Чтение онлайн

ЖАНРЫ

Остроги. Трилогия
Шрифт:

Гурбан сжал кулаки. Фаза зарычал. Ксю сплюнула перед собой. Доктор скрестил руки на груди, а Мясник потянулся к карману, в котором он хранил скальпель.

Конвойные угрожающе повели стволами автоматов. Если что, без промедления и с удовольствием откроют огонь. Чем больше народу они тут сейчас положат, тем меньше головной боли им потом. В идеале всех перестрелять — тогда охранять некого будет.

— Погоди, капитан, не так быстро. — В карантин зашел седой мужчина в хорошем пальто и отличной меховой шапке. Солнцезащитные очки закрывали пол-лица. — Это наши клиенты.

Сказав это, мужчина в хорошем пальто покинул помещение,

давая понять, что его слово здесь — закон. И все бы ничего, подумаешь, еще один бюрократ желает лично допросить прибывших, но очки с зеркальными линзами смутили Гурбана. Ну, очки — и что? Мало ли безделиц сохранилось с прежних времен, когда запросто тратились ресурсы на всякую ерунду?..

— Не люблю я этих эсбэошников. — Капитан скривился. — Пришел тут, раскомандовался…

— Эсбэошники? — Гурбан торопливо прикидывал, как быть в данной ситуации. Он вспомнил: точно такие же очки носил Равиль, когда они столкнулись лицом к лицу в Орле.

Капитан, жалея, что сболтнул лишнего, все-таки ответил:

— Служба безопасности острога, или СБО. Значицца, говнюки редкостные. Подчиняются непосредственно Совету, корчат из себя борцов со слизнями, а заодно с внутренними и внешними врагами. Во все дырки, значицца, затычки! Я шпионов ловлю, а они их себе забирают!..

Итак, СБО подчиняется Совету, а Московский совет под слизнями, и Равиль — посланник Совета. Так что очки — не совпадение. Эсбэошник не просто так нагрянул сюда. Интуиция, как ни жаль, не обманула Гурбана.

Скрипнула дверь. Это вернулся товарищ в пальто. Его сопровождали вооруженные бойцы в пятнистых бушлатах и шапках-ушанках с кокардами.

— Наденьте всем наручники, — распорядился эсбэошник. — Загрузите в наш автобус и везите в Спасскую башню. Там уже ждут.

Голос его звучал бесцветно. Никаких эмоций.

*

По дирижаблю шарашили из зенитных пулеметов. И довольно метко это делали, ибо в гондоле появились дыры, в которые запросто провалится нога, а то и голову просунуть можно. Над установкой, созданной Павлом Сташевым, клубился дым.

— Маркус, что за дела?! — У Данилы возникли опасения, что пуля, прошив пол, угодит ему… ну, туда, и Мариша его разлюбит.

Маркус сжал кулаки:

— Москвичи пароль сменили.

Динамики ожили, захрипели в агонии.

— …падаем!.. — послышалось из них, а потом они умерли окончательно.

Маркус протиснулся в щель между стеной и установкой, от дыма над которой у Дана слезились глаза и першило в горле. Очень скоро Маркус выбрался обратно со значительного вида рюкзаком в руках — такие же висели на стене в соседнем отсеке.

— Помоги надеть.

Данила помог.

— А что это?

— Очень нужная вещь. — Маркус прошел к двери, из-за которой явился Дан, и постучал.

— Бесполезно, я уже пробовал — не откроют.

Но Маркусу открыли. Японец открыл, то есть бурят. Прижав трость Равиля к боку локтем, он протянул свободную руку хозяину — мол, разрешите помочь.

— А это еще что за пугало, брат?

Мариша тоже во все глаза уставилась на Маркуса. Тем временем трое бойцов в костюмах, включая японца, тоже нацепили на себя рюкзаки. Четвертый их товарищ разлегся на полу, из-под него натекла алая лужа — московские зенитчики могут делать зарубку.

С грохотом в обшивке гондолы стало сразу на пять дыр больше. Ашот и Мариша непроизвольно пригнулись, хотя следовало поджать ноги — все пули угодили в пол.

Разберись тут… — проскрипел Маркус японцу-буряту. — Он не должен достаться Совету. Встречаемся у меня.

Японец кивнул. Маркус обернулся к Дану:

— Извини, но я не могу иначе.

После чего подошел к люку, раздраил его — засвистел воздух — и с помощью японца нырнул в пустоту снаружи. За ним последовали двое в костюмах, они покинули гондолу элегантнее босса.

Данила застыл с открытым ртом: это ж массовое самоубийство! Но почему остался японец? Ему, потомственному камикадзе, самой судьбой назначено радостно лишить себя жизни при первом удобном случае, и особенно вслед за хозяином. И по фиг, что на самом деле он бурят.

Вот только трагизм момента вмиг развеялся, когда Ашот выглянул в открытый люк и радостно проревел:

— Парашютисты херовы! А я думаю, что это у них за рюкзаки?! И пилоты тоже прыгнули!

Вот оно как. Маркус покинул подбитый дирижабль, оставив пассажиров самостоятельно бороться за свои жизни. А еще он попросил японца с кем-то разобраться… У японца, кстати, есть парашют, и он зачем-то вытащил меч из трости Равиля и уставился на Дана.

— Эй, мужик, ты чего задумал, а? — Дану не понравился этот немигающий, змеиный взгляд. — Не надо меня гипнотизировать! И меч спрячь — порежешься!

Неужели Маркус приказал разобраться с Данилой?! Но как же так? Ведь он знаком с батей Дана, он же очень высокого мнения о Павле Сташеве!..

Метра три всего разделяли японца и Данилу. Еще шаг-другой — и можно рубить.

— Эй, японец, это какая-то ошибка! Твой хозяин помочь мне хотел! У него установка особая…

Краем глаза Дан видел, как Ашот согнал Маришу с топчана и попытался поднять мебель, чтобы швырнуть в японца — жаль, ножки были прикручены полу, летательный аппарат все-таки, тут любому предмету устойчивость нужна в зонах турбулентности.

И любому человеку тоже.

Дирижабль провалился в воздушную яму.

Японца, державшего меч перед собой двумя руками, швырнуло на Дана.

Тут бы доставщику и пришла смерть — клинок вспорол бы ему живот, проковыряв дыру в кишках и желудке, и кончик вышел бы со спины, оцарапав позвоночник. Он даже почувствовал, как раздвигается под натиском заточенной стали его плоть, как нервы сигнализируют в мозг о страшной боли… А в следующий миг его в обнимку с японцем приложило боком о стену, и что-то хрустнуло, Дана швырнуло на пол, сверху навалился японец, затем они откатились, оставляя за собой багровый след крови…

Чужой крови, не Дана.

Лезвие меча продырявило армейскую куртку в подмышке, но даже не коснулось тела доставщика. Зато при ударе о стену меч переломился пополам — все ж не самурайская катана, металл попроще. Дан рефлекторно прижал обломок локтем к боку, а потом, когда он упал, на этот обломок нанизало свалившегося сверху японца. У того округлились глаза, он уронил рукоять и, встав, шагнул к Дану, который уже тоже успел подняться.

— Умри! — Японец вцепился в горло Дана.

Захрипев, доставщик двинул врага кулаком по роже, потом еще, и еще… Но пальцы японца были подобны арматурным прутам, а каждый последующий удар Дана становился все слабее и слабее. Спасибо Марише — сцепив ладони в замок, она хорошенько приложила камикадзе по затылку. После третьего такого принуждения к миру тот обмяк, но сознания не потерял. И все же пальцы его, ослабив хватку, соскользнули с горла жертвы.

Поделиться с друзьями: