Чтение онлайн

ЖАНРЫ

Шрифт:

— У меня не было выхода, — скулил Зок. — Хозяин велел бы убить меня, если бы я отказался, принес бы меня в жертву Люциферу в старой часовне. Мою кровь выпустили бы в чашу и ее бы выпили шлюхи Альвера.

— Так это все правда! — Мари посмотрела на дочерей; Мэри и Элизабет подозревали; она не была уверена, знала ли Маргарет? Но Идис ничего не должна знать, она слишком мала. — Что ж, мы здесь, прикованы к этому острову, и ничто не изменит этого.

— Мы умрем! — Зок издал резкий вопль, упал на камень.

— Нет, мы не умрем! — Мари говорила уверенным тоном ради Идис. — У нас есть кров — старый дом. Что ж до пищи, то тебе

придется ставить капканы на кроликов и ловить сетью морских птиц. И, конечно же, здесь можно отыскать съедобные коренья и травы. Твой хозяин, лэрд, больше не властен над тобой. Я твоя госпожа, и ты будешь слушаться меня и моих дочерей. Помни: нас больше, и если ты что-то задумаешь, мы сбросим тебя со скалы в Котел. Может быть, — ее глаза сузились, — нам вообще будет лучше без тебя.

— О нет, миледи, — Зок поклонился, и со злорадством Мари заметила, что его тело дрожит. — Вы можете положиться на меня, я буду служить вам своей жалкой жизнью. Я даю вам слово. Только пощадите меня, и я буду добывать вам пищу, приносить топливо и копать торф для огня. Я обещаю вам.

— Очень хорошо, — Мари наклонилась и подняла кинжал, спрятав его в складках мокрой одежды. — Пора идти, а то мы все умрем от воспаления легких. Веди нас к дому, Зок. Разожги огонь, мы высушим одежду. И пока мы этим занимаемся, ты можешь поискать какую-то еду. Пошли, мы не можем здесь дольше оставаться!

Зок тащился впереди этой процессии, направлявшейся по дороге, ведущей в глубь острова, группа ссыльных, благодарных только за то, что они живы. Но их борьба за выживание только начиналась.

8

Не веря ушам своим, Фрэнк посмотрел сначала на съежившегося пса, потом на дверь. Нет, это какая-то галлюцинация, продолжение ночного кошмара; эти крики в ночи тоже были частью кошмара. Джейк тихо зарычал: «Это не сон, хозяин, там кто-то есть».

Стук раздался снова, на этот раз громче, загрохотал запор, и засов, казалось, напрягся, как будто тот, кто стоял за дверью, 'толкал ее, отчаянно пытаясь попасть в дом.

Но ведь на острове нет никого кроме меня и старины Джейка, сказал Фрэнк себе в сотый раз. И в такую ночь, как сегодня, никто не смог бы причалить к берегу. У него закололо в затылке, мурашки пробежали по голове.

— Откройте, пожалуйста! — женский голос, обезумевший, снова по двери забарабанили кулаками.

Ночью кричал женский голос, и на Торфяном болоте сегодня утром — тоже, мрачно подумал Фрэнк. Он стоял неподвижно, не в силах решиться. Кто бы они ни были, я не могу не впустить их.

— Подождите, — крикнул он. — Я сейчас.

Минута для того, чтобы собраться с духом, и эта минута показалась вечностью. Джейк посмотрел на хозяина и еще раз прорычал, это был горловой рык, означавший: «Не открывай, хозяин».

Фрэнк бросил взгляд на стоящее в углу ружье, нечищенное после утренней охоты, наполовину полная коробка патронов лежит на каминной полке. Он взял ружье, переломил его, пошарил в коробке в поисках патронов. Два «максимума». Он щелкнул казенником и подумал, что курки взводить не стоит. Гостей не встречают со взведенными курками.

— Спокойно, Джейк, — он подошел к двери и помедлил, держась за засов, все еще не в состоянии решиться. Но он знал, что в конце концов откроет. Он дрожал, голос его был чужим, неуверенным, когда он спросил: «Кто это?»

— О, пожалуйста, впустите нас, мы все

промокли и замерзли. Мы потерялись.

Мы! Это означает, что за дверью не один человек, может быть, молодая женщина с мужем или другом. Грабители, решившие хитростью проникнуть в дом? Но не здесь же. Он отодвинул засов, дверь силой ветра распахнулась. Дождевая завеса блестела на свету — и на пороге, сгрудившись, стояли три... четыре... пять съежившихся фигур в промокших куртках на «молнии». Все женщины!

Он собирался сказать: «Заходите», но почему-то не мог выговорить это слово, он просто стоял там, придерживая дверь, когда они проходили мимо, одна за другой. Их куртки и джинсы были насквозь промокшие, все одинакового синего цвета, похожие на униформу, на отворотах курток пришиты какие-то эмблемы.

Он закрыл за ними дверь, украдкой спрятав за ней ружье, понадеявшись, что они этого не заметили; он разрядит его позже, когда останется один. Раньше у него никогда не было привычки держать в доме заряженное ружье; большинство несчастных случаев с оружием происходило именно в домах или поблизости.

— Здравствуйте, — он чувствовал себя неуверенно, неловко, потому что уже несколько месяцев не разговаривал с людьми, не считая мрачного паромщика. — Меня зовут Фрэнк, Фрэнк Ингрэм. Замолчи же, Джейк!

Пес зажался в самый дальний угол от этих ночных гостей, он оскалился и рычал. По команде Фрэнка Джейк замолк, но шерсть его все равно стояла дыбом.

— Простите, Джейк не привык к людям, — извинился Фрэнк за поведение собаки, понадеявшись, что Джейк успокоится.

— Вряд ли его можно винить за то, что он рычит на нас, — сказала самая высокая женщина, которая была на вид намного старше остальных, — Фрэнк дал бы ей лет тридцать пять; волосы черные, такие темные, что цвет ее лица казался мертвенно-бледным, болезненным. Очень красивое лицо, даже вся промокшая она была восхитительна. Их взгляды на секунду встретились, и она улыбнулась; дождевая вода стекала с нее, образовывая лужицу на каменном полу. — Меня звать Саманта, наверно, мне нужно представить остальных, — она указала на своих спутниц. — Это — Дебби...

Стройная, почти такая же высокая, как Саманта, черноволосая, но не такая темная, как она, улыбающаяся. Уверенная в себе.

— И Джанет...

Короткие светлые волосы, коренастая, но привлекательная. Она опустила глаза, когда Фрэнк кивнул ей, и не ответила ему. Около шестнадцати, приблизительно на год моложе Дебби.

— Это Рут...

Опять — на год молохе Джанет, решил Фрэнк. Золотисто-каштановые волосы, веснушки, дерзкое лицо, свидетельствующее о своенравном характере; она подмигнула ему, и от этого у него учащенно забилось сердце. Она встретила его взгляд, не опустив своих зеленоватых глаз. Он невольно начал переминаться с ноги на ногу. Давно уже женщина не смотрела на него так оценивающе.

— И, наконец, Эллен, наша младшенькая.

Девочка, не старше одиннадцати-двенадцати, мелкие, невыразительные черты лица, растрепанные волосы, надутые губы. Со скверным характером, но, может быть, виной тому эта бурная ночь и то, что ей пришлось пережить. Она бросила на него взгляд и схватила Саманту за руку.

Фрэнк Ингрэм обвел их взглядом и украдкой успел разглядеть эмблемы на их куртках. Девочки-скауты! Господи, здесь, на острове Альвер! Если все это сон, то он становится все безумнее, и тихо рычащему Джейку это вовсе не нравилось.

Поделиться с друзьями: