разномастных бачков заклокотал и пыхнул паром. Буквально через десяток секунд из четырех сопел в каменных стенках ударили струи чуть теплой воды.

Бассейн быстро наполнился, и циркуляция воды начала повышать температуру купели. Когда она стала комфортной, я отключил огненный камень в системе труб, но оставил рабочим тот, который создавал давление в паровом насосе.

Массировавшие тело струи наконец-то позволили мне расслабиться и даже задремать. Увы, долго блаженствовать не пришлось. Не дождавшись моего доклада, в баню явился Лакис.

– Трудно было зайти ко мне перед купальней?

– Трудно, – честно сознался я.

– Ладно, – со странной покладистостью кивнул орк и присел на идущую по периметру купальни лавку. – Поговорим здесь.

– Может, лучше потом? – сделал я попытку вернуться в сладкую дрему.

– Нет, – категорично сказал Лакис и уставился на меня.

Пришлось рассказывать.

Мое повествование заняло не более пяти минут и закончилось тем, что Лакис тут же полез обыскивать сваленные на полу вещи, а затем прямо на лавке пересчитал выданное Пауком золото.

– Двести тридцать пять гульдов, – с показным недовольством подытожил орк. – Как-то дешево ценит свою жизнь прощелыга Висент.

– Почему прощелыга?

– Ну он не всегда был Пауком.

– Да ну? – заинтересовался я.

– В детстве Висент был очень умелым карманником. Видно, с тех пор так и не смог побороть неразумную жадность, а ведь ты его от марука спас.

– Да, насчет марука. Ты ничего не слышал о покрытых шаманским знаками оркских скелетах?

– Начет костяка все просто. Так хоронят шаманов. Сначала тело варят, затем очищают от плоти, а кости покрывают резьбой.

– Мне казалось, что орков сжигают, – вспомнил я то, что узнал в степном походе.

– Да, но это простых степняков. А вот шаманы должны охранять соплеменников и после смерти. Ходят слухи, что таким способом другие шаманы запирают в костях тех духов, которых сумел приручить покойный. Скорее всего, Зубастому как-то удалось научиться освобождать пленного марука и направлять на своих врагов.

– И что будет с маруком после сожжения костей хозяина? – не на шутку встревожился я. – Не хватало еще, чтобы выпущенный мной темный дух летал по городу.

– Я похож на шамана? – оскалился орк. – То, что я рассказал, вообще может оказаться пустыми слухами. Но есть мнение, что духов, как темных, так и светлых, мало интересуют людские дела. Так что, скорее всего, марук улетел в степь.