От клубка до праздничного марша (сборник)

У Швейной Машинки язык попроще, но забавный, забавный… И быстрый, как ручеёк! Это в ней колёсико вертится, словно ручеёк мельницу крутит: фр-р-р! фр-р-р! фр-р-р! Очень здорово получается, только непонятно, когда умолкать, а без этого язык Швейной Машинки трудно себе представить. Так что эти внезапные умолкания… они всё дело портят. Спросишь о чём-нибудь в понедельник, а ответ получишь в пятницу!

Или вот ещё… язык Стиральной Машины – ему бы научиться! И гудеть с разными интонациями, гудеть высоко или низко, а потом хлюпать, булькать и даже немножко чавкать и кряхтеть… богатый язык! Стиральная Машина – должно быть, серьёзный собеседник: с ней-то уж определённо не соскучишься. У неё внутри настоящий мотор – не то что у Пишущей Машинки или Швейной: те просто механические, а эта – электрическая! Потому-то они со Счётчиком так хорошо и понимают друг друга: просто заслушаешься, когда они беседуют между собой – понимать бы ещё о чём!

В общем, Утюг ну никак не мог выбрать, с какого языка начать. Ведь начало – это самое важное: как начнёшь, так потом всё и будет! Он гулял по простыням и пододеяльникам, ездил по майкам и трусикам, а сам думал, думал, думал… и ужасно сердился на Влажную Тряпку, которая была совсем немая и никогда не издала ни единого звука – попробуй пообщайся с таким собеседником!

О том, как сердился Утюг и как однажды рассердился до того, что насквозь прожёг Влажную Тряпку, можно было бы рассказывать долго, только вряд ли это очень уж интересно. Гораздо интереснее узнать, выучил ли он в конце концов какой-нибудь язык.

Так вот, сообщаю вам: утюги эти – довольно странный народ… Шипят, шипят, а выдернешь шнур из розетки – остывают, и всё тут! Потом, конечно, опять нагреваются – и даже распаляются до невозможности, но это пока шнур в розетке. А шнур в розетке нельзя постоянно держать – иначе Утюг перегорит или, того хуже, пожар случится…

Может быть, дело в шнуре, а может быть, и не в шнуре, но только Утюг до сих пор так и гуляет по простыням и пододеяльникам, ездит по майкам и трусикам… – и ни с кем никогда не беседует!

Только шипит да живёт по старинке: утюг как утюг!..

Летающий дом

Летел себе Дом – хороший такой зелёный Дом с весёлой трубой, красной крышей и двумя очаровательными окошками – из которых, как крылья, развевались две занавесочки. Летел и улыбался во всю дверь.

Очень симпатичный Дом.

Этот Дом подыскивал себе Хозяина. Дело было серьёзное, потому что не каждый ведь может быть Хозяином: Хозяином-то быть трудно. А потом нужно, чтобы Дому Хозяин нравился. Вот Дом и смотрел по сторонам: не понравится ли ему кто-нибудь. Но, увы, никто ему особенно не нравился: один был неряха, другой разгильдяй, третий галстук носил голубой…

И Дом устал. А устав, решил: кого первого встречу – тот и будет Хозяином. Потому что без Хозяина Дом сирота! И потому что вообще… хватит!

Тут Дом и увидел какого-то Человека в толстом шарфе вокруг шеи и тонких очках на кончике носа. Дом подлетел к Человеку и, улыбнувшись ему ясной улыбкой, сказал:

– Здравствуйте, хотите во мне жить?

Человек очень подозрительно посмотрел на Летающий Дом и спросил:

– А Вы тёплый?

– Тёплый… – растерялся Летающий Дом и добавил: – Кажется…

– А Вы с удобствами? – опять спросил Человек.

– С удобствами, – ответил Летающий Дом и добавил: – Вроде бы…

Тогда Человек поразмыслил (так он всегда делал) и признался:

– Мне вот интересно знать, почему Вы летаете…

Летающий Дом пожал занавесочками:

– А что?

– Ничего. Просто это странно. Не бывает летающих домов!

– Бывают… – не очень уверенно возразил Летающий Дом.

Тогда Человек закрыл глаза и принялся думать, думать, думать (так он всегда делал)… Летающий Дом ждал очень долго, пока Человек что-нибудь придумает, потом не выдержал и поинтересовался:

– Вы, может быть, уже спите?

– Ничуть не бывало, – через некоторое время ответил Человек. – Я думаю.

– О чём, простите? – заинтересовался Летающий Дом.

– О многом, – сделал вступление Человек и тут же перешёл к основной части: – Например, о том, как вообще можно жить в доме, который летает. Ни у кого из моих знакомых нет такого дома. У всех дома нормальные: они стоят на одном месте. У них есть адрес. У них есть номер. Скажем: город такой-то, улица такая-то, дом номер такой-то… А если я начну жить в Вас – у меня, стало быть, и адреса никакого не будет?

– Стало быть, не будет, – загрустил Летающий Дом.

– Но у всех положительных людей должен быть адрес! – с отчаяньем воскликнул Человек. – Как же я, допустим, смогу пригласить друзей в летающий дом?

– Я так понимаю, что Ваши друзья не умеют летать? – совсем пригорюнился Летающий Дом.

Человек отрицательно и строго покачал головой.

– Стало быть, и Вы, скорее всего, не умеете летать, – заключил Летающий Дом и прикрыл дверь, которая у него было открылась от изумления.

– Конечно, не умею, – ответил Человек, почему-то с гордостью.

А Летающий Дом укоризненно покачал трубой и мягко заметил:

– Каждый должен уметь летать. Хотя бы немножко.

– Из чего это следует? – придрался Человек.

– Как – «из чего»? Нет, Вы прямо какой-то… дикий, ей-богу! Если я, Дом, умею летать, значит, и любой другой сумеет. Я ведь как начал летать?..

– Да-да, как Вы начали летать? Это очень любопытно! – оживился Человек.

А Летающий Дом с охотой объяснил:

– Никто во мне, видите ли, не жил, я стоял себе, стоял у дороги… мимо меня ездили машины, ходили люди – и так было каждый день. Представляете, каждый день! Однажды мне от этого стало совсем не по себе, я захотел куда-нибудь улететь, но не знал, умею ли я. И тогда я, знаете, весь подобрался, набрал воздуху полную грудь, оттолкнулся от земли – и ка-а-ак полечу! С тех пор и летаю… – Тут Летающий Дом опять улыбнулся ясной улыбкой.

– Нет, – сказал Человек, подумав (так он всегда делал). – У меня не получится. И вообще, – вдруг добавил он, – если бы я был нормальный положительный дом, я бы не полетел.

– Это как сказать… – уклончиво ответил Летающий Дом.

– И потом… – замялся Человек, – у меня есть жена и дети: мальчик и девочка. Они могут огорчиться, если их муж и отец внезапно полетит. А мои коллеги по работе сочтут это глупым.

– Ничего, – утешил его Летающий Дом.

– Ну и наконец, – подвел итог Человек (так он всегда делал), – у меня есть родители: мама и папа. Они часто пишут мне письма. Как же письма найдут меня в Летающем Доме?

– Найдут, – заверил его Летающий Дом. – Письма ведь умеют летать.