Остров
Шрифт:
Первую самостоятельную разведку острова Дуг провел через пять месяцев после выхода в отставку. Было начало августа. Греция встречала путешественников жарким маревом городов, пыльными улицами и деревьями, раскаленным камнем скал, выжженной на склонах травой. Все живое старалось спрятаться от нещадного полуденного солнца. Тень от пожухлой зелени деревьев плохо спасала от жары, и единственной отрадой были прохладные волны моря.
Греки с некоторым удивлением наблюдали за странным поведением приезжего англичанина. Тот не прятался от солнца, видавший виды пробковый шлем и выгоревшая тропическая военная форма, без знаков различия говорили о том, что солнце не было ему внове. Со стороны было не понять то наслаждение, которое испытывал Дуг под почти отвесными лучами
Традиционная таверна в порту встретила запахами кофе, жареной на оливковом масле рыбы и турецкого табака. Хозяин, высокий тучный грек, был рад заезжему гостю, заглянувшему к нему в этот глухой для его торговли час. Вино было теплым, с отчетливым смолистым привкусом, кофе плохим, беседа неспешной.
Дуг с удовлетворением отметил, что военный навык греческого сохранился - он практически все понимал, а главное его вопросы были понятны трактирщику. Разговор завязался сам собой, он узнал, что кроме таверны, Зорбе – так звали хозяина, принадлежал большой дом на окраине городка, виноградник и масличный сад. Конечно, основная часть беседы была отдана порту. Порт был центром жизни всей округи, и не пришлось даже спрашивать о хозяевах судов, пришвартованных у причалов, греку было, что рассказать практически о любом из моряков. Профессиональная память разведчика фиксировала названия каиков, имена шкиперов, районы моря, куда они обычно ходят. Дуг сразу же узнал, во что ему обойдется путешествие по морю, где лучше приобрести припасы, в каком доме остановиться на ночлег. Однако, при первом же упоминании об острове трактирщик онемел и, хотя в излишней религиозности его заподозрить было нельзя, стал истово креститься. Понимая причину страха грека, Дуг счел нужным изобразить удивление такой реакцией на невинный вопрос «туриста».
Зорба понизив голос, словно они не были одни в пустой таверне, почти прошептал:
– Дурное место господин, всегда было недобрым, а после воины ни один из шкиперов не рискнет к нему подойти.
– А что там?
– Мертвецы. В подземельях там кругом мертвецы и остров принадлежит им. Редко кто унес ноги оттуда. После войны, наслушавшись рассказов о брошенном на острове добре, многие пытались туда попасть. Только Попадулос притащил оттуда кое-что, но в подземельях остались два его брата и он счастлив, что не пошел с ними дальше. Тончис со всей командой, хорошо знавший проход к гавани, утонул там вместе со своим каиком, подорвавшись на мине еще в сорок шестом, - трактирщик опять истово перекрестился.
Говорят, были и другие, не местные. Все кто туда ходил или разбивал свои суда на камнях, или терял людей в развалинах. Кто погиб или был изувечен от взрывов мин, кто умирал от заразы в подземелье. Погибших от заразы, даже трогать было нельзя, кто пытался их вытащить из подземелья, сам заражался и умирал в страшных мучениях.
Дуг с удовлетворением отметил - остров хорошо хранит свои тайны. Мины ловушки срабатывали. Да и «табун» делал свое дело. Ни греческое правительство, ни армия, ни тем более местные власти не хотели тратиться на очистку гиблого места. Правительству и армии развалины на неудобном острове не были нужны, а местные власти не имели ни денег, ни желания. К тому же помнили о не доброй репутации острова. Зная нравы местных чиновников Дуг еще тогда подумал о том, что остров можно будет задешево приобрести, стоило только дать нужным людям соответствующий «бакшиш».
Понимая, что разговор об острове портит настроение Зорбе, Дуг задал вопрос о местных властях. Грек сразу повеселел и стал вдохновенно проклинать их мздоимство. С его слов продажны были все, но вылив на головы бедных чиновников порядочный поток ругательств и обвинений, неожиданно констатировал, что ничего другого нельзя и ждать при их нищенских окладах. Англичанин вполне искренне посочувствовал жителям городка, поблагодарил Зорбу за приятную беседу,
расплатился и попросил трактирщика порекомендовать, где бы можно было расположиться на несколько дней. Щедрость гостя, по-видимому, была настолько велика, что грек, сияя как начищенный медный таз, громогласно позвал своего сына, приказав отвести господина к вдове Марии. Дорогой гость получил приглашение посетить таверну вечером, ему было обещано, что его познакомят со всеми нужными ему людьми в городе.Загорелый до черноты, юркий как ртуть сынишка трактирщика, проводил Дуга до добротного двухэтажного дома в конце узкой, круто взбегающей на холм улочки. Вызвал пожилую, в черном вдовьем одеянии женщину, и как сорока протараторил приветствие и просьбу отца приютить господина из Англии.
Комната на втором этаже была не только чистой, но и удобной, прохладной, окнами выходящей на север. Приятной неожиданностью был туалет, размешенный на этом же этаже. Короче, удача как будто сопутствовала Дугу.
Когда в девятом часу, он переступил порог таверны, ночь уже полностью вступила в свои права. Он не успел сделать и шага, как навстречу ему устремился Зорба, до этого величественно осматривавший свои владения, возвышаясь за убогой стойкой, как королевский судья в зале заседания. Хозяин всем своим видом демонстрировал почтение к вошедшему. Загорелые до черноты лица, заполнявших зал горожан и моряков, повернулись в сторону англичанина. Глаза внимательно следили за суетой трактирщика. Мгновенно было найдено место за лучшим столиком и сам хозяин, даже не спрашивая, что желает гость, бросился обслуживать его.
Грек успокоился только тогда, когда все что соответствовало случаю, оказалось на столе перед Дугом. Расположившись напротив, Зорба сообщил, что как и обещал готов познакомить господина с нужными ему людьми.
– Мое желание остается в силе, несмотря на ваше предупреждение уважаемый Зорба. Я был среди тех, кто штурмовал остров в сорок четвертом. И что там творилось, знаю не понаслышке. На острове остались мои друзья. Находясь в Греции, я не могу не посетить их могилы.
– Я сразу понял, что господин военный человек и сказки глупых рыбаков его не испугают. Я, пожалуй, знаю человека, который вам нужен, - и, понизив голос добавил.
– Гермес конечно бандит, но поступить не честно с уважаемым господином не рискнет. У него хороший, быстрый каик, а уже продавший душу дьяволу за деньги поплывет куда угодно.
Поднявшись из-за стола трактирщик осмотрел зал и, убедившись, что нужный человек находится там, где он и ожидал, направился к группе сумрачно глядевших на него рыбаков. Через пару минут Дуг имел возможность пить узу в компании не молодого, заросшего до глаз шкипера.
Переговоры заняли немного времени, Дуглас без торговли согласился с назначенной ценой, но поставил условием, что вперед выплатит половину суммы, остальные деньги, до его возвращения, будут находиться у Зорбы. Выход в море назначили через день.
К вечеру следующего дня, благодаря помощи Зорбы, приготовления к путешествию были закончены, припасы и оборудование погружены на судно. Как только ранним утором следующего дня Дуглас поднялся на борт, каик отчалил и взял курс в открытое море.
Еще первое знакомство, недомолвки, случайно или намеренно оброненные фразы, да и просто многолетний опыт однозначно говорили, что деятельность шкипера и его команды была далека даже от намека на законность. Основным занятием команды была контрабанда, но они явно не побрезговали бы и откровенным пиратством. Люди, окружавшие Дуга, были, несомненно, опасны, считались только с более сильным, и поэтому единственным способом относительно спокойно завершить задуманное, было внушить почтение к себе. Не успел берег скрыться за лиловой дымкой разгоравшегося дня, как поднявшись на мостик к шкиперу, Дуг предупредил его, что не имеет ни каких иллюзий в отношении капитана и его команды, и потребовал собрать всех для разговора на палубе. Команда собралась неожиданно быстро и выставленные напоказ ножи, а кое у кого и рукоятки пистолетов, не оставляли сомнений в его правоте. Хотя Гермес соблюдал видимость нейтралитета, чувствовалось, что без его ведома команда бы так не обнаглела. Не скрывая презрительной улыбки, Дуг встал перед десятком вооруженных мерзавцев.