Остров сокровищ (адаптированный пересказ)

– Благодарим вас за службу Данс, – широко улыбнулся сквайр. – Я не останусь в долгу.

Польщенный похвалой, Данс почтительно поклонился и вышел. Сквайр и доктор как по команде повернулись друг к другу.

– Надеюсь, вы слышали о Флинте? – обратился Ливси к хозяину дома.

– Это был самый кровожадный пират из всех, какие плавали по морю.

– О нем говорят разное, – задумчиво заметил доктор. – Но вот вопрос: были ли у Флинта деньги?

– Деньги! – вскричал сквайр. – Чего могли искать грабители, если не денег? Я точно знаю, что Флинт нашел несметные сокровища, о местонахождении которых он никому не сообщал! Наверное, его штурман попросту обокрал старика перед смертью!

– Не спешите, Трелони, – улыбнулся доктор, заговорщически подмигивая Джиму, уплетавшему паштет. – У меня в кармане находится ключ, с помощью которого можно узнать, где Флинт спрятал свои сокровища.

– Если так, я немедленно снаряжаю подходящее судно, беру с собой вас с Джимом и еду добывать это сокровище, даже если нам придется искать его целый год! – воскликнул Трелони.

– Отлично, – хмыкнул доктор. – В таком случае давайте вскроем пакет.

Пакет был крепко зашит нитками. Доктор достал свой ящик с инструментами и разрезал нитки хирургическими ножницами. В пакете оказались тетрадь и запечатанный конверт. Десять или двенадцать страниц тетради были отведены бухгалтерским записям. На одном конце строки значилась дата, на другом – денежная сумма. Вместо объяснений в промежутке стояло различное число крестиков. Записи велись в течение почти двадцати лет, причем с каждым годом суммы становились все крупнее.

– Все ясно! – воскликнул сквайр. – Перед нами приходная книга. Крестиками заменяются названия потопленных и ограбленных кораблей. Цифры обозначают долю Билли Бонса в общей добыче.

Доктор осторожно сломал печати на конверте, и на стол выпала карта какого-то острова. Остров имел девять километров в длину и пять в ширину. На карте были четко обозначены две гавани и холм под названием «Подзорная Труба». Кроме того, бросались в глаза три крестика, нарисованных красными чернилами, – два в северной части острова и один в юго-западной. Возле последнего крестика мелким, четким почерком, было написано: «Главная часть сокровищ здесь». На оборотной стороне карты следовали пояснения, написанные тем же почерком. Несмотря на свою краткость, они привели сквайра и доктора Ливси в восторг.

– Ливси, – заявил сквайр, – вы должны немедленно бросить практику. Завтра я еду в Бристоль. Через три недели… нет, через две недели… нет, через десять дней у нас будет лучшее судно и самая отборная команда во всей Англии. Хокинса берем юнгой. Вы, Ливси, – судовой врач. Я – адмирал. Попутный ветер быстро домчит нас до острова. Отыскать сокровища, имея эту карту, не составит труда.

– Трелони, – отозвался, помедлив доктор, – я еду с вами. Но цели нашей экспедиции должны держаться в тайне. Ручаюсь, что мы с Джимом оправдаем ваше доверие. Но есть один человек, на которого я боюсь положиться.

– Кто? – вскипел сквайр.

– Вы, Трелони, – спокойно ответил доктор. – Вы совершенно не умеете держать язык за зубами. Не мы одни знаем об этих бумагах. Бандиты, которые сегодня вечером разгромили трактир, – отчаянно смелый народ, а те разбойники, что остались на судне Флинта, сделают все возможное, чтобы завладеть сокровищами. Мы нигде не должны показываться поодиночке, пока не отчалим от берега. Я останусь здесь вместе с Джимом, а вы прихватите пару надежных слуг, которые будут ходить за вами в Бристоле по пятам и в случае чего сумеют защитить своего хозяина. Запомните: мы никому не должны говорить ни слова о нашей находке.

– Ливси, – ответил сквайр, – вы, как всегда, правы. Я буду нем как могила. Пожалуй, возьму с собой Джойса и Хантера, и утром же выезжаю в Бристоль.

7. Бристоль

На подготовку к плаванию ушло гораздо больше времени, чем наметил сквайр, однако для доктора так было даже лучше. Он успел долечить своих пациентов, а новых брать не стал. Неделя шла за неделей. Наконец в один прекрасный день Ливси получил письмо.

– Ну что же, Джим, – сообщил доктор будущему юнге, – сквайр пишет, что корабль куплен, снаряжен и стоит на якоре, готовый выйти в море. Водоизмещение – двести тонн. Название – «Испаньола». У нашего адмирала были трудности с набором команды – он нашел всего шестерых, но затем встретил человека, который сразу устроил ему это дело. Вот послушай.

Доктор развернул письмо Трелони и стал читать вслух.

«Я случайно разговорился с ним в порту. Оказалось, что он старый моряк, живет на суше, держит таверну и знаком со всеми моряками в Бристоле. Жизнь на суше расстроила его здоровье, он хочет снова отправиться в море и ищет место судового повара. Его зовут Долговязый Джон Сильвер. У него нет одной ноги, так как он потерял ее в боях за Англию. Очень толковый и расторопный человек! С помощью Сильвера мне за несколько дней удалось навербовать экипаж из настоящих, опытных, просоленных океаном моряков. Внешность у них не слишком привлекательная, но зато, судя по лицам, они люди отчаянной храбрости. Долговязый Джон даже посоветовал мне рассчитать кое-кого из тех шести человек, которых я нанял сам. Он убедительно доказал, что они пресноводные увальни, с которыми нельзя связываться, когда отправляешься в опасное плавание. Блендли, кстати сказать, обещал послать нам на помощь другой корабль, если мы не вернемся к августу. Он же нашел для нас капитана. Капитан этот прекрасный человек, но, к сожалению, упрям, как черт. Долговязый Джон Сильвер отыскал очень знающего штурмана по имени Эрроу. Сам я нанял боцмана, который умеет играть на дудке».

– Доктор, это замечательно! – воскликнул Джим.

– Мальчик мой, тебе надо проститься с матерью, – улыбнулся Ливси. – Сквайр отпускает тебя в «Адмирал Бенбоу» на один день в сопровождении своего слуги, старого Тома Редрута. Пусть миссис Хокинс не печалится. Сквайр за свой счет отремонтировал ваш дом и подарил кое-какую мебель, в том числе превосходное кресло, чтобы миссис Хокинс было удобнее сидеть за прилавком. На подмогу ей мы наняли мальчика, который будет исполнять твои обязанности. Я выезжаю в Бристоль сегодня, а вы с Томом прибудете завтра утром.

Только увидев чужого мальчишку в трактире, Джим впервые отчетливо понял, что надолго расстается с родным домом. До сих пор он думал только о приключениях, которые ждут его впереди, а не о матери, которую покидал. При виде неуклюжего подростка, занявшего его место у стойки, Джим впервые залился слезами.

– Возвращайся, Джим, – прошептала, обнимая его миссис Хокинс. – Не забывай меня. Поблагодари от моего имени сквайра, он нам в самом деле очень помог. Удачи вам.

Утром следующего дня Том с Джимом уже шагали по улицам Бристоля. Мистер Трелони жил в трактире возле самых доков, чтобы наблюдать за работами на шхуне. К великой радости Джима, туда пришлось идти по набережной, мимо множества кораблей самых различных размеров и оснасток. Мальчик жадно вглядывался в лица старых моряков с серьгами в ушах, с завитыми бакенбардами, с просмоленными косичками и неуклюжей морской походкой.

– Что, по душе тебе здесь, Джим? – ласково спрашивал старый слуга.

– Да, Том! Я тоже отправлюсь в море! На шхуне, с боцманом, играющим на дудке, с матросами, которые носят косички и поют песни! Я отправлюсь в море, я поплыву к неведомому острову искать зарытые в землю сокровища!

– Попридержи-ка язык, Джим, – недовольно буркнул Том. – Сказано же – не болтай!

Сквайр Трелони лично встретил гостей. На нем был синий мундир, которые носят морские офицеры.

– Вот и вы! – воскликнул он. – Наконец-то! Доктор прибыл еще вчера вечером. Отлично! Теперь вся команда в сборе.

– Сэр, – нетерпеливо спросил юнга, – когда же мы отплываем?

– Завтра, – был ответ.

8. «Подзорная труба»

После завтрака, по просьбе сквайра, Джим отправился к Джону Сильверу в таверну «Подзорная труба». Таверна была невелика и довольно уютна: вывеска переливалась свежей краской, на окнах красовались опрятные красные занавески, пол был посыпан чистым песком. За столиками сидели моряки, которым разносила пиво чернокожая женщина. Как утверждал Трелони, это была жена Сильвера.