Остров Русь 2, или Принцесса Леокады
Шрифт:
— А с каких это пор полицию стали интересовать пропавшие дети, Лестрейд?
— Какие дети? — удивился Лестрейд. — Речь идет о подрыве британской экономики! И, вероятно, о шпионаже!
Вот что рассказал мне Лестрейд…
Два дня назад на рынок золота стали поступать необычные слитки. Мало того, что они имели форму куриного яйца и состояли из металла высочайшей пробы. Неизвестные продавали золото по смехотворно низким ценам. Рынок, столь чуткий к малейшим неожиданностям, тут же пришел в движение. Заколебались курсы ценных бумаг, в Сити началась легкая паника. По личному распоряжению
— Это иностранная диверсия! — брызгая слюной, хрипел Лестрейд. — Ди-вер-си-я! Мамой клянусь, тут замешана Америка, Германия либо Россия!
— А может быть, Африка? — предположил я. Лестрейд подумал.
— Возможно. Все возможно. Наш долг — спасти Англию от ужасов экономической паники, а честных людей — от разорения. Этот лжегенерал и его сообщники угодят за решетку!
— Вы думаете, что он не генерал? — рискнул я поинтересоваться. Лестрейд захохотал:
— Конечно! Мы связались с министерством обороны, с колониальным управлением, с военно-морским флотом Ее Величества. Нет такого генерала!
— Какая наглость, — с чувством произнес я.
Дальше мы ехали молча. Утренний туман застилал улицы, стучали на камнях колеса кэба, Холмс задумчиво курил, а Лестрейд вполголоса повторял: «Нет такого генерала. Нет!»
О Англия! О любимая родина! Как отступают перед лицом истинной опасности, внешней угрозы все личные разногласия! Как сплачиваемся мы, англичане. И никогда над Британской империей не зайдет солнце, пока каждый из нас готов отставить прочь личную выгоду и временно заняться спасением Отечества.
— Приехали! — просипел Лестрейд. — Они еще спят, я думаю. Возьмем негодяев тепленькими…
Мы выбрались из кэба возле маленькой унылой гостиницы с невыразительной вывеской, на которой значилось: «Бодливый бык». Разбуженный портье, едва увидев значок Лестрейда и дубинки полицейских, тут же согласился помочь нам в спасении Отечества. Поднявшись на второй этаж по скрипучей деревянной лестнице, мы остановились перед дверью с номером восемь.
— Тут, — шепнул портье и поспешил удалиться. Мы его не задерживали. Дело было слишком опасным, чтобы брать с собой безоружного человека.
Холмс приник ухом к двери и тут же сделал нам знак: «Тише!» Мы замерли. И услышали доносившиеся из-за двери голоса:
— Я все равно молчать не буду! Продешевили!
— Шотландец! — шепнул Холмс.
— Откуда мне было знать цены на золото? — возразил за дверью другой человек, в котором я опознал Кубату. — Точнее, я знал. Я тщательнейшим образом проштудировал справочники, но реальность…
— Сами признаются, диверсанты! — завопил Лестрейд, сообразивший, о чем идет речь. — Ломайте дверь, джентльмены!
Мы дружно налегли на дверь, и та, конечно же, не выдержала. Вместе с обломками досок мы влетели в скудно обставленный гостиничный номер. Первым, кого мы увидели, был негр Иванду, который сидел на кровати и водил точильным камнем по своему дикарскому кинжалу. За столом сидел Мак-Смоллет, по инерции продолжавший оживленно жестикулировать. Он был в одной юбке, и его тощая волосатая
грудь произвела на меня незабываемое впечатление. Лжегенерал Кубату, в теплых кальсонах и при сабле, расхаживал по комнате. Наше появление застало их врасплох.— Джентльмены, — сипло рявкнул Лестрейд. — Именем Ее Величества вы арестованы!
Полицейские многозначительно положили руки на дубинки. Я за неимением оружия принял боксерскую стойку. Один Холмс стоял задумчивый и отрешенный от окружающего.
— Почему это арестованы, позвольте спросить? — вскрикнул Мак-Смоллет, поднимаясь из-за стола. — А, Холмс! Спасите нас от произвола!
— Вы арестованы за подрыв британской экономики, контрабанду, мошенничество, подлог документов и, предположительно, похищение детей! — радостно сообщил Лестрейд.
Отстранив Мак-Смоллета, вперед вышел Кубату. Подтянул кальсоны, улыбнулся мне, дружески протянул Холмсу руку, ничуть не смутился, что тот ее не пожал, и произнес:
— Господа! Прежде чем произойдет то, что, увы, произойдет, позвольте сказать несколько слов.
Покосившись на его саблю и кинжал негра, Лестрейд кивнул.
— Во-первых, подрыва экономики не было. Дешевое золото могло пойти Британии только на пользу. Во-вторых, границ мы не пересекали, так что о контрабанде речь тоже не идет. В-третьих, мы те, за кого себя выдаем…
— Вы не генерал!
— Генерал. Правда, не английской армии, но…
— Шпионы! — Лестрейд радостно посмотрел на Холмса. — Я был прав! Как тебя зовут на самом деле? Джон? Фриц?
— В-четвертых, что самое главное, — продолжал генерал-шпион, — мы прибыли к вам частным образом, надеясь на помощь мистера Холмса, гениального детектива, в спасении детей…
Не стоило Кубату называть Холмса гением при Лестрейде! Ох не стоило!
— Взять их, ребятки! — завопил сыщик и бросился на Мак-Смоллета, справедливо определив его как самого безопасного противника.
И тут — началось!.. Я вместе с одним из полицейских попробовал задержать негра, чей кинжал внушал нам резонное опасение. Однако негр к оружию не прибег. С криком «Размахнись рука!» он отвесил вначале полицейскому, а потом и мне по чудовищной затрещине. Отлетая в угол, я успел еще заметить, как Кубату саблей выбил дубинку у второго «бобби»… А Холмс невозмутимо раскуривал трубку. Потом милосердный обморок скрыл от меня развязку побоища…
Часть первая
Королевский пингвин
Глава первая,
в которой я дважды падаю в обморок, Шерлок Холмс что-то понимает, и начинаются самые фантастические поиски в истории человечества (Рассказ продолжает доктор Ватсон)
— Ватсон, милый, очнитесь… — тормошил меня Холмс. Я открыл глаза и спросил:
— Мы победили?
— Ну что вы как маленький — победили, проиграли, — недовольно ответил Холмс. — Ничья.
Ничья заключалась в том, что полицейские со стенаниями потирали ушибы и шишки, Лестрейд сидел в кресле и улыбающийся Мак-Смоллет прикладывал к его лбу холодный компресс. Иванду вновь точил кинжал. У Кубату и Холмса под глазами появились симметричные синяки.