Освобождение

Эту ночь ему предстояло провести среди трех незнакомцев. Николай понимал, что система может сработать быстро и среди них вполне может оказаться очередной наемник, поэтому твердо решил не смыкать глаз. Но, каково же было его удивление, когда через пару часов, дверь тихо отворили и в очередном арестанте он узнал киллера с подъезда.

– Простите, - обратился Николай к конвойному, - этот человек пытался меня убить, а вы садите вместе со мной?!

– Ничего не знаю, - ответил тот и закрыл дверь перед его носом.
– Срочно сообщите это следователю, слышите?!
– крикнул Николай через дверь.

Послышались удаленные шаги, конвойный ушел не ответив.

– Да успокойся ты, это я должен тебя бояться, - с издевкой произнес вновь прибывший.

– Правда? Очень хорошо, значит ты тоже против!
– Николай застучал по массивной двери.

– Мужик перестань, только проблем себе наживешь, - сказал один из троих сидельцев.

– Для меня уже проблем выше крыши! Находится в одной камере с тем, кто меня пытался убить, - эмоционально бросил Николай, продолжая стучать по двери.

Дверь отворилась, и на пороге возникло два стража порядка с дубинками наготове.

– В чем дело?!
– раздраженно бросил один из них.

– Вот этот, - Николай указал на вновь прибывшего, - пытался сегодня меня убить в подъезде, я требую нас разделить!

Милиционеры переглянулись и, недолго думая, вывели из камеры возмутителя спокойствия.

Но порадоваться Николай не успел, так как тут же в коридоре на него посыпался град ударов дубинками. От боли перехватило дыхание и он лишь смог выдавить:

– Прекратите, я буду жаловаться.

На что получил лишь усиление ударов.

Закончилось все так же неожиданно, как и началось, его впихнули обратно.

– Будешь стучать, пеняй на себя!
– бросил напоследок все тот же полицейский, после чего дверь затворилась.

Николай прислонился к стене и почувствовал боль по всему телу.

– Мужик, я же предупреждал, если они так решили, то все.
– Раздался голос все того же арестанта.
– Ну зачем ему сейчас тебя убивать, это же подписать приговор, так что успокойся.

– Не верьте ему, все брешет, продолжает врать для правдоподобности, - произнес неудавшийся киллер.
– Думает, что тут подсадные сидят.

– Понятно, - сонно произнес арестант и отвернулся к стенке.

Киллер посмотрел на Николая и подмигнул.

– Ложись спать, - произнес он с издевкой.

– Не хочется что-то, посижу еще.
– Николай расположился за столом.

– Ну-ну, - усмехнулся киллер.

– И ты садись, поговорим.

– О чем нам говорить, ты же меня подставить хочешь, о чем с тобой можно говорить?
– деланно возмутился тот, косясь на других арестантов.

– Вот об этом и поговорим, присаживайся, спокойно продолжал Николай.

– Ну давай, только быстро, мне спать охота.

– А ты не о хозяевах своих думай, ты о себе думай, - загадочно произнес Николай, - пойми, мой босс гораздо круче всех твоих вместе взятых, гораздо, даже не сомневайся...

– Хм, о чем ты?
– равнодушие с лица неудавшегося киллера немного сошло.

– Лучше подумай, чем это я так напугал твоих хозяев, подумай..., а я помогу...

– Давай-давай, работай на подставные уши..., а я помолчу.

– Помолчи, конечно, помолчи, но смотри, как бы навсегда тебя не заставили замолчать.

– Хм, угрожаешь, ну-ну...

– Предупреждаю, ты ведь не знаешь зачем и кто тебя нанял, ты ведь слушаешь ту байду, что тебе вешают, а я просветить могу.
– Николай подивился несвойственному для него сленгу и понял, что специально впрыгнул в этот эгрегор, дабы быть более убедительным.
– Ты думаешь, что могущество твоих боссов настолько велико, что они смогут тебя отовсюду вытащить и везде отмазать, поэтому ничего не боишься? Не можешь представить, что кто-то может быть выше их, в этом твоя тупость и ограниченность, ты зомби, исполнитель, которого тут же уберут, уберут, как только он выполнит задание. В тихом месте, или на улице, дома, тебе станет плохо с сердцем..., даже не сомневайся, а лучше вспомни про своих коллег не проснувшихся. Вспомни, у них ведь было бычье здоровье, а тут сердце, странно, правда?

– Николай считывал эту информацию откуда-то изнутри, он был уверен в ее подлинности, поэтому решил не останавливаться пока этот "канал" не закрылся.

Лицо киллера изменилось, от деланного равнодушия не осталось и следа, он впился глазами в Николая.

Тот между тем продолжал:

– Теперь подумай, откуда мне это известно? А еще подумай о тех невидимых и всемогущих покровителях, которых тебе отрекомендовали, как самых сильных на планете. Подумай и пойми, что как бы они не были высоки, есть еще продолжение, правда? Есть еще кто-то над ними, как считаешь?

– Ну, все сказал? Не пойму о чем ты...

– Врешь, ну да ладно, это сейчас не имеет значения. Просто представь нашу планету в бесконечной вселенной, просто представь, - Николай постарался в воображении вызвать эту картинку, затем сосредоточился на области "третьего глаза" собеседника, это должно было ему помочь.
– Ну вот, среди триллионов звезд и планет есть наша, - продолжал он.

– Ну ты даешь мужик, ты еще про летающие тарелки и инопланетян ему расскажи, - произнес кто-то из арестантов со смешком.

– А ты и не слушай, не для тебя говорится, - бросил Николай и поспешил продолжить, так как чувствовал - собеседник на его волне.

– Мне неинтересно, - ответил киллер неуверенно.

– Потерпи..., так вот, в этой точке, пылинке вселенной, живем мы с тобой. Я это понимаю, что это всего лишь песчинка, а вот ты считаешь, что это и есть весь мир, воспринял?

– Нет, не понимаю, я не считаю, что эта песчинка - весь мир, - попытался возразить собеседник.

– Считаешь, потому что тебе засрали мозги, затуманили, сделали из тебя дебила. Поэтому ты думаешь, что круче твоих боссов нет, но теперь пришло время просветления, я помогу, и если хочешь, спасу твою жизнь, ибо ты уже приговорен, это так же верно, как и то, что произошло с твоими коллегами.
– Грустно произнес Николай.

– Хм..., - только и выдавил собеседник.

– Зачем я это делаю? Потому что ты винтик, пешка, которую уничтожат, а я нет, у меня великая миссия, и ты не имеешь права ее прерывать... Понимаешь? Взамен, ты останешься жить и получишь защиту от твоих всемогущих тварей.

Лицо киллера менялось несколько раз, было видно, что он то и дело принимает деланно равнодушную маску и с каждым разом это получалось у него хуже. Эта внутренняя борьба с тем, что должно быть и что есть на самом деле, его измотала. На лбу выступила испарина.

– Тебя Дмитрием зовут, если не ошибаюсь, - спросил Николай, вспоминая протокол.

– Верно, но..., я не собираюсь тебя убивать, - ответил тот неуверенно.

– Значит ты все-таки умный человек, а вот теперь послушай внимательно. В бесконечной вселенной правят некие законы..., понимаешь, они есть, они не меняются во времени и в зависимости от расстояния, ибо они вечны.
– Николай перешел на полутон.