Остров искупления

— Привет, — его хриплый ото сна голос был очень соблазнителен. Он прочистил горло. — Ты очнулась, — подразнил он.

Я пялилась на него с минуту. Он лежал рядом на подушке. Когда я отвернулась от него, Так сел и пропустил руку через свою отросшую шевелюру. Зеленые глаза сверкали в темноте. Растительность на его лице была неровной. Мои глаза сосредоточились на его губах.

— Мне нужно идти, — сказала я, но Так поднял руку и остановил меня.

— Только не начинай опять. — Я моргнула в замешательстве.

— Ты умоляла меня дать тебе умереть, забрать домой и много всего. Ты никуда не пойдешь. — Мой язык потяжелел во рту, и я почувствовала ужасный вкус.

— Я так хочу пить.

К моему удивлению, его лицо прояснилось, и на нем растянулась огромная улыбка. Я подняла бровь в немом вопросе, но он не обратил на это внимания и встал с кровати. Так вернулся очень быстро с чашкой воды.

— Пей, маленькими глотками. Мы же не хотим, чтобы ты заболела опять. — Его улыбка немного померкла, но все равно осталась дразнящей. — Ты лучше себя чувствуешь, детка?

Его рука прикоснулась в нежнейшем жесте к моему лицу, и я отшатнулась.

— Прости, — пробормотал он. Я сделала еще несколько маленьких глотков, вода была теплой, но освежающей. Все еще было ощущение, что в моем рту кот нагадил.

— Ты сможешь съесть что-нибудь? — Я покачала головой, подтянула ноги, лихорадки больше не было. Он забрал чашу из моих рук и перелез через меня. Я посмотрела на открытую палатку, на темноту за ней.

— Даже не думай об этом, — проворчал он, укладываясь возле меня, его рука лежала у основания моей спины. — Ложись обратно.

На автопилоте я сделала так, как он сказал, отвернулась от него, но его рука легла на мое бедро.

— Ты очень больна, ты уверена, что змея не укусила тебя?

Я покачала головой.

— Это был один самых жутких моментов в моей жизни, — пробормотал он, его дыхание щекотало шею. Мои волосы были завязаны в пучок и перевязаны банданой, но я не помню того, как это произошло.

— Но увидеть тебя на земле, среди джунглей, среди… — Так затих и затем сглотнул. — Я подумал, что вот и все, — он понизил голос, — я подумал, что потерял тебя.

— Почему ты был там? — мой голос хрипел из-за болезни.

— Я чувствовал себя виноватым после нашего с тобой разговора на берегу, хотел извиниться за свое отношение. — Мы оба вздохнули с облегчением. Его голос дрожал, и он был действительно удивлен тому, что говорил.

— Мне жаль, — слова были сказаны так тихо, что я не уверена, что Так вообще что-то сказал. Рука с моего бедра скользнула к животу. Теперь была моя очередь поворачиваться к нему, но он проигнорировал мой жест и прижал меня теснее к себе. Спиной прижалась к его груди, его рука медленно начала подниматься выше.

— Мне жаль, — прошептал он, и его дыхание щекотало маленькие волоски на моей шее.

Его рука продолжила свое путешествие и легла прямо на сердце, которое пустилось вскачь, и он мог это чувствовать через рубашку.

— Мне жаль, — сказал парень снова, его губы на моей шее послали стадо мурашек по спине. Он раскинул пальцы веером. Начиная с его локтя, мои трясущиеся пальцы проложили свой путь. Кончиками я прошлась по довольно жестким волоскам на его руке и положила свою руку на его. Он растопырил пальцы еще больше и мои проскользнули между его. Соединяя наши руки, он прижал меня еще теснее к себе. Слеза скатилась из уголка и покатилась по носу. Он щекотал лицо, но я не хотела размыкать наши руки.

— Мне так жаль, — прошептал Так снова.

Глава 13.

День 30

Так

Я проснулся от приближающегося звука моторной лодки. Когда приподнялся на локте, мотор стих. Посмотрел вниз и увидел все еще спящую Джулиет, которая обнимала мои руки. Не подумав, я нагнулся и поцеловал ее в ухо.

— Не двигайся.

Ее дыхание сбилось, и глаза открылись. Она повернулась ко мне лицом, и я отодвинулся так, чтобы наши лица не столкнулись нос к носу.

— Гарви и Колтон здесь. — Я убрал руку, которая обнимала ее, и она отодвинулась в ту же секунду, ближе к углу палатки.

— Что такое? — прошептал я и потянулся к ней. Она отшатнулась от меня и покачала головой.

— Кто такие Гарви и Колтон?

— Гарви мой куратор, а Колтон его сын. Они не знают, что ты здесь. — Джулиет кивнула, дав понять, что услышала меня, но в ее глазах понимания не было.

— Послушай, позволь мне разобраться с ними, затем я вернусь и все тебе объясню. Просто оставайся в палатке. Не позволяй им увидеть себя.

Я пытался наощупь найти на полу палатки что-то, что можно было бы одеть. Я не спал днями и потерял чувство времени, единственное, предполагал, что сейчас около полудня и конец месяца, а это значит, что прибыло двухнедельное снабжение.

Я надел свежую футболку, направился к выходу из палатки и обернулся уже на выходе.

— Ты в порядке, мышка? — Я нахмурил лоб в беспокойстве о ней. Видел, как она забилась в угол палатки. Ее широко открытые глаза, полные испуга, сфокусировались на мне. Я хотел бы вернуться в кровать и убедить ее в том, что ей нечего бояться, но также не мог рисковать и позволить Гарви и Колтону найти ее здесь.

Это было изгнание, и наказание включало одиночество. Не хотел, чтобы они узнали, что я нарушил правила. Все началось с того, что две недели назад я убеждал их, что она существует, но теперь не хотел делиться ею. Я вышел из палатки, когда Гарви и Колтон шли по берегу, и у каждого в руках было по коробке.

— А знаешь, ты мог бы встретить нас и помочь нести твои же припасы, — проверещал Колтон.

— Да, а ты можешь пойти к черту! — пробормотал я.

С первого момента, когда мы познакомились с Колтоном, ему было плевать на меня, ну а мне он не нравился. Нахальный, самоуверенный парень из маленького городка, еще и пытался умничать; мне не нравилось, как он ко мне относился. Он явно считал, что лучше меня, хотя ему и предложить-то нечего. Мне хотелось стереть эту ухмылку с его лица каждый раз, когда мы сидели и обсуждали последствия моего поступка. По обычаю коренных индейцев мы передавали «говорящую палочку» по кругу, и каждый раз я хотел засунуть ее ему в зад.

И сегодня хотел, чтобы он уехал как можно быстрее. Я забрал у него коробку и поставил ее снаружи палатки. Так же быстро забрал коробку из рук Гарви. Как и в прошлый визит, мужчина сел на поваленное дерево возле кострища.

— Что ты делал эти две недели?

И как я мог сказать, что делал? Я трахнул ее, спас ее и заботился о ней. Заботился о ней, разве? Мне все не нравилась мысль о том, что же она сделала, чтобы оказаться на этом острове. И странно, но я больше не хотел умолять Гарви забрать меня отсюда. Не хотел говорить о ней. Все, что я хотел, так это увидеть ту улыбку, которую лицезрел несколько дней назад. Сначала она выглядела бесстрашной, в следующую секунду была в ужасе. И я хотел изменить это.