Освобождение

– Ничего себе - произнес таксист, наблюдая эту команду в зеркало заднего вида, - как вы догадались?

– Интуиция, это бандиты, грабители, - уже спокойно ответил Николай.

– Мы были на волоске, и ваше промедление могло печально закончиться, - проговорил Александр.

– Да кто же знал, - ответил тот и инстинктивно ускорил движение.

– Сейчас не стоит гнать, они далеко позади, - успокаивал Николай.

Но водитель не сбрасывал скорость, он ехал достаточно быстро, казалось, боялся погони.

– Странные грабители, ночью в лесу, кто остановиться, вообще?
– в сердцах рассуждал таксист.

– Но вы же остановились?
– вставила девушка.

– Да, последний раз, хватит, - ответил тот.

– Что уже были случаи?
– осведомился Александр.

– Было, как то, но это была девушка, тоже на безлюдной дороге. Мало ли поссорились, вышла из машины, куча вариантов, я остановился, когда она посигналила. Это была ошибка, хотя кто бы ни остановился, девка красивая, стройная, хорошо одета....

Водитель сбросил скорость, чем порадовал пассажиров, все-таки ночь, освещение только от фар.

– Она села в машину и попросилась до города, от нее изрядно несло спиртным, -продолжал он, - я не раздумывал ни секунды, да... и еще, остановила она меня в поле, знаете по обеим сторонам вспаханная земля, все видно... никого кроме нее.

Водитель замолчал, впереди появилась машина, ехала она попутно, но с маленькой скоростью, что настораживало. Водитель сбросил скорость, он явно держал дистанцию.

Александр оглянулся на Николая, тот держал пирамиду и спокойно замотал головой.

– Обгоните, да и дело с концом, - произнес Александр.

– Не нравится мне это, знаете, коль полоса, то одно за другим..., - тихо проговорил таксист.

– Не волнуйтесь, это, наверное, новичок, выбрал время потренироваться, - сказал Николай.

Водитель с удивлением оглянулся на пассажира.

– Простите, но тренироваться ночью вождению не самая хорошая идея, - произнес водитель.

Тем временем, машина впереди немного ускорилась, должно быть, там также напряглись машине "на хвосте".

– Похоже, мы уже напугали, - произнес Александр.

– Обгоните, - спокойно посоветовал Николай.

Водитель с опаской оглянулся на пассажиров, потом посмотрел на автомобиль впереди, который все набирал скорость и, пожав плечами, вдавил газ.

Машина живо обогнула старенький форд. В салоне был как минимум один пассажир, почему-то на заднем сидении, переднее место пустовало, это все что успели заметить товарищи. Вскоре странная машина осталась далеко позади.

Они вновь заговорили о политике, причем инициатором стал водитель. Он поведал пассажирам свое видение ситуации на бандитизм.

– Видите ли, эта часть бессовестных, но смелых людей, которые ради денег готовы рисковать жизнью, получили соответствующее воспитание, которое позволило им принять только одну ценность - деньги, - проговорил он, периодически озираясь на пассажиров.
– А государству, вернее проходимцам, которым поручено его развалить, выгодно воспитывать подрастающее поколение в таком ключе, романтика бандитизма, роскошь, девочки, все как бы указывает, где место настоящему мужику, ибо он силен, смел и готов добиваться успеха. Поэтому такие люди... ночью на дорогах... не исчезнут, пока система занимается разрушением всего нормального, - закончил он свою мысль.

– А ведь бывают смелые и с другой стороны? Когда ты, рискуя жизнью, защищаешь людей от таких отморозков, имеешь мораль и совесть, не подкупен, ведь бывает, - спросил Николай.

– Конечно, но вот скажите, нужны ли такие тем, кто все разваливает, как они могут спокойно себя чувствовать, если такие люди будут на страже закона, в судах, вот как?
– в сердцах спросил таксист.

– Не очень, вы правы, таких людей быть не должно, поэтому негласно поощряется мздоимство и панибратство - это когда взяточники тянут в органы своих проверенных товарищей, которые затем будут полностью вписаны в дегенеративную систему.

– Поддержал Николай, - хотя на словах идет постоянная борьба с коррупцией, но это только для СМИ.

Они какое-то время ехали молча, но вскоре водитель вновь оживился.

– Значит, как говорите, жизненная формула, это просто быть честным?

– Конечно, и это совсем непросто, - ответил Николай.

– Но в чем же формула, это постулат какой-то..., - не унимался водитель.

Николай смотрел на пирамиду, интерес водителя был не праздный, он явно что-то почувствовал, вернее не он, а его тонкая духовная часть.

– Формула означает, что говорить, думать и делать нужно одно и то же. Если думаешь одно, а говоришь другое, то все нарушается, - произнес Николай.
– Сами решайте - легко это или сложно.

Водитель какое-то время молчал, за окном с двух сторон были поля, где-то далеко за ними горели фонари какого-то населенного пункта. Дорога была почти пуста, машины встречались с частотой одна-две в пять минут. Фары выхватывали из тьмы разбитую дорогу, шофер умело маневрировал, объезжая ямки.

– Знаете, сложно, совсем сложно, как быть доктору перед обреченным больным, что ему говорить?
– неожиданно начал таксист.
– Или разведчикам, как им быть? Они ведь внедряются к врагам, чтобы избежать многих жертв затем, они вынуждены врать. Как быть с этим?
– эмоционально закончил он.

– Вот именно, все сложно, мы воспитаны в духе обмана. Мы живем с ним, поэтому картинка мира извращенная. А ведь с подлым врагом можно поступать честно, показывая ему пример.

– Но что делать разведчику, когда его схватили? положим, ему не пришлось ни с кем разговаривать и он просто изучал позиции, но когда его схватили, он должен прикинуться кем-то, или что?
– не унимался водитель.

– Он может молчать, не говорить там, где нужно обманывать, - протянул Николай, - в противном случае он искажает действительность и попадает под действие законов нижних миров, уничтожающих все здоровое и возвышающих все дегенеративное. Мы даже не задумываемся об этом, для нас ложь иногда во благо, но только... не в отношении высших миров, там любое искажение несет обрыв связи с законами гармонии и развития, соответственно, рассматривается как диверсия в отношении этих самых законов. Поэтому в пиковых ситуациях - молчать, пока можешь контролировать сознание, это лучшее, что можно сделать.

– Ну тогда с мыслью о гармонии ты сразу отправляешься на пытки и там уже все рассказываешь, - произнес водитель.
– Нет, все же есть градация, когда можно врать, можно и нужно, - закончил он.

– Я согласен, очень сложно оставаться человеком, понимающим настолько сильно, что и перед страхом смерти не будет нарушать законы гармонии и развития бесконечной вселенной. Этот мир отформатирован на отсоединение от этих законов, на разрушение и уничтожение, поэтому и соответствующая идеология. Вранье становится повседневностью или даже благородством, что на самом деле создает сети, в которых люди затем путаются и уже сами не могут понять, какая ложь во благо, какая плохая... Они просто расслабляются и врут везде, где им нужно, где им на "пользу". Есть уже целые религиозные учения, приближенные к сатанизму и проповедующие ложь во благо некоего сообщества.
– Говорил Николай, не отрываясь от пирамиды, - и это уже воспитание с детства, причем некой элиты, которая понимает лишь одно - вранье норма жизни, ибо на этом настаивает некий их бог, ну... просто нужно.