Остров

Бегом я преодолела несколько метров, прорвавшись сквозь какие-то кусты, а когда заметила машущего мне мальчишку, ускорилась. Чем быстрее я к нему приближалась, тем отчётливее видела, что он указывал куда-то пальцем, и я не сразу сообразила, что там.

А потом поняла, что в воде виднелся человек!

Плавала я неплохо, но не сказать, чтобы очень хорошо, однако и бросить незнакомца так просто я тоже не могла - в конце концов, мы могли помочь друг другу разобраться, какого тут происходит, - так что я без сомнений оказалась в воде, а вскоре уже плыла к качающемуся на волнах без признаков жизни телу.

– Эй, Вы живы?

«Нет, он просто загорает, идиотка!»

Он лежал на спине и можно было решить, что мужчина действительно принимает солнечные ванны, но он был без сознания. Кожа уже успела покрыться парой волдырей, губы потрескаться, а его глаза были закрыты чем-то, напоминающим бинты, обмотанные вокруг русой макушки, впитавшие грязь или кровь - зрелище, если честно, было тревожным.

Тем не менее, я ухватила его и потянула за собой к берегу так быстро, как могла - к счастью, до него было рукой подать. Едва я дотащила бессознательное тело до кромки пляжа, я принялась вспоминать, что вообще делать в таких ситуациях. Вроде бы нужно сделать искусственное дыхание?

От мысли, что придётся прикоснуться к губам незнакомца, внутри что-то запротестовало, но я тут же отогнала от себя эти глупые переживания и приступила к делу, пытаясь не думать, что в воде он мог быть слишком долго. Рот и нос не были забиты песком или водорослями, что не могло не радовать.

Вспомнив то, чему нас учили, попыталась перевернуть мужчину на живот. Чуть не надорвавшись, я всё же справилась, кое-как уложив его в нужную позу, а потом, убедившись, что его не стошнит, снова вернула на спину, запрокинув тяжёлую голову.

– Пожалуйста, не будь мёртвым… - сама не знаю кому взмолилась я, наконец, открывая ему рот и вдыхая воздух из своих лёгких.

Под моими ладонями мне померещились слабые удары сердца, но я так и не сумела понять, правда ли это было - стоило нашим губам соприкоснуться, как произошло невероятное.

Я тут же оказалась придавлена чужим телом, почему-то пахнущим не морем, а лесным орехом, и пока раздумывала над этим странным несоответствием, мужчина, наконец, отлепился, опёршись на свои довольно жилистые руки.

– Так Вы в порядке?
– спросила я, не зная, стоит ли начать беспокоиться или всё обойдётся.

Тай всегда был солидарен с моим дедом - я шла на смерть с распахнутыми объятиями.

– Кто ты?

Так, языковой чип у него имелся - значит, поговорить мы точно сможем.

– Меня зовут Злата. Я… не знаю, как здесь оказалась, и была бы очень признательна, если бы Вы позволили мне встать.

В-воспитание.

Он всё ещё удерживал меня прижатой к земле, пусть и не прикасался, но я заметила, как дёрнулись его ноздри, и он будто зверь повёл носом. Неужели слепой?

– Кейн, - хрипло представился он, наконец, поднимаясь и подавая мне руку - для того, кто пролежал на палящем солнце столько времени, мужчина был довольно бодреньким.

Стряхнув с себя лишний песок и отжав волосы от лишней воды, я исподволь глянула не Кейна, отметив его телосложение и то, как он двигался. Что ж, если я решу от него сбежать в случае чего, боюсь, меня не только догонят, но ещё и вырубят…

– Как ты очутился здесь?
– спросила его.

– Я… плохо помню. Наверное, что-то случилось с моей головой, - он прижал пальцы к вискам, поморщившись.

– Не надо пытаться вспомнить, если больно, - заволновалась я.
– Воспоминания сами придут, когда им нужно.

– Думаешь?

Он повернулся ко мне, и сделалось как-то неловко, будто под повязкой он всё прекрасно видел, а может быть, так оно и было - откуда мне знать?

– Из нашей головы ничего не исчезает, на самом-то деле, - нервно затараторила, видя, как Кейн сделал ко мне шаг.

И тут я вспомнила, что с нами должен быть третий, вот только когда повернулась, мальчишки здесь уже не было, и мне стало казаться, что я видела галлюцинацию - видимо, тепловой удар я всё же заработала.

– Что случилось?
– заметил мужчина.

– С чего ты взял?

– Почувствовал твоё беспокойство.

– Просто… Не важно.

– Тогда нужно найти укрытие - если стемнеет, будет сложнее.

И я даже представить не могла, насколько он окажется прав.

2

Кейн

Не знал, что быть живым так здорово.

В моей гудящей голове почти не было ни единого воспоминания о себе, но отчего-то с каждой секундой во мне росла уверенность, что жить - это хорошо. Даже очень. Возможно, причиной тому была эта девушка рядом, от которой пахло так, что во рту скапливалась голодная слюна?

Ответа я не знал, но меня тянуло к ней с пугающей силой, а я совсем не хотел производить впечатление дикаря - слово странным образом засело в голове, будто мне его постоянно повторяли. А мне это совсем не нравилось.

– А ты что-то помнишь о себе?
– спросил я.

Злата невесело хмыкнула, и этот вздох лёгким облаком коснулся моей щеки, вынуждая чуть отодвинуться - соблазн прикоснуться был слишком велик.

– Лучше бы не помнила… Ладно, какая разница, если я тебе расскажу?

– Я почему-то уверен, что хороший слушатель.

Она немного помедлила, прежде чем заговорить, но вскоре я вновь услышал этот прекрасный голос.

– Меня обвинили в том, чего я не совершала, и должны были приговорить к смертной казни. А я здесь. Не находишь в этом странность?

Я задумался.

Виски отозвались острой вспышкой, едва я попытался поразмыслить над нашим положением, и Злата коснулась моего плеча, напоминая, чтобы не усердствовал. Прикосновение пробудило тело от спячки окончательно, и я понял, что нужно отвлечься, иначе что-то точно случится.

– Возможно, со мной тоже произошло нечто подобное, но с уверенностью сказать не могу - голову словно изрешетили.

Мы замолчали.

Шум волн доносился фоном, но я всё равно отчётливо слышал лишь своё обезумевшее сердце, которое молотило в груди рядом с этой девушкой, и не мог объяснить, почему так хочется её просто обнять… или зайти дальше.

– У тебя с собой что-нибудь было?
– внезапно спросила она.

Я начал обшаривать карманы штанов, но ничего не нашёл, правда, на груди обнаружил странную подвеску по ощущениям похожую на небольшой ключ, а стоило обхватить его пальцами, и голова будто взорвалась сотней острых осколков.