Острова блаженных

– Не особо. Но мне хватает. Не жалуюсь.

– Вот! – Саркис, к удивлению, настаивать не стал. – Хватает, потому что нет женщина. Эта вторая причина, почему грустишь, – Саркис показал Вячеславу два пальца, похожие на две спелые увесистые морковки. – Жениться тебе надо.

– Проходили, знаем, – снова отмахнулся Вячеслав.

– Помню, ты говорил. Но ведь давно было, да?

– Да уж, лет шесть прошло.

– Вот! Ты когда с женщина был последний раз?

Вячеслав невольно смутился.

– Э… Это личное, Саркис.

– Да какой личное, брат! У меня вот вчера было. Я тебе сказал, теперь ты мне говори.

Обезоруженный, Вячеслав смущенно улыбнулся и сказал:

– Давненько ничего не было.

– Брат, говори конкретно, да? – не унимался Саркис.

– Да тоже лет шесть прошло. Я после жены ни с кем и не того…

– Шесть лет! Ай-ай-ай! – сокрушенно покачал головой Саркис. – И не хочешь, да?

– Хотеть-то, может, хочу, да не с кем.

– Эй, друг, смотри кругом. Там женщина, там женщина, там женщина, – Саркис бесцеремонно брал на прицел своим большим указательным пальцем то одну незнакомку, то другую. Отмеченные женщины бросали короткие взгляды на Саркиса и Вячеслава и ускоряли шаг. – Ты молодой, умный, да? Любая женщина твоя будет.

– Да я как-то уже, если честно, – Вячеслав помолчал, подыскивая слово, – отчаялся, что ли. Жену я любил, но это уже давно было, совсем в другой жизни. Я, Саркис, однолюб, наверное. Одна женщина должна быть в жизни.

– Правильно, – улыбнулся Саркис. – Хороший ты человек, Слава. Ай люблю! – Саркис заключил Вячеслава в медвежьи объятья. – Но то не сложилось, значит плохое было. Надо новое. Слушай, – вдруг он взял деловой тон, – у меня родня сейчас. У мой прадед есть три сын. Один – мой дед. У каждого есть еще сын и дочь. Это все братья и сестры мой дед, так?

– Так, – поддакнул Вячеслав. Странно: зачем Саркису понадобилось разворачивать перед ним свое генеалогическое древо?

– Вот! У брат и сестер мой дед есть сын и дочь. Все эти сын и дочь – брат и сестра, так?

– Допустим, – сказал Вячеслав, глубокомысленно поглаживая бороду.

– Они все – мой дядя и тетя, так?

Вячеслав кивнул.

– У мой дядя есть дочь. Как назвать?

– Это ты у дяди спроси, только поздновато уже, – пошутил Вячеслав.

– Дурак! – Саркис в шутку ткнул Вячеслава пальцем под ребра, ребро чудом не треснуло. – Я спрашиваю, как назвать ее? Слово?

– Двоюродная сестра, кузина? – предположил Вячеслав.

– Вот! Кузина, нравится. – Саркис удовлетворенно кивнул. – Мой кузина Лиана сейчас у меня в гости.

– Почему просто было не назвать ее Лианой? – спросил Вячеслав.

– Э, друг, потому что родня – это важно.

Вячеслав не стал спорить. Про себя он считал, что все родственники – от лукавого.

– Лиана – хорошая, красивая, но умная слишком. Оттого грустная, прям как ты. Книжки читает. Много. Ей уже за тридцать, а она без мужа. Нехорошо. Дядя уже многих мужчин предлагал. Она не хочет, глупые, говорит. А ты как раз умный, понравишься ей. Вместе грустить будете. Может, посмотришь, э? Или побрезгуешь?

– А есть фотография? – без энтузиазма уточнил Вячеслав.

– Друг, я тебе что, фотограф, что ли?

– Ну, может, она у тебя в друзьях в «Одноклассниках»?

– Друг, посмотри на меня, да? Я на школьник очень похож? Какие «Одноклассники»?

– Да там люди твоего возраста сидят.

– Ай, друг, аккуратен будь. Это значит старый или молодой?

– В самом расцвете сил, – улыбнулся Вячеслав и примирительно потрепал Саркиса по плечу.

– Слушай, я людей вижу, – сказал Саркис. – Я знаю, ты хороший. Я тебя уважаю. Лиана – родня, хочу счастья ей. Одноклассник, – Саркис неодобрительно помотал головой. – Сам посмотришь, да? Ты, конечно, не этот, как у вас, новорусский, но человек хороший. Сойдетесь – и тебе, и ей хорошо будет. А деньги – дело наживное. Если что, к себе возьму. Уже родня будешь.

– Ладно-ладно. Может, в гости ко мне зайдете тогда? У меня сто лет никто не бывал. Я тебя давно зову, вот и повод будет. – Вячеслав сказал это и сразу пожалел. Затея сомнительная, ради нее не хочется прибираться. Но отступать было уже поздно.

– Хорошо придумал, молодец! – Саркис одобрительно кивнул. – Когда?

– Да мне, в общем-то, все равно. Когда тебе удобно?

– Сегодня понедельник. Завтра не работаю. Завтра Сероп. Потом среда, опять Сероп. Четверг, пятница —работаю. Выходные – не работаю. Через два дня работаем, да?

– Ну тогда давай в выходные, как раз самое время для вечеринки.

Вячеслав попытался отодвинуть встречу подальше – авось не сложится. Не вышло.

– Не, брат, там работа потом. Выпьем, голова болеть будет. Давай завтра, что тянуть?

«Тоже неплохо, скорее отмучаюсь», – подумал Вячеслав.

– Ладно, давай. Часов в пять, нормально?

– Хорошо! Где живешь?

– Путевой, 28. Отсюда можно доехать на 637-м. Маршрутки еще ходят – 637-я и 571-я. Вон с той остановки. Ехать минут пятнадцать. Остановка так и называется – «Путевой, 28». Дом прямо напротив остановки, панельная девятиэтажка.

– Хорошо, все понял. Может, брат подвезет. Спрошу. Не люблю автобус, маршрутка. Путевой, 28-й дом, да?

– Абсолютно верно.

– В пять, где-то так, да?

Вячеслав кивнул:

– Там домофон, наберешь 200, это номер квартиры. Я тебе открою. Второй этаж. У тебя мой телефон есть, на всякий случай?

– Ага.

– Ну тогда все, договорились.

– Договорились. Только побрейся перед встречей, а не то я тебя сам побрею. – Саркис указал глазами на палатку за спиной, в которой прятался длинный острый нож, затянулся напоследок и бросил окурок в урну. – Ну все, пойду, курица горит.

– Постой, а как же третье? – остановил его Вячеслав.

– Что третье? – Саркис нахмурил брови.

– Ты сказал, что у меня три причины для грусти.

– А-а-а! – протянул Саркис. – Третья причина – у тебя Бога нет.

– Что? – удивился Вячеслав.

– То. Русский не верит ни во что.

– В смысле? – патриотично возмутился Вячеслав.

– Вот я в Господа Бога нашего Иисуса Христа верю, а ты во что?

– Аналогично. Я – русский, ты – армянин, мы же христиане.

– Э, друг, знаю, ни во что ты не веришь. Вера – это у нас от родни. Ты помнишь свою родню, да?

– Конечно, что за вопрос?

– Ты маму-папу помнишь, а дальше забыл. Кем был дед твой дед?

Вячеслав порылся в памяти. Пусто.

– Я прадеда помню, он на войне погиб.

– А как зовут?

Вячеслав покачал головой.

– А его прадеда?

– Да ты любого спроси, – возмутился Вячеслав. – Никто не скажет.

– Я любой. Я скажу. – Саркис ткнул себя в грудь пальцем. – Прадед мой прадед был пастух. Звали его Азат. А его прадед был кузнец, и звали его Артур. Твоя очередь, да?