Остров

Первое. Будь осмотрителен.

Второе. Знай, что за тобой всегда следят агенты Внутренней службы. Всегда!

Третье. Агенты эти стараются быть незаметными, а значит, не используют черных, серых и красных — они тоже очень приметны — хитонов. Это хоть немного, но сузит круг возможных преследователей.

Четвертое. Агенты Внутренней службы всегда имеют безразличный вид. Всегда! Это их стиль. Броч сам рассказывал мне об этом. Твоя задача вычислить их и уйти из-под наблюдения. Но при этом ты не должен показывать, что заметил их, ты не должен бежать, не должен озираться, не должен, по возможности, прибегать к физическому воздействию.

— А что, в случае необходимости я могу убивать их? — с невинной улыбкой спросил Эмансер. Клеоден не обратил внимания на мелькнувшую в словах кемтянина иронию.

— Можешь, но так, чтобы никто не заметил — Воин не выдержал и похвастался: — Например, как это сделал я. Два дня назад я убил агента, который следил за тобой, и сделал это чисто.

— А зачем? Ведь мне ничего не угрожало.

— Для тренировки! И не задавай больше глупого вопроса: зачем! Если я делаю, значит — надо! Ты должен запутать агента, обмануть его. Но знай, они могут меняться. Два проулка за тобой идет один агент, а затем его сменяет другой. Ты можешь прозевать их смену и успокоиться. И тогда ты у них на крючке. Бдительность и еще раз бдительность!

Клеоден задумался.

— Что еще? Да, в подобных случаях очень удобно менять одежду. Ты заскакиваешь в пустой проулок и делаешь вот так — Клеоден скинул плащ и задрал край туники. Изнанка ее была другого цвета — Агент видит тебя со спины и теряется: совсем другой человек. А ты в это время преспокойно уходишь. Хотя тебе это сделать трудновато, у тебя слишком заметная кожа.

— Черная — Эмансер посмотрел в глаза воину.

Тот и не подумал смутиться. Похоже, он даже не понимал, что брошенное им на мосту определение в адрес Эмансера могло обидеть кемтянина, а если и понимал, то не подумал придать этому значение.

— Да, темнее, чем у жителей Атлантиды. Правда, менять одежду запрещено, но это не слишком большое нарушение, на него обычно не обращают внимания. Ты выворачиваешь хитон или плащ и замешиваешься в людской толпе. Часто это помогает. Еще ты можешь взять лодочника и попытаться ускользнуть по каналам, но почти все лодочники — серые. Есть еще сотня способов, как уйти от наблюдения. Ты дойдешь до них своим умом.

— Время — сказал Ариз.

— Хорошо, я закончил. Давай к берегу.

Лодка ткнулась в песчаную окаемку отмели. Эмансер соскочил на берег, а Ариз усиленно заворочал веслами, направляя неповоротливое судно дальше. Кемтянин посмотрел вслед заговорщикам и пошел к ближайшему мосту. Путь его лежал мимо невысокой стены, отсекавшей канал от домов. Стена была сложена из саманных кирпичей с редкими вкраплениями гранитной крошки. Через каждые десять шагов была прорезана небольшая, сплетенная из прутьев дверь. Когда Эмансер проходил мимо одной из них, в щелке между прутьями появился глаз. Агент «Скорый» зафиксировал появление исчезнувшего объекта М-11.

2-й отдел работал безукоризненно.

* * *

«Он опять ушел и наверняка уже лезет в постель к очередной сучке. Блудный, бесплодный пес! Кот, у которого март тянется всю жизнь! Тварь с угреватой рожей!»

Дрила размашисто шла, почти бежала по коридору, уводящему в хитросплетения Лабиринта. Встречавшиеся изредка слуги шарахались в стороны. Дрила знала, о чем они будут шептаться за ее спиной. «Опять Правитель трахается с какой-нибудь веселой девчонкой, а стерва бежит в объятия своего монстра! О Берата, сократи срок ее жизни!» Именно эти слова говорил придворный каламистр девке для омовения ног. Верная старая Юлта подслушала их разговор и донесла о нем Дриле; та приказала бросить слуг в чрево Лабиринта, где они и бродят до сих пор, натыкаясь на стены и визжа от страха, если их не пожрал Турикор — страж Лабиринта, существо без рождения и смерти.

Дрила заскочила в узкую клетушку лифта и нажала на кнопку спуска. Лифт мягко поехал вниз на стометровую глубину…

* * *

База на Кефтиу возникла относительно недавно — лет триста тому назад. До этого Кефтиу входил в орбиту владений Атлантиды, но управлялся советом местных царьков, внимавшим каждому слову изредка посещающих остров Титанов. Однако шло время, его стремительный бег менял берега и народы. С далекого севера на берега Великого моря пришли многолюдные и воинственные племена. В жилах северян текла медленная кровь, глаза были серы, душа — яростна. Они не обрабатывали землю и не ловили рыбу; они умели лишь одно — воевать. Гордые и уверенные в своей силе, они обрушились на восточные берега Великого моря, обратив города в пепел, жен — во вдов, детей — в рабов. Они взяли великую добычу, но она лишь разожгла их жадные к золоту и славе души. Пленные поведали им о волшебных и сказочно богатых странах, лежащих по ту сторону Великого моря. Пришельцы построили корабли и, ловя ветер парусами, вышли в море.

Первой их жертвой пал Кефтиу, разоренный и сожженный дотла. Небольшое войско, набранное царьками, было разбито наголову, пленным вспороли животы. Затем волна пришельцев обрушилась на Кемт. Сотни и сотни боевых, варварски украшенных кораблей. Кеельсее успел приготовиться к отпору, но ему пришлось туго. Два огромных флота: пришельцев и кемтян, укрепленных эскадрами атлантов, три дня крушили смоленые борта между Кефтиу и Кемтом. Море пропиталось кровью и покрылось обломками кораблей. Медная стена кораблей Кеельсее и Динема преградила путь к Кемту. Пятьсот кораблей пришельцев нашли свою смерть в волнах Великого моря, триста сумели прорваться и достичь благодатных берегов Кемта. На землю ступили орды безжалостных, жадных до добычи убийц. Горели посевы пшеницы, рушились стены городов, кричали убиваемые и истязуемые. Черная волна смерти докатилась до Саиса, где ее ждало войско кемтян. Триста боевых колесниц, вооруженных острыми как бритва серпами, обратили пришельцев в бегство, тридцать тысяч отборных воинов довершили разгром их войска. Они рассеялись словно пыль, словно дурной сон, но через два года вернулись, опустошив стремительным набегом прибрежные селения. С тех пор их набеги повторялись из года в год. Кемт покрылся башнями крепостей, но набеги народов моря — так прозвали пришельцев, не прекратились.

Трижды Атлантида и Кемт посылали против них карательные экспедиции, но это было равносильно охоте ночью на стаю ловких диких кошек. Юркие корабли народов моря разбегались по извилистым бухтам северного побережья, известным лишь искусным пиратским лоцманам. Убегая, разбойники выжигали свои селения, и взору карателей представали черные безжизненные пепелища с развешанными на обугленных стенах мертвецами. То были пленники, взятые в предыдущих набегах. Не достигнув результата, атланты отказались от крупномасштабных операций и перешли к оборонительной тактике, отвечая редкими контрвыпадами кемтских эскадр. На море установился своего рода паритет — народы моря «ограничивались» небольшими набегами на великоморские владения атлантов: Кемт, Кефтиу и Восточный Азак, а атланты в свою очередь не проводили крупномасштабных карательных экспедиций против пиратов. Чтобы упрочить позиции атлантов в бассейне Великого моря, Командор решил основать пятую атлантическую базу — в Кефтиу. Руководить ею были отправлены Грогут и Дрила.

— Больше людей дать не могу, иначе без атлантов останется сама Атлантида — сказал тогда Командор — Управитесь своими силами.

Почему выбор пал именно на них, Грогут и Дрила не задумывались. Друг к другу они относились равнодушно, но компьютер утверждал, что между ними существует взаимная расположенность. Видимо, это и сыграло решающую роль.

Прибыв на остров, атланты немедленно объявили себя Правителями и приступили к созданию оборонительной полосы. Десантный катер тем временем расстреливал селения народов моря, приведя пиратов в такой ужас, что они полвека не рисковали даже подойти к Кефтиу. Тысячи рабов, привезенных из Кемта и Южного континента, воздвигали оборонительные укрепления, прикрыв северное побережье Кефтиу сплошной шестиметровой стеной. На других направлениях были воздвигнуты многочисленные крепости и форты, в гаванях Кидасса, Ормума и Фисайи стали эскадры боевых кораблей.

Для Правителей был сооружен великолепный дворец, оседлавший три холма самой благодатной части острова — юго-восточного плоскогорья. Надежно защищенный, он утопал в зелени лесов и лугов, снежные вершины гор дарили ему чистейшую родниковую воду. Ажурные украшения, изящные башенки и арки превратили дворец в детскую игрушку — солнечную и красочную. Но истинное нутро дворца пряталось от дневного света, оно было глубоко под землей.

Сразу по приезде в Кефтиу Дрила увлеклась мистериями мрачного культа Бераты — богини с косами-змеями на голове. Культ Бераты был таинствен и сладок, его загадочные нашептывания возбуждали звериную страсть. Грогут удивлялся, какой неутомимой и неистощимой в любовных выдумках стала Дрила после приезда в Кефтиу. Сам он был слишком большой прагматик, чтобы верить во что-нибудь, даже в Разум. А затем Дриле стало не хватать Грогута, и пошли кефтиане, смазливые и любвеобильные. Грогут в отместку стал щупать дворцовых девок и скоро преуспел в этом занятии, заполнив дворец многочисленными отпрысками обоего пола. А затем появился Турикор.