Освобожденные

– Да, – согласилась Мэгги. – И места навалом: как раз для Марии… а может, однажды и еще кого-нибудь.

Биш ласково на нее взглянул.

– Только ты так умеешь: я еще не привел сюда невесту, а ты тут уже ребятишек поселила.

– Я это так, к слову.

Брат засмеялся:

– Знаем-знаем, к какому слову. – Потом пожал мне руку. – Я, пожалуй, пойду, пока Джен ничего не заподозрила. Веселенький мне предстоит вечерок!

– Меня спасает математика, – сообщил я.

Он прижал к себе Мэгги.

– И я попробую. Спасибо. Ну что ж, увидимся завтра!

Она кивнула и миленько улыбнулась:

– Обязательно приду!

– Сгораю от нетерпения, – проговорил он, обращаясь скорее к самому себе. – Пока, ребята.

– Пока, – мягко сказала Мэгги.

Затем она повернулась ко мне. В ее глазах читалось обещание – обещание осчастливить меня сегодня.

– Отведи меня домой, мистер Джейкобсон, – попросила она, закусив губу.

– Есть, мэм, – прошептал я и, взяв ее за руку, повел к мотоциклу.

Когда мы вернулись в квартиру, обнаружилось, что Кайл и Линн уже уехали. Я, признаюсь честно, обрадовался, но и удивился тоже.

И несмотря на то что дел было много: завтра нам предстояло сыграть свадьбу, и я для нас кучу всего запланировал (в том числе и последующий отъезд), – я все равно хотел Мэгги… Каждую ночь… каждую минуту.

Как только мы вошли в квартиру, Мэгги стянула с себя толстовку и скинула кеды у дверей. Я улыбнулся.

– Я в душ, ладно? – бросила она.

– Помощь не нужна? – крикнул я вслед, сдерживая смешок.

И услышал, как она хихикнула:

– Завтра ночью твоя помощь мне определенно понадобится!

Проклятие, а ее не проймешь!

Я потер лицо и подумал, чем бы заняться. На столе в кухне я увидел миску Бэллы. Я вздохнул – соскучился по своей девочке. Из-за моих занятий она почти всегда жила с мамой и папой, но теперь все изменится. Они с Мэгги отлично поладили, а потому скоро мы с ними станем маленькой семьей.

Бэллу мой план тоже касался. Мне не терпелось поделиться им завтра с Мэгги, и я надеялся, что он понравится ей так же, как и мне.

На одном из шкафчиков лежала стираная одежда, а значит, приходила Роза. Чтоб скоротать время, я решил убрать одежду в шкаф. Обсидиановая шкатулка, которую я отдал Мэгги, лежала с ее стороны кровати. Я заглянул проверить, на месте ли мои клятвы. Оказалось, на месте и все так же сложены. Я знал, что в этой суматохе Мэгги своих клятв еще не написала, но все-таки хотел, чтобы она прочитала мои сегодня. Ну ладно. Это ведь просто слова, так? Она знает, что я ее люблю.

Когда я закончил с вещами, Мэгги вышла, кутаясь в полотенце, и принялась рыться в своей одежде в поисках чего-нибудь подходящего.

Я пошел в душ и откинул голову, и обжигающая вода полилась мне на шею и спину. Я улыбнулся. Несмотря на все, что случилось сегодня, вчера и позавчера, меня не волновало ничего, кроме завтра.

Мэгги почти уже стала моей…

Глава 15. Мэгги

Пока Калеб был в душе, я слушала его мысли. Он радовался завтрашнему дню и отсчитывал до него минуты. Натянув футболку под цвет серых штанов, я почувствовала себя дурочкой. На футболке было написано: «Ага! Вот так!»

Я закатила глаза, вспомнив, какой была раньше. И дело даже не в том, что я участвовала в группе поддержки (по ней я, между прочим, соскучилась – мне нравилось соревноваться с тамошними девчонками), – просто я была не я. Не настоящая я.

Я оглядела комнату и провела руками по покрывалу.

Вот она я. Здесь.

Я взглянула на маленькую обсидиановую шкатулку на прикроватной тумбочке и заметила, что шкатулка эта слегка повернута в другую сторону. Я бросила взгляд на дверь ванной и вдруг поняла, что совсем забыла написать клятвы. А Калеб, похоже, проверял, прочитала ли я его письмо. Ох, он так вдумчиво подошел к этому делу, а я просто-напросто обо всем забыла…

Я опустилась перед кроватью на колени и бережно положила на нее шкатулку. Бесшумно подняла крышку, развернула хрустящую бумагу.

Почерк у него был самый что ни на есть мужской. Я улыбнулась и начала читать.

Не было такого дня, когда я тебя не ждал, когда бы не мечтал о тебе. Я мечтал всегда – пускай и не зная твоего лица. Представлял, как это будет – к тебе прикоснуться. И ждать было несложно, но меня одолевали сомнения. Я сомневался, существуешь ли ты наяву, гадал, встречу ли тебя наконец.

Зря я сомневался.

Глядя на твое лицо, я с удивлением замечаю на нем отражение своей собственной любви. Твоя улыбка… Я пойду на все – лишь бы ты продолжала так улыбаться. Ты – мое все. Мой мир.

Для меня честь даже просто находиться рядом с тобой, а обладать твоим сердцем – и подавно.

Я обожаю то, как ты смотришь на мой мир.

Я без ума от мысли, что ты – часть моей семьи…

И как тебе удается быть одновременно такой невинной и такой до боли соблазнительной? Как удается быть бескорыстной, чуткой, полной любви – после всего, что с тобой случилось? Детка, я говорил тебе это миллион раз и продолжу говорить до конца своих дней: ты восхитительна.

Завтра ты станешь моей во всех смыслах и навсегда, но я знаю, что, как бы крепко я тебя ни обнимал, я все равно буду жаждать твоей близости; как бы отчаянно и страстно ни целовал, я не смогу насытиться.

Ты моя родственная душа, и для тебя я живу и дышу, моя прекрасная нареченная. Тебе самое место в моих объятиях, в моей жизни. Любовь моя, моя сообщница, моя душа, моя восхитительная девочка!

Выходи за меня. Забери из груди мое бьющееся сердце и поступай с ним как хочешь. Оно твое с того самого дня, как ты спасла мне жизнь. И ты продолжаешь меня спасать. Я люблю тебя, детка. Люблю, и не нужно искать причину (только попробуй!). Значение имеет только одно: наше с тобой завтра, любовь моя.